Будет больно. Мой эротический дневник - НеРобкая Оксана. Страница 28
Карина многозначительно смотрит на меня. Отрицательно качаю головой.
– Не заслужил ты такого счастья! Дрочи!
– Но, Госпожа, как же так, пожалуйста, подарите мне ваше чудесное шампанское!
– Ты что, гад, права качаешь?! – Карина орет. Но я вижу, что она встревожена.
– Нет, что вы, я просто безумно мечтаю, как вы на меня пописаете.
– Так, иди сюда, ты у меня не рад будешь! – сама удивляюсь своей отваге и смело шагаю в ванную.
– А ну-ка ложись на спину. Открой рот и закрой глаза!
Он выполняет команду. Снимаю трусы, сажусь в десяти сантиметрах над его лицом. Как бы так сосредоточиться, а? Вот черт. Он же ж не свалит, пока своего не получит. Раб приоткрывает глаза и тянется своим языком ко мне.
–Ах ты, тварь! А ну, засунь свой уродский язык обратно и закрой глаза! – взвизгиваю. Карина прибегает и смотрит на меня вопросительно. Знаком показываю ей уйти. И обнаруживаю, что уже благополучно писаю точно в рот лежащему. Вот что значит сила гнева. Пытаюсь запомнить этот момент. Все-таки первый раз. Поздравляю себя со столь знаменательным событием.
– Прополощи рот и ступай обратно!
Карина засовывает ему в рот кляп. И заставляет мастурбировать в нелепой позе. Через минуту он кончает в салфетку…
– Я ж тебе говорила, что сможешь! Пойдем выпьем, отметим, у меня шампанское есть!
– Ой, Карин, что-то я не готова пить твое шампанское!
– Ха-ха-ха, а если я тебе заплачу?
– Нет-нет, я не такая! Слушай, а чего все так помешаны на моче? Ты не знаешь?
– Я догадываюсь.
– Ну и?
– Видимо, это очень вкусно!
– Можно открыть бизнес. Например, магазин: «Урина на разлив».
– Да не, я серьезно. Знаешь, мой дедушка одно время был помешан на уринотерапии. Пил мочу литрами.
– Надо полагать, ты ему помогала, добрая душа?
– Да нет, он как-то сам обходился. Своими силами.
– Если серьезно, я слыхала такое предположение. Будто мужчины в подсознании идентифицируют струю мочи со струей спермы.
– И они так представляют, что девушка бурно кончает?
– Кто его знает, что они представляют. Есть еще вариант латентной гомосексуальности. Может, они в тайне от себя мечтают об однополой любви. Чтобы мужчина им кончил в рот. Ты б лучше подумала о том, чтоб работать в паре с Господином, хи-хи.
ТРУП НИКТО НЕ НАЙДЕТ
24 года, март
Я опять думаю о своей фантазии: похитить мальчика и поиздеваться над ним вдоволь. Беззаконно, цинично и аморально. Встречались вчера с Игорем. Он уже неделю в Москве. Приехал к своим друзьям по «органам». В который раз озвучила ему свою мечту и повздыхала. Сегодня мы договорились, что он заедет за мной. Нас пригласил на выходные его приятель. Погода замечательная. Все выходные дышать свежим воздухом и кушать шашлыки – прекрасная идея. Тем более, как мне поведал Игорь, этот его друг тоже в «теме». У него огромный особняк на Рублевке. И там самый настоящий пыточный подвал. Вот бы посмотреть. До семи еще куча времени. Делать ничего не хочется. Надо немного вздремнуть.
Меня будит звонок мобильного.
– Алле, киса, я уже внизу, жду тебя. Синяя «Вольво».
По-быстрому кидаю в сумку косметику, захлопываю дверь и выбегаю на улицу. Игорь чмокает меня в щеку:
– Что, поехали релаксировать?
– Игорь, а кто там вообще будет?
– Там будет Мигака, баба его, Илюха… Ты его видела, помнишь, мы в казино ходили?
– Крутой бритоголовый перец, который цитирует Блока?
– Он самый.
– Видимо, будет очень весело.
– Честное слово, будет тихий семейный пикник.
– А семья шведская?
– Да брось ты, какие пошлости, киса!
Мы выезжаем за город. За окном мелькают огромные деревья и белые таблички «Барвиха», «Горки», «Жуковка»… Заворачиваем, потом еще раз. Останавливаемся у высоких черных железных ворот. Они открываются. И мы въезжаем во двор. Там стоят два блестящих черных джипа с тонированными стеклами. На капот одного облокотился подтянутый мужчина слегка за сорок.
– Наконец-то! А мы вас тут уже заждались! – мужчина подает мне руку и помогает выйти из машины. – Михаил!
– Оксана! – приседаю в реверансе.
– Очень, очень приятно!
– В каком месте?
– Во всех! Даже самых сокровенных!
– Так, Миш, ты бросай с ней заигрывать, а то у нее разговор короткий, – шутливо встревает Игорь.
– А что у нее длинное?
– Я вам не мешаю?
– Прости, Оксаночка, пойдемте в дом!
Поднимаемся по лестнице. Просторная гостиная… Сразу видно, что живет мужчина. Темная отделка деревом и металлом, кожаные диваны. Длинный дубовый стол, оружие на стенах. Широкая винтовая лестница на второй и третий этажи.
– Ой, а это что! – замечаю на вешалке немецкий китель и фуражки эсэс.
–А это моя коллекция, нравится? – Миша надевает мне на голову одну из фуражек с фашистской эмблемой.
– Супер! Это все настоящее?
– Конечно! Из Мюнхена. Это я там в одном антикварном магазинчике прикупаю. И совсем не дорого. Вот эта куртка немецкого летчика – посмотри, всего 200 евро.
– Шикарная коллекция! Меня все это жутко заводит.
– Да, меня тоже, поэтому и собираю.
В открытую на задний двор дверь выглядывает блестящий череп.
– О, какие люди! А у нас тут как раз шашлык поспел! Надя, скажи там, чтоб подавали уже, что ли!
Илья целует мне руку, здоровается с Игорем. И плюхается в кресло.
– Все, я больше не встану, пока не поем. В гостиную заходит тоненькая светловолосая девушка. Наверное, это и есть Надя.
– Михаил Витальевич, накрывать?
– Да, Лера!
Девушка начинает проворно сервировать стол.
– Лера! Я же тебе говорила, что мне не нравятся белые салфетки! Я тебе говорила, чтобы ты покупала только розовые? – слышу тонкий визгливый голос. Поворачиваюсь на звук. Вот это точно Надя. Высокая брюнетка с бюстом пятого размера, не меньше. Стоит, отчитывает бедную девочку. Та только кивает.
– Надя у меня строгая, – восторженно шепчет мне Михаил, – с ней не забалуешь. Если ей нужны розовые, значит такие и должны быть.
«Нда, —думаю про себя, —действительно, есть чему радоваться. Не леди, а кремень». Мы не обмолвились с ней ни словом, но она мне уже неприятна.
– Добрый день! Извините, что сразу не поздоровалась. Но эта прислуга! Если ее во время не осадишь, на голову нагадит! – Надя усаживается на диван рядом со мной. – Сколько я ей раз уже говорила! А такое ощущение, что она просто мимо ушей пропускает, вот зараза! А вы Оксана? Игорь о вас много рассказывал. Замечательно, что приехали.
– А вы давно Игоря знаете?
– Уже неделю.
И когда это он успел «много рассказать»?
Прошло часа два. Давно я не пила так много шампанского. Разговор льется, не остановить. Я уже знаю все про присутствующих. А также про всех тех, кого знают они. Особенно разговорчив Миша.
– Пойдем, покажу тебе кое-что, – тащит меня за рукав.
Спускаюсь за ним по ступенькам в цокольный этаж.
– Ты должна оценить, мы же одного поля ягоды.
Останавливается перед массивной дверью. И тянет за ручку. Дверь открывается на удивление легко и бесшумно. Сразу же включается свет. Застываю. Я попала в сказку.
В небольшом помещении стены выложены камнем. В четырех углах – галогеновые лампы. Белым крашенные решетки в маленьких окнах под потолком ослепительно сверкают.
Крест, многочисленные крюки, вкрученные в стены, тросы и перекладины. Широкая полка с кучей всяких девайсов.
– Мамочка!
– Круто?
– Да уж…
– Да ты проходи, там вон кресло есть, посиди.
Это даже не кресло, а трон. Высокая мягкая спинка, широкие подлокотники. Изображаю плаксивое выражение лица.
– Я хочу кого-нибудь здесь помучить!
Миша смеется:
– Чур, меня нельзя. А то Надька меня прибьет. Она, правда, не в «теме», никак не могу ее совратить. Но ревнивая жутко.
– Ах, вот так бы пойти на дискотеку, увидеть хорошенького мальчика, увезти его силой сюда в этот подвал и мучить пару дней…