Принцесса из башни - Несбит Эдит. Страница 3

После того как принц наелся и напился досыта, он попросил принцессу показать ему, как отворяется и затворяется дверь. Няня спала, и некому было сказать принцессе, чтобы она этого не делала, поэтому она и исполнила его просьбу.

— Ключ надо повернуть вот так, — показала она, — и дверь останется закрытой. Но если вы его повернете девять раз в обратную сторону, дверь сейчас же распахнется.

И она распахнулась. В ту самую минуту, как это случилось, принц вытолкнул принцессу из ее башни, как раньше вытолкнул бедняжку из ее же царства, и снова закрыл дверь.

Итак, бедная принцесса очутилась на улице, на другой стороне которой сидел и выл большой дракон; но он даже не попытался съесть ее, потому что, хотя старая няня об этом и не подозревала, драконы не могут есть белых принцесс с золотыми сердцами.

Принцесса не могла пройти по улицам города в своем молочно-белом платье с вышитыми на нем маргаритками, без подобающих такой особе шляпы и перчаток, поэтому она повернула в другую сторону и побежала через луг к лесу. Она ни разу не выходила из своей башни до этого дня, и мягкая трава под ногами казалась ей райским ковром.

Она устремилась в самую густую часть леса, потому что не знала, из чего сделано ее сердце, и боялась дракона. Там, в овраге, она наткнулась на Эльфина и его семьдесят пять прекрасных черных свиней. Он играл на свирели, а хрюшки весело танцевали вокруг.

— Ах, Боже мой! — взмолилась принцесса. — Защити меня, пожалуйста, я так боюсь.

— С удовольствием, — сказал Эльфин, протягивая к ней свои сильные руки. — Теперь ты в полной безопасности. Что тебя так напугало?

— Дракон, — сказала она.

— Так, значит, он выбрался из серебряной фляжки, — заключил Эльфин. — Надеюсь, он съел принца?

— Нет, — ответила Сабринетта, — но почему ты этого желаешь?

Тогда он рассказал ей о постыдном обмане принца.

— И он обещал мне половину своего королевства и руку двоюродной сестры, принцессы, — добавил Эльфин.

— Ax, Боже мой, какой стыд! — ужаснулась Сабринетта.

— Что с тобой? — спросил свинопас. — Это ужасно, или, по крайней мере, мне так показалось. Но теперь он может оставить себе королевство, как половину, так и целое, если я могу удержать, что имею сейчас.

— А что это? — спросила принцесса.

— Да тебя, моя дорогая, — сказал Эльфин, — что же касается принцессы, его двоюродной сестры, — прости мне, мое сердце, — но, когда я попросил ее руки, я еще не видел настоящей принцессы, единственной принцессы, моей принцессы.

— Ты подразумеваешь меня? — спросила Сабринетта.

— А кого же еще? — спросил он.

— Да, но ведь пять минут тому назад ты еще не видел и меня.

— Пять минут тому назад я был свинопасом, а теперь возле тебя я принц, хотя мне и придется, может быть, пасти свиней до конца моей жизни.

— Но ты не просил у меня моей руки, — напомнила принцесса.

— Ты сама попросила меня охранять тебя, — сказал Эльфин, — и я буду охранять тебя всю свою жизнь.

Итак, этот вопрос был решен, и они стали говорить о действительно важных вещах вроде дракона и принца, и Эльфин все еще не знал, что с ним говорит сама принцесса, хотя уже отлично понял, что у его собеседницы золотое сердце, о чем и повторил ей много-много раз.

— Вся беда, — сказал Эльфин, — заключается в том, что у меня нет непроницаемой для дракона фляжки. Теперь мне это ясно.

— Ах, неужели дело только в этом? — обрадовалась принцесса. — Я легко могу тебе добыть такую; ведь все, что находится в моей башне, непроницаемо для драконов. Мы должны непременно сделать что-нибудь, чтобы покончить с драконом и спасти детей.

Она отправилась за непроницаемой для драконов фляжкой, но не позволила Эльфину идти с собой.

— Если то, что ты сказал, правда, — говорила она, — если ты уверен, что у меня золотое сердце, дракон не причинит мне никакого вреда, а кто-нибудь непременно должен остаться здесь, возле свинок.

Эльфин был совершенно уверен в том, что утверждал, и согласился отпустить ее одну.

Принцесса нашла дверь башни открытой. Дракон терпеливо ждал принца на улице, и, как только он открыл дверь и вышел, дракон съел его, хотя он оставил башню всего на минутку, чтобы отправить письмо своему премьер-министру, в котором извещал, где он скрылся, и просил прислать пожарных, чтобы справиться с этим огненным чудовищем. Затем дракон отправился обратно в лес, так как уже наступал час, когда он становился маленьким на ночь.

Сабринетта вошла в башню, поцеловала свою няню, приготовила ей чашку чаю и объяснила, что намерена делать дальше, а также рассказала, что у нее золотое сердце и поэтому дракон не может съесть ее. Няня поверила, поцеловала ее и отпустила.

Сабринетта взяла непроницаемую для драконов флажку, сделанную из особой меди, и побежала обратно в лес, к оврагу, где Эльфин сидел среди своих жирных черных свиней и ожидал ее.

— Я думал, что ты никогда не вернешься, — сказал он, — ты проходила целый год, по меньшей мере.

Принцесса села возле него, среди свиней, и они держали друг друга за руки, пока не стемнело; тогда показался дракон, ползущий по мху, обжигая его на пути и становясь все меньше и меньше. Наконец, он свернулся в клубок на ночь под корнями дерева.

— А теперь подержи фляжку, — попросил Эльфин и принялся подгонять и подталкивать дракона маленькими палочками, пока тот не вполз целиком в непроницаемую для драконов фляжку. Но вдруг они заметили, что крышка от фляжки затерялась.

— Это пустяки, — сказал Эльфин, — я всуну в горлышко свой палец вместо пробки.

— Нет, давайте я это сделаю, — попросила принцесса, но, конечно, Эльфин ей этого не позволил. Он заткнул фляжку пальцем, и принцесса закричала:

— К морю, к морю, беги к прибрежным скалам!

Оба понеслись во всю прыть к морю, и семьдесят пять свинок побежали за ними длинной черной вереницей.

Фляжка в руках Эльфина все больше и больше нагревалась, потому что сидевший в ней дракон все сильнее и сильнее извергал пламя и дым. Эльфин не выпустил фляжку из рук, пока они не достигли края прибрежных скал, где в темно-синем море и пенился огромный водоворот.

Тогда Эльфин поднял бутылку высоко над головой и швырнул ее в самую середину водоворота.

— Мы спасли всю страну! — воскликнула принцесса. — Ты спас маленьких детей, дай мне твои руки!..

— Не могу, — тихо сказал Эльфин, — я уже больше никогда не буду в состоянии взять твои дорогие руки в свои: мои совершенно обгорели.

И это было правда: на том месте, где должны были находиться его руки, виднелись только черные угольки.

Принцесса принялась целовать их и плакать над ними. Она оторвала куски от своего мелочно-белого шелкового платья, чтобы перевязать их, и они оба пошли назад к башне, чтобы рассказать няне обо всем. А свинки сели у дверей башни и принялись ожидать чего-то.

— Вот самый храбрый человек в свете, — говорила Сабринетта. — Он спас страну и маленьких детей; но, ах! его руки! его бедные, милые, дорогие руки!

Тут дверь отворилась, и в комнату вошла самая старшая из семидесяти пяти свиней. Она подошла к Эльфину и стала тереться об него, издавая слабое, ласковое хрюканье.

— Посмотрите на это милое существо, — сказала няня, вытирая слезинку, — оно знает, оно все знает!

Сабринетта поласкала свинку, потому что у Эльфина не было рук, которыми он мог бы погладить кого-нибудь.

— Единственное лекарство против драконовых ожогов, — продолжала старая няня, — это свиной жир, и верное животное знает это…

— Я бы не сделал этого даже за целое царство! — воскликнул Эльфин и погладил свинку, как мог ласковее, своим локтем.

— Разве нет никакого другого лекарства? — спросила принцесса.

Теперь еще одна свинка просунула свой черный пятачок в дверь, затем еще и еще одна, пока вся комната не наполнилась целой массой черных, лоснящихся спин, толкающих друг друга и стремящихся каждая скорее добраться до Эльфина.

— Есть еще одно, — сказала няня, — ах, эти милые привязчивые животные — они все желают умереть за вас.