Рыцарь золотого веера - Николь Кристофер. Страница 6

– Сомневаюсь, что она у тебя есть, – заметил Тим Шоттен. – Это в тебе говорит пиво. Во всяком случае, мы заботимся не о голове на твоих плечах. Ладно, Том, пошли. Он сам сказал, что он достаточно взрослый, чтобы самому отвечать за свои дела.

Марло помахал им рукой.

– Пусть они идут, Уилл. И, ради Бога, зови меня Китти. Мы с тобой подружимся, это точно. Для начала – что ты думаешь о хорошем ужине? Я голоден, как волк.

– Да, сэр, хорошая мысль, – согласился Уилл.

– Китти.

– Китти. Хотелось бы, чтобы в голове в самом деле не так шумело…Уилла качало из стороны в сторону, язык не слушался. Марло – действительно странный тип, но в уме ему не откажешь…

– Они подают здесь хорошую баранину.

– Здесь, милый Уилл? Здесь, в этой жалкой забегаловке? Идём лучше ко мне домой, здесь недалеко, и я накормлю тебя царским ужином. Нет, императорским. Сам Тамерлан не отказался бы от него. Ты будешь Тамерланом, а я – твоим рабом. Твоей наложницей, если захочешь. Твоей Зенократой. О, Зенократа, божественная Зенократа… Прекрасная – слишком грубый эпитет для тебя. – Он оттолкнул свой стул и встал. – Но сначала надо найти подходящую кухарку.

Они шагали по тёмной улице, спотыкаясь на булыжной мостовой, смеясь, словно дети. Неожиданные взрывы юмора Марло были так же захватывающи, как и неожиданные полёты его фантазии. Вдруг он остановился, поднял круглый булыжник и наугад запустил его в темноту. Камень звонко шлёпнулся о черепичную крышу, скатился вниз и шлёпнулся в грязь.

– Сейчас налетит свора подмастерьев, – проговорил Уилл. – Давайте лучше сматываться, пока не поздно.

– Если они появятся, я буду драться. – Марло вытащил шпагу из ножен, покрутил над головой и стал наносить уколы воображаемому противнику. – Я могу быть и отчаянным драчуном, несмотря на все мои заумные разглагольствования.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, – рассмеялся Уилл, отступая на безопасное расстояние. – Смотрите, не пораньте сами себя.

– Себя, себя… Что касается меня, то я брожу тёмными ночами по улицам и убиваю несчастных калек, стонущих под заборами, а иногда хожу по городу и отравляю колодцы.

– Снова строчка из вашей пьесы?

– Нет, нет, – сказал Марло неожиданно задумчиво. Он лихо загнал клинок в ножны. – Напал на хорошую мысль. Использую её когда-нибудь. Конечно же, я использую её, чтобы описать какого-нибудь злодея. Да. Приходит идея. Бумага! Мне нужна бумага. Зайдём на постоялый двор…

– …И поедим, если вы не против, мастер Кит, – предложил Уилл, хватая его за руку. – Я умираю от голода, да и не могу же я совсем не возвращаться домой.

– Да, конечно, тебя ждёт твоя жена Мэри. Но ты её не любишь, она сварлива…– Что такое?

– О, прости меня, Уилл. Я не думал оскорблять тебя. Я просто рассуждал так: ты молод, следовательно, Мэри должна быть молода. Ты красивый, следовательно, она должна быть прекрасна. Ты умён, значит, Мэри по меньшей мере не глупа. Ты моряк, которому по роду своей работы приходится проводить месяцы вдали от брачного ложа. И всё же ты не торопишься поскорее добраться до этого ложа. Вывод: несмотря на свою молодость, красоту и ум, Мэри тебе не по вкусу.

– Сэр, вы суете нос в мои личные дела.

– И за это я снова прошу прощения, дорогой Уилл. Больше не буду. Но скажи мне, ты действительно проводишь месяцы вдали от суши?

– Да, это так. Между прочим, отплываю через неделю.

– Со своими друзьями? Через неделю? – Марло обнял его за плечи. – Так вы оплакивали в таверне это событие?

– О Господи, нет, конечно. Мы праздновали это событие. Я получил свидетельство о присвоении звания капитана. А корабли по нашим-то временам так просто не дают. Во всяком случае, такие, на какой попал я.

– Как таинственно. Я раскрою эту тайну, но сначала поужинаем. Надо торопиться. Проходи сюда.

– Вы говорили о девушке, которая приготовит нам ужин, – напомнил Уилл.

– Девушке… – Марло визгливо хихикнул. – Девушке… – Он взял Уилла за локоть и потянул его в тень, падавшую от домов в узком переулке. – Я слышу, одна как раз приближается.

– Но…

– Тс-с-с, – шикнул Марло. – Как ты насчёт кусочка пирога для начала, чтобы заморить червячка? Он будет нежным и податливым, и ты сможешь запустить свои пальцы в… Это всё вино. Вино и тёплая компания твоих друзей-моряков. Ну, Уилл, моя палка уже достаточно крепка, чтобы не ударить лицом в грязь во время поединка. Пощупай сам.

Уилл поспешно отдёрнул руку.

– Верю вам на слово, мастер Кит.

Но Марло с помощью своего удивительного дара уже заронил в его мозг эту мысль. Впрочем, нет. Мысли и желания были с самого начала. Дьявол, затаившийся в низу живота, старался вырваться наружу всякий раз, когда возбуждение или излишек пива давали ему такую возможность. Это был диагноз, поставленный Мэри. Её средством была молитва. А Марло, оказывается, тоже был в лапах этого демона.

– Я вижу, вы там, молодые господа, – проговорила, приближаясь, девушка. – Прячетесь от меня? Не найдётся ли у вас пенни для бедной девушки?

– Пенни? – вскричал Марло. – Пенни для такой милочки? Подойди поближе, мы взглянем на тебя.

Она немедленно подбежала – невысокое, полненькое создание с распущенными волосами и на удивление красивыми чертами лица. На ней были жёлтая юбка и корсаж, украшенный алыми оборками. Волосы её были непокрыты, ноги босы.

– Пенни, милочка? – повторил Марло. – Получишь шиллинг, если понравишься нам.

– Напрасно, Кит, – пробормотал Уилл, – нам понадобится ещё одна.

Отступать он не намеревался. Достаточно крепка для поединка… Боже, он даже вспотел. Но слишком часто он занимался самоудовлетворением, а потом ненавидел себя по утрам. Так почему бы не гневаться на себя из-за стоящей причины? Он будет в море почти год, и там утешить его будет некому, кроме себя самого.

– Нет, – ответил Марло. – Никакой ещё одной. – Он достал из кармана монету. – Целый шиллинг, мадам, если позабавите меня и моего друга.

– Шиллинг… – откликнулась она эхом и протянула руку, но Марло ловко отправил монету обратно в карман.

– Только если позабавишь нас. Она кивнула:

– Постараюсь, сэр. И вас, и вашего друга.

– Но послушайте… – начал было Уилл.

– Доверься на эту ночь мне, – прервал его Марло. – Милочка…– Он протянул руку и положил девушке на бёдра, потом повёл пальцы вверх – по животу, по груди, наконец взял её за подбородок. – Она будет нам помогать. Но сначааа мы доберёмся до моего дома.

– До вашего дома, сэр? – встревожилась девушка. – Я знаю неплохое поле тут недалеко, вниз по улице. А ночь сегодня тёплая.

– Тебе не причинят зла, крошка, – успокоил её Марло. – Ты видишь перед собой двух людей чести. Впрочем, если боишься, можешь не ходить. А этот шиллинг не замедлит найти себе другую хозяйку.

– О, я иду, сэр. Я иду. Это далеко?

– Совсем близко. Кстати, как тебя зовут?

– Мэгги, сэр.

– Мне нравится. Мэгги… Я буду звать тебя Мэг. А так как мы теперь друзья, называй меня Кит, а моего товарища – Уилл. Мы ведь друзья, Мэг?

– О да, сэр, – отозвалась она, – Кит.

– Хорошо. Идём же ко мне домой. Но мы пойдём так, как ходят джентльмены, сопровождающие леди, – под руки.

Уилл пожал плечами и взял девушку под левую руку.

– Забавный ты парень, Кит.

– Вовсе нет. Я просто думаю, Уилл. В этом секрет моего гения. Ты можешь стать таким же, нужно лишь потренироваться. А теперь повели Мэг – хоть она и не красавица.

– А я и не утверждала этого, сэр, – запротестовала та.

– Мне нравится твоя честность. Ты ведь просто-напросто женщина, не более того. Ты обладаешь определёнными качествами, которые понадобятся нам сегодня вечером. Я закрываю глаза и могу вызвать в своём воображении твои груди, твой округлый живот. Я могу раздвинуть твои ноги и посчитать волоски, в то время как ты, в сущности, можешь быть в тысяче миль от меня. Поэтому реальность может быть слегка иной, но только в деталях, а не в целом. А так как моё воображение находится в моём распоряжении, а не в распоряжении природы, то будь уверена, милая Мэг, что те качества, которыми ты обладаешь и которые не совпадут с картиной, нарисованной мной, могут только разочаровать меня. Так почему бы не закрыть глаза и не воспользоваться своей собственной рукой, сэкономив таким образом шиллинг? Да только потому, что со временем этот способ тоже теряет новизну и привлекательность. Поэтому придётся удовольствоваться тобой. Но, боясь разочарования, я сам должен усилить твою привлекательность. Например, когда я хочу наверняка получить удовольствие от выпивки, я ставлю стакан на стол, складываю руки и рассматриваю драгоценную влагу в течение получаса, прежде чем отхлебнуть из него. Так и с тобой – я веду тебя к себе домой, чтобы рассмотреть тебя, насладиться твоим обществом, поболтать о том, о сём – всё это время сохраняя своё желание. И оно будет расти и расти до тех пор, пока я не брошусь в твои объятия и мы оба не будем уверены в том, что именно мы собрались проделать.