Лунные грезы - Николсон Кэтрин. Страница 4
Признаться, даже сам мистер Уитейкер позавидовал Энтони в тот день. Жених с невестой отправлялись в Оксфорд, где колледж Энтони устраивал ежегодный майский бал. Через неделю в соборе Святого Павла было назначено венчание. Откуда всем было знать, что свадьба года превратится в скандал десятилетия, последствия которого Травернам придется расхлебывать по сей день?!
В ту ночь, в разгаре бала, Энтони Траверн исчез. Только через десять дней семья обнаружила, что он бежал вместе с некоей Марией Модена, певичкой из итальянского ночного клуба, нанятой, чтобы развлекать гостей. Энтони не задумываясь оставил потрясенных родственников, дела и, как считал мистер Уитейкер, множество неразрешенных вопросов.
Два года спустя, в одно унылое ноябрьское воскресенье, водитель такси, которому оставалось полчаса до конца смены, попытался обогнать тяжело груженный грузовик, на шоссе, ведущем из аэропорта Хитроу, и, не справившись с управлением, врезался в ограждение. Водитель и пассажир погибли на месте. Энтони Траверн пробыл на родине меньше часа.
Конечно, это было величайшей трагедией для семьи, но и, надо признаться, немалым облегчением. Скандал наконец замяли, младший брат унаследовал титул и состояние, и дело посчитали закрытым.
Пролетело десять лет. И снова взрыв, извержение вулкана, ужасная катастрофа, на сей раз в виде телеграммы, адресованной лично мистеру Уитейкеру из марсельской больницы, с уведомлением о смерти Марии Модена. Но это еще не все! Певичка оставила ребенка, десятилетнюю девочку. Корри.
Угасшие было страсти мгновенно закипели с новой силой. Была ли девочка дочерью Энтони Траверна? Мать в своем завещании решительно это утверждала. Однако не потребовалось много времени, чтобы установить – брак не был оформлен официально. Кажется, Энтони Траверн до последней минуты оставался таким же растяпой. Тем не менее девочка вполне могла оказаться претенденткой на часть наследства.
Сама Корри, разумеется, оказалась в затруднительном положении. Вещи Марии пришлось продать, чтобы оплатить больничные счета. Все, кроме одного пакета, отправленного в адвокатскую контору как раз перед смертью. Того пакета, который сейчас лежал на письменном столе.
«Корри к ее восемнадцатилетию».
Красиво выведенные буквы чуть потускнели с годами, но память о великолепной женщине была так же свежа.
– Я похожа на него… хоть немного?
Голос Корри вернул мистера Уитейкера к действительности. Он поднял голову и снова наткнулся на прямой, откровенный взгляд.
– Да. У вас его глаза… почти такое же выражение лица.
Он вовсе не собирался вести разговоры на подобную тему. Но неожиданно понял, что именно показалось ему знакомым. Такой же рассеянно-отсутствующий вид, будто она, как и Энтони, прислушивается к отдаленной тихой музыке, которую никому не дано услышать, кроме нее.
Поверенный сделал над собой усилие, чтобы не потерять нить беседы.
– Теперь, когда вам исполнилось восемнадцать, пора подумать о будущем. Он многозначительно помолчал. – Что вы станете делать, когда окончите школу?
Девушка неохотно села и настороженно уставилась на поверенного:
– Что вы имеете в виду?
– Ну…
Наконец-то он почувствовал себя в родной стихии. Сложив ладони домиком, старик откинулся в кресле.
– Предлагаю обсудить кое-какие возможности.
– Судя по всему, они гораздо более осуществимы, чем все остальные.
Кажется, он расслышал иронические нотки в голосе?
– Разумеется, есть что-то наиболее приемлемое для девушки в вашем… э… необычном положении. Но выбор, разумеется, за вами.
Пожалуй, пришло время выложить козырную карту.
– Семейство Травернов крайне великодушно предложило выплачивать некоторую сумму до того дня, когда вам исполнится двадцать один год, и, конечно, заплатить за обучение какой-нибудь подходящей профессии.
Девушка все еще глядела на него так пронизывающе, что поверенный поежился и поспешил закончить:
– Как я упоминал, вы можете выбирать. Например, курсы секретарей. На такую должность всегда большой спрос.
– Ясно.
Она снова поставила его в тупик.
– Весьма благородно с их стороны.
Опять эта непонятная ирония.
– А каковы условия?
Мистер Уитейкер изумленно мигнул. Не может же она подозревать… нет, это просто немыслимо.
– Ну…
Он открыл ящик стола, вынул листок бумаги с уже напечатанным текстом.
– Всего одна вещь. Чистая формальность.
Он протянул листок, не спуская с девушки глаз. Та взяла документ, наспех пробежала.
– Хотите, чтобы я подписала это?
Поверенный кивнул.
– Будьте любезны, – намеренно небрежно бросил он. – Все по закону.
Последовала длинная пауза. Уитейкер притворился, что занят другими бумагами.
– Пожалуйста, ручку.
– Конечно!
Он снял колпачок с собственной авторучки и протянул ее девушке. Та без малейших колебаний нацарапала подпись. Старик с облегчением вздохнул.
– Благодарю вас.
Он потянул к себе документ, не находя места от угрызений совести. Черт возьми, все оказалось даже слишком легко. Она совсем не похожа на девушку, только что отказавшуюся от всех притязаний на одно из самых богатых поместий Англии.
Поверенный осторожно скосил глаза на подпись. Корри Модена. Превосходно.
Но тут он заметил, как девушка чуть насмешливо разглядывает его.
– Я подписалась фамилией матери, – вкрадчиво пояснила она, хотя в глазах плясали дьявольские искорки. – Учитывая данные обстоятельства, мне показалось, что вы предпочтете именно это.
– Понимаю.
Уитейкер в полном расстройстве уставился на молодую женщину. Та встретила его взгляд со спокойным самообладанием, какое он редко видел у самых прожженных и битых жизнью портовых бичей. Откуда такая уверенность? Он был готов пожалеть ее, круглую сироту, жертву чужих ошибок. Но она, очевидно, не нуждалась в жалости и откровенно насмехалась над ним.
Уитейкер намеренно затянул молчание, чем нисколько не смутил девушку. Наконец любопытство взяло верх.
– Если вы с самого начала знали, чего я добиваюсь, почему подписали бумагу?
Девушка пожала плечами: