Лираэль - Никс Гарт. Страница 3

Она знала, что похожа на своего отца. Ариэль никогда не называла его имени. Клэйр часто заводили детей от приходящих мужчин, но обычно воспитывали их сами и не скрывали имен отцов. И по какой-то странной причине, как правило, рождались девочки. Со светлыми волосами, орехово-коричневой кожей, с бледно-голубыми или зелеными глазами.

Кроме Лираэль.

Стоя в одиночестве перед зеркалом, Лираэль старалась не думать о своих обидах. Она сосредоточилась на расчесывании — сорок девять движений расчески направо и столько же — налево. Надежда вновь затеплилась… Может, на свой четырнадцатый день рождения она получит лучший в мире подарок — Дар Зрения.

Большинство Клэйр завтракали в средней трапезной. Лираэль терпеть не могла есть там, поскольку ей приходилось сидеть за одним столом с девочками, которые были младше ее на три или даже на четыре года. Ей казалось, что среди них она выглядит, как чертополох посреди клумбы хорошо ухоженных цветов. Чертополох, укутанный в голубое. Все остальные ученики ее возраста, одетые в белое, сидели за столами коронованных и признанных Клэйр.

Лираэль прошла двумя пустыми коридорами и спустилась на два пролета винтовой лестницы, чтобы попасть в нижнюю трапезную, где ели только торговцы и студенты, которые пришли порасспросить у Клэйр о своем будущем. Единственными Клэйр здесь были дежурные в зале и на кухне.

Или почти единственными. Туда заходила еще одна Клэйр, которую так ждала Лираэль. Глашатай Стражи Девятого Дня. Спускаясь по ступеням, Лираэль представляла себе, как Глашатай сбегает по главной лестнице, ударяет в гонг; затем останавливается и провозглашает, что Стража Девятого Дня увидела ее — увидела Лираэль, увенчанную ожерельем из лунного камня и наконец получившую Дар Зрения.

Этим утром в нижней трапезной было мало народу. Только три из шести столов были заняты. Лираэль подошла к самому дальнему, четвертому столу и отодвинула скамейку. Она предпочитала сидеть одна за столом даже в этой трапезной.

Два стола были заняты торговцами, похоже, прибывшими из Билайзера. Они громко толковали о перце горошком, имбире, мускатном орехе и корице, которые привозили с далекого Севера и надеялись продать Клэйр. Их беседа о качестве специй, видимо, предназначалась для ушей Клэйр, работающих на кухне.

Лираэль принюхалась. Похоже, они говорили правду. Запах гвоздики и мускатного ореха, исходящий от их баулов, был очень крепким, но приятным. Лираэль приняла это как еще одно доброе предзнаменование.

За третьим столом сидели охранники торговцев. Даже здесь, на Леднике Клэйр, они были одеты в защитные куртки, покрытые металлическими пластинами, и хотя держали свои мечи в ножнах, но поближе к себе. Очевидно, они полагали, что кто-то запросто может пройти по узкой тропе вдоль реки и атаковать ворота, ведущие в огромный двор Клэйр.

Конечно, многих защитных приспособлений они не могли видеть. Тропа вдоль реки то тут, то там была отмечена скрытыми знаками Хартии, готовыми мгновенно ослепить врага, и под булыжниками дремали чудовища, готовые броситься в бой при малейшей опасности. Кроме того, тропа не менее семи раз пересекала реку. Узкие каменные мосты, построенные неведомо в какие древние времена, тоже были защищены — рекой Раттерлин, протекавшей под ними. Река была достаточно глубокой и быстрой, чтобы никто из Мертвых не осмелился когда-либо пересечь ее.

Даже здесь, в нижней трапезной, в стенах дремала магия Хартии, и в грубо подогнанных плитах пола и потолка спали Послания. Повсюду Лираэль видела слабенькие знаки Хартии. Они выглядели как мозаика из заклинаний. Конечно, на Леднике были и более яркие знаки — те, что сияли в остальных подземных владениях Клэйр.

Лираэль вглядывалась в лица пришельцев. Они были без шлемов, и сквозь коротко подстриженные волосы было ясно видно, что ни у кого из них нет на лбу знака Хартии. Поэтому, скорее всего, они и не могли видеть магию, окружавшую их. Инстинктивно Лираэль прикоснулась к своим довольно длинным волосам и нащупала свой знак. Он слегка запульсировал от прикосновения, и Лираэль ощутила свою принадлежность к Великой Хартии. В конце концов, все равно она была кем-то вроде чародея Хартии, даже если Зрение у нее так и не откроется.

Охранники торговцев должны бы больше доверять защитам Клэйр, подумала Лираэль, разглядывая вооруженных мужчин и женщин. Один из них встретился с ней глазами на мгновение, и она отвела взгляд. За этот миг она увидела молодого человека, подстриженного короче, чем остальные. На его черепе отражались огоньки от знаков Хартии на потолке.

Хотя Лираэль пыталась не обращать на него внимания, она увидела, что охранник встал и пошел через весь зал. Чешуйчатая куртка была велика ему. Пока он приближался, Лираэль нахмурилась и отвернулась. Только потому, что время от времени Клэйр брали себе любовников из приходящих мужчин, некоторые полагали, что любая девушка-Клэйр, которая спустилась в нижнюю трапезную, ищет себе кого-нибудь. Это заблуждение было особенно сильным у молодых мужчин.

— Извините, — сказал охранник, — могу я здесь присесть?

Лираэль неохотно кивнула, он сел, и куртка его загремела.

— Я Барра, — произнес он, улыбаясь, — ты здесь в первый раз?

— Что? — переспросила Лираэль. Она была смущена и озадачена. — В трапезной?

— Нет, — возразил Барра со смехом и повел рукой в воздухе, — на Леднике Клэйр. Я здесь уже был один раз, так что могу показать тебе все… хотя, я думаю, твои родители тут часто торгуют?

Лираэль снова отвела взгляд, чувствуя, что ее щеки заливает краска. Она попыталась придумать, что бы сказать в ответ, но в голове была лишь одна мысль: даже чужие знают, что она не настоящая Клэйр. Даже этот глупый, недоразвитый, гремящий своими доспехами балбес.

— Как тебя зовут? — спросил Барра, будто не замечая смущения Лираэль.

Лираэль прокашлялась и облизала губы, но ничего не смогла произнести. Ей казалось, что у нее нет ни имени, ни какого-то вообще названия. Она даже не в силах была взглянуть на Барру, потому что глаза ее были полны слез, и тогда она уставилась на недоеденную грушу на своей тарелке.

— Я только хотел поздороваться, — пробормотал Барра напряженным голосом, не понимая причин ее странного молчания.

Лираэль кивнула, отчего на грушу упали две слезы. Она не подняла взгляд и не вытерла слезы. Ее руки были сейчас столь же бесчувственны и бесполезны, как и голос.

— Ну, извини, — проговорил Барра, вставая из-за стола. Лираэль проводила его взглядом. На глаза ей упали пряди волос. Когда он отошел, один из мужчин что-то сказал, но так тихо, что Лираэль не услышала. Барра усмехнулся, а мужчины и некоторые женщины захохотали.

— Сегодня мой день рождения, — горестно шепнула Лираэль своей тарелке, — я не должна плакать в свой день рождения.

Она поднялась и неуклюже выбралась из-за стола. Отнесла тарелку и вилку к посудомойному окну, стараясь не встретиться взглядом с работавшими там кузинами.

Она все еще держала тарелку в руках, когда одна из Клэйр спустилась вниз по главной лестнице и ударила металлическим наконечником своей волшебной палочки в первый из семи гонгов, стоявших на нижних ступенях. Лираэль замерла, а все сидящие в трапезной прекратили разговоры. Клэйр спускалась по ступеням, ударяя по очереди во все гонги. Каждая последующая нота сливалась с предыдущими, и эхо разносилось в тишине.

На нижней ступени Клэйр остановилась и подняла свою волшебную палочку. Сердце Лираэль подпрыгнуло, а желудок сжался от страха. Все было так, как она и воображала. Она была уверена, что это начало ее Зрения.

Соора, судя по волшебной палочке, сейчас была Глашатаем Стражи Девятого Дня, Глашатаем, провозглашавшим, что Стража увидела что-то весьма важное для Клэйр или Королевства. Глашатай также провозглашал, когда Стража видела девочку, получившую Дар Зрения.

— Знайте все, знай каждый, — объявила Соора. Ее чистый голос доносился до самых дальних углов трапезной, до кухонь и посудомоечных люков. — Стража Девятого Дня с великой радостью сообщает, что Дар Зрения пробудился в сестре нашей…