Чёрный Триллиум - Нортон Андрэ. Страница 44

Анигель побледнела, но стояла твердо, силу ей давал амулет, зажатый в руке.

— Этот дар, что был вручен мне при рождении, — он поведет меня?

— Случится и это, — Вина сорвала широкий лист Триллиума и показала принцессе. — Взгляни, этот лист служит как бы условной картой Рувенды. Здесь, на кончике, Нот, вот эта извивающаяся золотистая жилка — водный путь, по которому тебе придется пройти, чтобы овладеть своим магическим талисманом. Сначала по Нотару, потом по Верхнему Мутару, затем по Нижнему…

Анигель жадно разглядывала листок священного цветка.

— Но этот водный путь бежит дальше и переходит в черенок. Ой, вот петля, где Мутар огибает Цитадель, а вот и озеро Вум — из него вытекает Великий Мутар, который течет по землям вайвило и диких глисмаков. — Она удивленно посмотрела на волшебницу. — Я должна попасть туда? В Тассалейский лес?..

— Выходит, так, — кивнула Белая Дама. — Я сама не знала, что расскажет нам лист. — Она покачала головой. — Какой долгий путь! Моя маленькая, самая любимая. Что поделать!.. Хорошо, что тебе хотя бы придется спускаться вниз по течению.

— И что же я там должна совершить?..

— Тебе откроется. — Лицо старой женщины подернулось гримасой боли. Имму, которая успела встать, стояла совсем рядом. Заметив, что Белой Даме не по себе, она бросилась вперед, схватила ее под руку. Анигель поспешила с другой стороны. Они помогли волшебнице добраться до ее домика, усадили в огромное мягкое кресло. Имму принесла воду в чашке.

— Не стоит так беспокоиться, мои дорогие, — сказала старая женщина. — Я пока не умираю. Моя работа еще не выполнена до конца. Просто я очень, очень устала.

Поколебавшись, Анигель решительно отстегнула от пояса сухую тыкву с митоном.

— Вот это подарили мне уйзгу. Они утверждали, что митон придает силу и смелость.

— Это твой подарок. Береги его пуще глаз, но используй только, когда положение станет безвыходным.

— А как это определить?

Бина ничего не ответила. Она закрыла глаза, задышала громче, ровнее. Анигель растерянно глянула на нее, потом на Имму, потом вновь на волшебницу и наконец решилась.

— Может, вы подскажете, где мне искать мой талисман? — робея, спросила она.

— А-а… В конце черенка. Голос был едва слышен.

— Но вы не сказали, что это такое…

Бина безмолвно глянула на нее.

— Ну пожалуйста!.. — Анигель заплакала. — Скажите, что я должна искать?

— Не что, а кого, — едва слышно откликнулась Белая Дама.

— Кого же?

— Трехголовое Чудовище, — прошептала Бина и погрузилась в сон.

ГЛАВА 16

У порога королевской опочивальни Зеленый Голос на мгновение замешкался, с жалкой, извиняющейся гримасой на лице расстегнул мешочек, висевший у него на поясе, и достал оттуда четыре маски, сделанные таким образом, чтобы закрывать нижнюю часть лица, — две зеленые, разных оттенков, голубую — для себя, черную с серебряной отделкой — для своего хозяина.

— Прежде чем войти к его величеству, нам придется воспользоваться вот этим. — Он раздал маски и добавил: — Гниение никак не удается остановить, там, — он указал на дверь, — просто невозможно находиться. Дух стоит такой, что крепкого мужчину может стошнить, а кто послабее — просто падает в обморок. Эти маски изнутри выложены ароматическими травами и смогут примерно на полчаса защитить от зловония. Повелитель, вам хватит времени? — обратился он к Орогастусу.

Маг кивнул. Глаза у него посуровели, и если даже он опасался исхода предстоящего разговора, никто из Голосов не уловил колебания или страха в его тоне. Ментальный барьер, который поставил Орогастус, был прочен как никогда.

Результаты применения магической золотой пилюли оказались плачевными. Королевский лекарь — пьяный, рыдающий, трясущийся от страха — с трудом смог вымолвить, что спасения нет. То есть спасение было, но он не только что выговорить — подумать об этом он не смел. Зеленый Голос, не теряя ни минуты, телепатически переслал сообщение Орогастусу, возвращавшемуся из Тревисты. Тот немедленно приказал дать гребцам плетей, и уже через пять часов корабль достиг Цитадели. Допрос лекаря продолжался недолго — тот подтвердил диагноз, опять же ни словом не обмолвившись о единственной возможности. Впрочем, всем и так все было ясно…

— Открой дверь, — приказал Орогастус.

Зеленый Голос с поклоном повиновался.

Опочивальня раньше принадлежала королю Крейну. Ее поспешно переоборудовали, сменили мебель, стены обили малиновым, любимым лаборнокцами шелком. Здесь царила темнота. В камине, встроенном в торцевую стену, тускло тлели раскаленные уголья, на столе, где стоял медный таз, были разложены перевязочные материалы и какие-то инструменты и снадобья. Тускло светила одна-единственная свеча. Огромная кровать стояла на возвышении, вокруг нее со всех четырех сторон едва угадывались во мраке пустые кресла.

Колдун тихо приказал Зеленому Голосу:

— Принеси два канделябра со стола и зажги свечи. Потом освободи стол и передвинь его поближе к кровати — с той стороны, где находится больная рука его величества. Синий Голос, приготовь магический прибор. Кажется, мы успели в последнюю минуту.

Неясная фигура зашевелилась под простынями, потом раздался громовой голос:

— Кто здесь? Это опять ты, чертов лекаришка? Снова пришел мучить меня? Вон!.. Я хочу спокойно умереть.

— Здесь я, ваше величество, — ответил Орогастус. — И вы не умрете. — Он осторожно приподнял левую руку короля, отчего тот сразу заорал во весь голос:

— Сукин сын! Оставь меня в покое!.. Твоя дурацкая пилюля помогла, но ненадолго. Целый день боли не было, а потом опять началось. Ах, Зото, будь милостив ко мне! Это их работа, этих колдуний! Принцессы! Это их месть… Боже, за что я так страдаю!

— Он бредит, — сказал Орогастус, вынул из складок своего плаща маленькую коробочку из малахита и открыл ее — там лежало шесть золотых шариков. Колдун взял один, бросил его в кубок, закрыл и убрал коробочку. Потом налил в кубок воды, тихо приговаривая что-то. Когда золотая пилюля растворилась, он протянул кубок королю. Волтрик выпил содержимое и с глухим стоном откинулся на подушки.

Узким острым ножом Орогастус разрезал повязки, которыми была обмотана раненая рука, затем поместил ее на придвинутый стол и принялся внимательно изучать. Сильный жар исходил от зараженной плоти, рука покраснела до середины предплечья, а раздувшиеся пальцы были покрыты синюшным налетом. Невзирая на маски, присутствующие ощутили страшное зловоние. Маг отдал кое-какие распоряжения. Голоса сразу засуетились — Синий и Зеленый раскрыли кожаную сумку и, достав что-то, поставили на стол. Орогастус шагнул поближе к изголовью кровати.

— Что вы делаете? — закричал король, пытаясь приподняться с подушек. — Оставьте в покое мою руку, вы, черви навозные! Изменники! Я все о вас знаю, все! Вы посланы этими рувендийскими сучками, чтобы прикончить меня.

— Смотри мне прямо в глаза, — негромко приказал Орогастус, — Смотри, и тебе станет легче.

Колдун обеими руками сжал голову короля и повернул ее таким образом, чтобы их взгляды встретились. Волтрик застонал, потом без чувств опустился на подушки.

Орогастус вернулся к столу и взял в руки необычный предмет. Он напоминал собой куб, правда, на одной из сторон выпячивалась выпуклость, похожая на звериную морду. На верхней грани располагались в несколько рядов черные и красные шишечки, возле которых были нанесены магические знаки, а чуть повыше находился помещенный в рамку маленький серый прямоугольник, более похожий на затянутое бельмом око. Колдун нажал пальцем на одну из шишечек, потом на другую, и око неожиданно ожило — оно загорелось тусклым голубоватым светом, и тут же на нем возникли странные волнистые иероглифы. Пораженные Голоса отпрянули от прибора. Красным светом вспыхнула одна из шишечек, золотистым — другая…

— Держите руку в неподвижном состоянии, — распорядился Орогастус. — Пойте гимн об исцелении, но на машину не смотрите. Это устройство Исчезнувших может лишить зрения человека, который будет смотреть на ее работу незащищенными глазами.