Год Крысы - Нортон Андрэ. Страница 18

— Какие новости, касающиеся Шанк-джи, накопились у ваших разведчиков? — обратился я к Гьяррибари.

Канцлер ответила без малейшего промедления;

— Он поднял знамя мятежа, царственный. У него есть сторонники. Говорят — на эти свидетельства можно положиться, — что он распространяет грязные слухи. Эти известия пришли только прошлой ночью.

Значит, у меня были более поздние новости, и я поспешно поделился ими.

— Он сделал больше, чем просто поднятое знамя и лживая болтовня. — Я изо всех сил сдерживал поднимающийся в душе гнев. — Взгляните. — Я показал на Акиэа, сидевшего сейчас на месте Мурри. Я не хотел вмешивать в это Равингу, но мог скрыть правду и позволить им считать, что я узнал все от Мурри, — Тот, кто был моей правой рукой, покинул меня. Почему? Потому, да похоронит Высший Дух Шанк-джи в песке, что этот мятежник убил тех самых песчаных котов, что сражались, защищая караван. Так он мог уничтожить всю дружбу между империей и их прайдами — и нарушил мой указ.

Впервые с нашей первой встречи я увидел, как канцлер теряет маску бесстрастности. Она открыла рот, словно хотела опровергнуть мои обвинения, затем резко закрыла его, не проронив ни слова.

Рука командующего потянулась к рукояти меча.

— Империя стоит перед страшной опасностью, — продолжал я. — Если нас будут разделять споры, если мы будем действовать против своих же союзников, как мы сумеем встретить внешнюю угрозу готовыми и во всеоружии?

Никто не ответил на это. Тем не менее я все же верил, что они согласны со мной.

— Поскольку эта задача возложена на меня, я должен как можно скорее узнать, как встречали подобные испытания в прежние времена. Не все правления были спокойны и благополучны, как правление Хабан-джи. Да, оставались интриги, придворные и прочие. Но прежде была древняя угроза для всех Внешних земель. Например, война Куинзелля…

Они оба замерли в испуге.

— Все упоминания, найденные мной в записях, смутны. Как будто летописец той эпохи работал с неполными сведениями или получил указание засекретить исторические события. Не следует ли нам изъять записи всех Домов и заняться их изучением? Когда Гьяррибари отвечала, она смотрела вниз, на свои руки.

— Возможно, записи были изменены в соответствии с указом. Один или два высших аристократа, обладавших огромной властью, спустя поколение после этого конфликта попали в опалу. Затем настало время разрушения Домов. Некоторые тайны так и остались нераскрытыми.

— Все же, — продолжал я, — можно искать в не столь известных собраниях хроник и найти ответы. Но о том, что происходит сейчас, мы знаем. Перед нами случай нарушения указа. Хотя Шанк-джи все еще не в моей власти, пусть будет повсеместно объявлено, что он преднамеренно убил союзников империи и его ждет суровейшая кара — отныне он вне закона.

К некоторому моему облегчению, оба они тотчас же кивнули.

Всегда находится слишком много неотложных дел. Я пыталась не смотреть на конверт из тонкой кожи, который нашла вчера поздно ночью среди записей. Сейчас следовало сосредоточиться на докладе моей управляющей. Такой-то доход в этом квартале с сада, такой-то от ткачей Дома Вуроп, вложения средств в два каравана, налог королеве, налог императору — Хинккель-джи, — но как долго это продлится? При поднятом во Внешних землях мятеже? Мое будущее может быть тесно связано с его будущим. Если он падет, не окажемся ли мы снова открыты для нападения со стороны тех, кто однажды уже вычеркнул Дом Вуроп из списков высших Домов?

— Госпожа Дома?

Я вырвалась из путаницы мыслей. Управляющая смотрела на меня с отпечатком неодобрения в выражении лица.

— Благодарю тебя, Харди, — поспешила я прикрыть вежливостью свою невнимательность. — Да, прогноз о недостатке воды крайне важен.

Она свернула свой список доходов и расходов. Но когда она ответила мне, в голосе ее прозвучал холодок:

— Королева обязательно созовет все Дома на совещание. Было объявлено, что император вскоре начнет свое традиционное путешествие по Внешним землям. Уже ходят слухи, что два королевства вскоре будут подвергнуты переписи. Одно из них — родная земля императора, Кахулаве.

Я кивнула. Подобное путешествие — обязанность императора в определенное время, оно всегда совершается с соблюдением ритуала, особенно в начале правления. По меньшей мере половина двора, как и главы важнейших Домов, присоединятся к нему. Я не хотела ехать в его свите, но у меня не было выбора — придется следовать обычаю. Я вспомнила о днях, когда жила с Равингой и была относительно свободна. Теперь я оказалась заперта в клетке.

Я должным образом поблагодарила Харди, и она отправилась исполнять свои повседневные обязанности. А я сразу же потянулась к конверту. Касска, непринужденно растянувшаяся на столе, подняла голову, затем встала и изящно обогнула стопку листов, оставленных Харди мне на подпись.

Я погладила котти по голове.

— Маленькая, благодари Высшего Духа, что ничто подобное тебя не беспокоит. Мохнатая умница моя, ты выбрала лучший способ жизни.

Она мяукнула, затем правой лапкой потрогала конверт. Сколь многое котти знают о наших делах? Понимает ли она, что мной движет необходимость узнать — но узнать что? Я не могла сказать ничего, кроме того, что уже несколько дней я жила этой смутной необходимостью. Сложенные листки, которые я достала из конверта, стали ломкими от времени, поэтому я расправляла их с осторожностью. Три листа были исписаны в старинной манере далекого прошлого, четвертый казался чистым. Но когда я поднесла его к свету, я увидела там очень слабые следы пера. Я осторожно отложила его в сторону и обратилась к записям. В детстве, еще до падения Дома Вуроп, меня ознакомили с таким письмом. Равинга включила его в мое обучение, поскольку ей приходилось обращаться к старинным инструкциям. Она была не первой кукольницей во Внешних землях, и все они имели свои секреты.

Я разбирала слова и символы, один за другим, и мое возбуждение все росло. Дом Вуроп обладал большей мощью, чем я могла себе вообразить! Некоторые строки я перечитывала, чтобы убедиться, что не ошиблась в их смысле. Касска оперлась на мою руку, поводя маленькой головкой так, словно тоже читала выцветшие строки.