Порт погибших кораблей - Нортон Андрэ. Страница 7

Было далеко за полночь, когда подул ветер с берега, обещая конец пути. Впереди воду освещали факелы: мы подошли к причалу для правительственных кораблей.

Все это время мы почти не разговаривали. Как будто все обладали даром предвидения и старались разгадать, что ждет впереди. Но если это и так, все молчали о том, что увидели.

Прямо с борта корабля мы направились в небольшую крепость, где располагался губернатор порта. Мы застали его в зале за столом, заваленным пергаментами, грязными чашками с недопитым вином и тарелками с остатками еды. Увидев лорда Саймона и Кориса, которые шли первыми, губернатор торопливо встал. Меч его со звоном ударился о металлическую фляжку, которую он нечаянно смахнул со стола.

Поздоровавшись со всеми, он через плечо приказал слугам очистить стол, а сам руками прикрывал свитки. Из углов комнаты принесли стулья для Трегартов и Кориса. Остальные, кроме Сигмуна, который остался стоять, сели на две скамьи. На одной сидели я и леди Лойз, на другой Кемок со своей леди, которая снова выглядела здоровой. Кемок поддерживал ее за плечи.

— Где корабль? — сразу спросил лорд Саймон.

— Стоит на якоре недалеко от Горма, милорд.

Горм — остров мертвых; небольшой отряд стражи, который тут дежурит (очередность дежурства определяется по жребию), никогда не остается больше десяти дней. И солдаты держатся подальше от центра обреченного и давно умершего Сиппара, города, который некогда соперничал с Эсом по богатству и числу жителей, они занимают только сторожевую башню у морской стены.

Проклятое место — этот Горм, где страшные орды живых мертвецов, созданных колдерами, были освобождены от отвратительного заклятия и была уничтожена власть их хозяев. Здесь, где когда-то шумел оживленный порт, сейчас добровольно не бросает якорь ни один корабль. Харвик отвел найденное судно туда; значит у него были основания не приближать корабль к чистым местам земли.

— Большой корабль, милорд. Но у него нет парусов, нет никакого признака мачты…

— Колдеры? — прервал его Саймон.

— Если и колдеры, то корабль совсем не такой, как другие их корабли, — ответил губернатор порта. Он указал на свитки, которые просматривал, и Корис развернул ближайший.

Хотя свиток был перевернут, я хорошо видела рисунки и легко узнала их. Такие же я часто видела на картах салкарских моряков. Вот этот яйцеобразный корабль, совершенно лишенный надстроек и похожий на надутый и запечатанный пузырь, плавал под водой; как природные убийцы моря, он крался под его поверхностью, готовый к охоте за жертвой.

Те же слуги, которые по приказу быстро очистили стол, вернулись с подносами, полными тарелок с едой и кубков с вином, и поставили все перед нами. Я не чувствовала голода, пока не увидела хлеб и сыр, тарелку с хорошо прожаренной рыбой, которую поставила на колени. Мы торопливо поели и напились, как осажденные, которые спешат вернуться на свои посты. Угощение оказалось таким вкусным, что я даже облизала ложку. И на моей тарелке не осталось ни крошки.

Сделав всего один глоток, я держала кубок в руках. В нем вино морского порта, очень крепкое; того, кто к нему не привык, оно способно опьянить. Леди Лойз тоже не пила, хотя, подобно мне, очистила тарелку.

— А что рассказывает этот капитан Харвик? — заговорил Корис.

— За ним послали, милорд. Вы сами сможете его услышал, и обсудить новости, удивившие нас.

Губернатор порта, с тех пор как мы вошли, не переставал хмуриться; я видела, что он искренне считает, что то, что стоит на якоре вблизи, угрожает безопасности залива Эса.

— Вот что он принес мне… — Офицер передвинул что-то к свету лампы: сторожевая башня не снабжена луноподобными светильниками, которые развешаны по стенам в старых районах Эса. — Вот это, — повторил он и отдернул руку, как будто само прикосновение к этой вещи опасно.

Похоже на шкатулку, но в крышку вделано круглое, совершенно прозрачное стекло, и сквозь него видна шкала со странными обозначениями. Стрелка дрожит над этой шкалой. Когда лорд Саймон взял находку, стрелка легко повернулась. Я видела, как лицо лорда Саймона застыло. Он принялся постукивать по краю ящика, словно пытался передвинуть стрелку. Она дрожала, но не поворачивалась.

Губы лорда Саймона сложились, чтобы произнести какое-то слово, которое он не решился сказать вслух. Но он так стремительно вскочил, что перевернул кубок, и темная река вина пролилась бы на пергаментные свитки, если бы офицер торопливо не отодвинул их.

— Это нашли на борту корабля? — в голосе лорда Саймона звучало изумление.

— Так сказал капитан Харвик.

Мы все смотрели на лорда Саймона: совершенно очевидно, что ящичек поразил его. Этот человек, известный своими походами против колдеров и древнего зла Эскора, был явно потрясен.

Он осторожно поставил ящичек, словно тот мог изрыгнуть огонь, как вулкан в моем видении. Но если и собирался объяснить, что так его поразило, у него не хватило времени: вошел другой салкар, в кольчуге и крылатом шлеме капитана, и остановился у входа. Губернатор порта подозвал его.

— Это капитан Харвик, — представил он салкара.

Харвик был старше Сигмуна. Я слышала о нем. У него беспокойная душа, для него открытие новых морских путей интереснее торговли с людьми, которых он может встретить на неведомых берегах. Но он занимался и торговлей; ходили многочисленные рассказы о необычном грузе, который он привозил, и это побуждало других следовать за ним. Он также известен среди своих товарищей как «капитан-счастливчик», и тем, кто служит на его корабле, завидовали.

Обводя взглядом собравшихся, он поприветствовал всех. Мне показалось, что в его глазах отразился тот же холод, что и у других салкаров, когда он увидел меня.

— Ты привел корабль. — Лорд Саймон касался пальцами ящичка, который так поразил его, как будто хотел удостовериться в его реальности. — Незнакомый тебе корабль, — продолжал он.

— Совершенно незнакомый, милорд. А я бывал у северных Островов Вечного Льда и на юге в местах, которые не попали на карты.

Лорд Корис смотрел на него.

— Это корабль колдеров?

Несколько мгновений капитан Харвик колебался. Потом заговорил медленно и осторожно, словно сам был не очень уверен:

— Он не похож на корабли колдеров, которые мы видели во время взятия Горма. Этот корабль предназначен для того, чтобы идти по воде, а не под нею. Но я не понимаю, как он вообще может двигаться: у него нет мачт… и никогда не было, судя по облику палубы. И весел нет, и вообще он не предназначен для гребли. Корабли колдеров двигались их колдовством; может, этот тоже. И он был покинут людьми, на нем никого не было, когда мы его нашли, а двигался он по воле волн и ветра.

— И на борту никого не было? — спросил лорд Саймон.

— Никого, милорд. На палубе две шлюпки. Когда мы обыскивали корабль, нам показалось, что экипаж был вызван срочным приказом. На столе высохшая и сгнившая пища, некоторые койки не заправлены. И еще в том месте, где, должно быть, находился капитан, разложены карты. Там еще упали две чашки, их содержимое пролилось на карты. А вот это, — он указал на ящичек перед лордом Саймоном, — лежало на полу и перекатывалось при качке.

— Каков груз корабля? — впервые нарушила молчание леди Джелит.

— Тюки какого-то растения, миледи. Они разбухли от воды, которая, наверно, попала в люк во время бури. Все прогнило и потеряло ценность. Но не похоже на зерно.

— А где вы нашли корабль? — вмешался лорд Саймон.

— На юге, милорд. Мы шли южнее мыса Собаки. Тут нас застал шторм, и северо-западный ветер унес в неизвестные воды. Когда буря прошла, мы определились по звездам и повернули к берегу. Но там оказались мели и рифы, и мы не решились причаливать на «Бегущем по волнам». Спустили шлюпку, и Саймот, мой первый помощник, взял с собой четверых, двое из которых фальконеры. Они гребли к островам, два из них оказались достаточно большими, чтобы высадиться на них. Выпустили соколов, но птицы сообщили, что там ничего нет, кроме камня. Даже лишайники не растут.