Веер с глазами из опала - Нортон Андрэ. Страница 26

Вздрогнув, она спрятала лезвие в поддельном веере. В том кошмаре, с факелами и страшной сценой на насыпи, она была только зрителем. Но сейчас она вполне сознавала, что находится в доме. Так кто же открыл ящик комода, в котором она спрятала найденный веер, кто принёс его назад? И зачем?..

Исчезнувшая леди?..

Персис заставила себя внимательно осмотреть комнату. Давно, много лет назад, здесь исчезла женщина, оставив после себя убитого ею человека. Куда она исчезла? Уйти с острова она не могла. Если убила того, кто пытался её изнасиловать… может, просто бросилась в море?

Так странно появившийся веер тревожил Персис. Она еле заставила себя снова взять его в руки, извлечь скрытое лезвие. Откуда она узнала, что нужно вот так быстро повернуть пальцами?

Выбросить его в море? Но уже беря веер в руки, девушка понимала — и сама не могла сказать, каким образом, — понимала, что этого делать нельзя. Словно защищаясь, она сжала кинжал в руке. Защищаясь? Да, она должна сохранить его у себя. Для этого есть причина. Будто тихий голос, откуда-то издалека, предупредил её.

Персис встала. Всё её тело покрылось потом, ночная рубашка прилипла к плечам и бёдрам. Она двигалась неуверенно, словно долго пролежала больной и впервые встала после болезни. Девушка направилась к комоду.

Положила в ящик поддельный веер, прикрыла его одеждой. Во рту у неё пересохло. Хотелось пить. Когда Персис снова подошла к окну, у неё так дрожали руки, что никакие усилия не могли сдержать эту дрожь.

Внизу горел факел. И в его свете виднелась какая-то сгорбившаяся фигура. Что-то не правильное было в очертаниях её головы.

Голова повернулась, профиль стал отчётливо виден в свете факела. Это… это же один из жрецов! Тот самый, с головой животного, который ждал на насыпи жертву. Персис замигала.

Нет, никаких каноэ. Только один факел. И она стояла не на насыпи своего сна, а в доме, построенном на остатках этой насыпи. Факел исчез. Но она была уверена, что в его свете видела не человеческое лицо…

Ни звука, кроме далёких ударов волн и шума ветра. Персис почувствовала себя странно свободной. Всё, что она ощущала — во сне и после пробуждения, когда обнаружила подложный веер, — всё исчезло. Неожиданно девушке страшно захотелось спать. Силы словно оставили её.

Она легла. Правда, лёгкий страх по-прежнему сохранялся. Она могла снова увидеть сон. Но этого не должно произойти… она не допустит! Однако вопреки её решимости глаза закрывались сами.

Когда Персис проснулась на следующее утро, то не помнила, снилось ли ей что-нибудь. Но увидела перед собой не привычное круглое лицо Молли, а коричневую мордашку Сьюки.

Служанка с острова поставила на столик накрытую чашку. Она не смотрела на Персис, которая сразу пришла в себя при таком изменении порядка, к которому привыкла за многие годы.

— Где Молли? — может, излишне резко спросила она. Сьюки искоса взглянула на девушку, ей как будто не хотелось здесь находиться. Персис раньше не обращала на неё внимания. Сейчас резкие черты лица служанки вызвали у неё лёгкое отвращение. Должно быть, в ней текла смешанная кровь, как и у многих островитян. Выдающийся нос, непропорционально большой по сравнению с остальным лицом, напоминал Аскру. Может, она действительно отдалённый потомок народа, соорудившего эти насыпи. Насыпи… Персис постаралась подавить живое воспоминание о кошмаре.

— Она заболела. Лежит в постели, — голос Сьюки звучал недовольно. Наверное, ей не хотелось исполнять новые обязанности.

— Заболела! — но Молли никогда не болеет. За все годы, которые провела у них служанка, Персис прошла через множество насморков, простуд и однажды через длительную лихорадку (слава Богу, это оказалась не оспа, как опасались врачи), и всё это время присутствие Молли придавало ей силы.

Персис выбралась из кровати, сунула ноги в туфли и схватила с кресла пеньюар. Не расплетая косичек, которые накануне заплела Молли, она бросилась к двери.

Сьюки что-то сказала, но Персис не стала слушать, а сразу направилась ко второму пролёту лестницы, подхватив край пеньюара, чтобы не споткнуться.

Уже через несколько мгновений она была в комнате Молли и успела подхватить голову служанки. Ту начало рвать в подставленный таз, пот струился по её щекам, выступив крупными каплями на лбу.

Когда приступ рвоты окончился, Персис опустила голову Молли на подушку.

— Что-то не то съела… — говорила Молли, тяжело дыша. Пальцы Персис нащупали её частый пульс. — Пожалуйста, мисс Персис… мне больно…

Она прижимала к груди большие руки и смотрела на Персис в ожидании поддержки и утешения.

Глава одиннадцатая

— Сильный приступ несварения, — вынес свой вердикт доктор Виринг. — Такие симптомы часто вызывают сырые фрукты у тех, кто к ним не привык. У вашего слуги тоже что-то в этом роде…

— Шубал! — прервала его Персис. — Но как…

— Миссис Прайор услышала ночью его голос. Я посоветовал бы лёгкую диету. Бульон… может быть, крем, — продолжал доктор. — Я дал обоим лекарство. Не советую кормить, пока они сами не захотят. А как вы себя чувствуете? — он внимательно посмотрел на девушку, как на незнакомое растение, которое нужно классифицировать. До сих пор Виринг не смотрел на неё так пристально. — Вы тоже не очень хорошо выглядите, мисс Рук.

— У меня был кошмар, — ответила Персис. — Но вы уверены? Насчёт Молли и Шубала? Насколько я помню, Молли никогда не болела.

Доктор Виринг пожал плечами.

— Понимаете, это совсем не гарантирует, что она никогда и не будет болеть. Но я бы сказал, что худшее позади. Ей и вашему слуге необходим отдых, а потом благоразумная диета. Предоставьте это миссис Прайор, у неё большой опыт в такого рода происшествиях.

Но когда врач вышел из комнаты, Молли повернула голову на подушке, глаза её были широко раскрыты, и в них сквозил страх.

— Он не правильно определил, мисс Рук, — голос её звучал слабо, но настойчиво. — Мы ели то же самое, что и остальные. Нас… нас сглазили!

— Сглазили? — Персис не поняла.

— Нарочно, мисс Рук. Клянусь в этом, как перед смертью.

— Яд! — Персис ошеломлённо смотрела на служанку.

— Может, недостаточно, чтобы убить, — лицо Молли выглядело истощённым, даже полные щёки опали, покрылись морщинами. — Но чтобы держать нас в постели… может быть, подальше от вас.

— Это же глупо! — Персис ответила резче, чем хотела. — Нам ничего не грозит, Молли. Это невозможно, и не смей ничего подобного говорить миссис Прайор! Мы здесь гости, а не пленники.

Девушка встала, но служанка протянула руку и схватила её за юбку.

— Мы не можем уйти с острова без помощи. А тут ещё эта колдунья постоянно бродит вокруг. Мам Роз рассказывала, как в старину здесь убивали людей — как они говорили, посылали их вестниками к своим языческим богам. Капитан разрешил Аскре приходить сюда и молиться своим богам. Она делала это прошлой ночью. Я слышала её, мисс Персис. Откуда мы знаем, что она не хочет отправить нас куда-то… мы для неё чужаки, и никто за нас не заступится. Она знает травы… она может…

— Она была в кухне, когда готовили еду? — спросила Персис. В дикой мысли Молли была какая-то сумасшедшая логика. Девушка вспомнила собственную ужасную ночь, сны, потом факел, который держала фигура в маске, исчезнувшая в зарослях внизу.

— Я не была на кухне всё время, мисс Персис. Откуда мне знать? Но только все остальные: Мам Роз, Сьюки и все — они обходят её стороной, они её боятся. Говорят, у неё есть власть…

Разговаривая, Молли оживилась, как будто необходимость произвести впечатление на Персис придала ей сил, которые она утратила в приступах рвоты.

— Вы болели прошлой ночью, мисс Персис?

Можно ли назвать те яркие сны болезнью, подумала Персис. Следовало сдерживать своё воображение.

— Нет. Мне просто снились дурные сны, — уверенно и коротко ответила девушка. — А теперь, Молли, ты слышала, что сказал врач? Ты ела непривычную пищу, и это вызвало реакцию. Очевидно, у Шубала то же самое. Мы здесь недавно и не привыкли к местным фруктам.