Приключения Незнайки и его друзей (с иллюстрациями) - Носов Николай Николаевич. Страница 20
— Что ж, пожалуй, можно пойти, — согласился Незнайка.
Когда он поднялся наверх, Тюбик уже заканчивал портрет Синеглазки, а Самоцветик сидела на диване рядом с Гуслей и беседовала с ним о музыке. Заложив руки за спину, Незнайка принялся прохаживаться по комнате, бросая по временам косые взгляды в сторону поэтессы.
— Что вы все ходите тут, как маятник? — сказала Самоцветик Незнайке.
— Сядьте, пожалуйста, а то от вас даже в глазах рябит.
— А вы тут не распоряжайтесь, — грубо ответил Незнайка. — Прикажу вот Тюбику, чтоб не рисовал ваш портрет!
— Вот как! Он на самом деле может вам приказать? — обернулась Самоцветик к Тюбику.
— Может. Он у нас все может, — ответил Тюбик, который старательно работал кисточкой и даже не слышал того, что сказал Незнайка.
— Конечно, могу, — подтвердил Незнайка. — Все должны меня слушаться, потому что я главный.
Услышав, что Незнайка пользуется такой властью среди малышей, Самоцветик решила задобрить его:
— Скажите, пожалуйста, это вы, кажется, воздушный шар придумали?
— А то кто же!
— Я когда-нибудь напишу про вас стихи.
— Очень нужно! — фыркнул Незнайка.
— Не скажите! — пропела Самоцветик. — Вы ведь не знаете, какие стихи я пишу. Хотите, прочитаю вам какое-нибудь стихотворение?
— Ладно, читайте, — милостиво согласился Незнайка.
— Я прочитаю вам своё недавнее стихотворение про комара. Слушайте:
— Браво, браво! — воскликнул Тюбик и даже в ладоши захлопал.
— Очень хорошие стихи, — одобрил Гусля. — В них говорится не только о комаре, но и о том, что надо книжку читать. Это полезные стихи.
— А вот ещё послушайте, — сказала поэтесса и прочитала стихи, в которых говорилось уже не о комаре, а о стрекозе и которые кончались уже не словами о том, что «надо книжку почитать», а о том, что «надо платье зашивать».
Потом последовали стихи о мушке, которые кончались словами о том, что «надо руки умывать». Наконец были прочитаны стихи о том, что «надо полик подметать».
В это время Тюбик окончил портрет Синеглазки. Все столпились вокруг и наперебой стали выражать свои восторги:
— Чудесно! Прелестно! Очаровательно!
— Миленький, вы не можете нарисовать меня также в синем платье? — обратилась Самоцветик к Тюбику.
~ Как же в синем, когда вы в зелёном? — спросил, недоумевая, Тюбик.
— Ну, миленький, вам ведь всё равно. Платье зелёное, а вы рисуйте синее. Я бы надела синее платье, если бы знала, что Синеглазка так хорошо получится в синем.
— Ладно, — согласился Тюбик.
— И глаза мне, пожалуйста, сделайте голубые.
— У вас ведь карие глаза, — возразил Тюбик.
— Ну, миленький, что вам стоит! Если вы можете вместо зелёного платья сделать синее, то почему вместо карих глаз нельзя сделать голубые?
— Тут есть разница, — ответил Тюбик. — Если вы захотите, то можете надеть синее платье, но глаза вы при всём желании не вставите себе голубые.
— Ах, так! Ну, тогда, пожалуйста, делайте карие глаза, но нарисуйте их побольше.
— У вас и так очень большие глаза.
— Ну, чуточку! Мне хочется, чтобы были ещё больше. И ресницы сделайте подлиннее.
— Ладно.
— И волосы сделайте золотистые. У меня ведь почти золотистые волосы! — молящим голосом просила Самоцветик.
— Это можно, — согласился Тюбик.
Он принялся рисовать поэтессу, а она беспрестанно вскакивала, подбегала к портрету и кричала:
— Глаза чуточку побольше! Ещё, ещё, ещё! Ресницы прибавьте! Рот чуточку меньше… Ещё, ещё!
Кончилось тем, что глаза на портрете получились огромные, каких и не бывает, ротик — с булавочную головку, волосы — словно из чистого золота, и весь портрет имел очень отдалённое сходство. Но поэтессе он очень понравился, и она говорила, что лучше портрета ей и даром не надо.
Глава двадцать первая
Возвращение Винтика и Шпунтика
Бережно держа в руках свой портрет, Самоцветик сошла вниз, и её моментально окружили малышки. Все говорили, что её портрет по красоте гораздо лучше портретов Снежинки и Синеглазки, но по сходству он значительно хуже их.
— Глупенькие, — сказала им Самоцветик. — Для вас что важнее — красота или сходство?
— Конечно, красота! — ответили все.
В это время в комнату, запыхавшись, прибежали Ласточка и Кисонька.
— Ах, какое несчастье! — закричали они. — Ах, мы падаем в обморок!
— Что случилось? — испугались все.
— Мы сегодня пошли в больницу… — начала рассказывать Ласточка, — …чтоб отвести на квартиру малышей, которых должны были выписать, — подхватила Кисонька, — …но Медуница сказала, что малыши уже выписались, — перебила Ласточка, — …тогда мы стали просить, чтобы нам дали других малышей, — снова подхватила Кисонька и заговорила быстро, чтобы Ласточка не перебила: — Тогда Медуница дала нам Авоську и Торопыжку, мы повели их по улице, а они убежали от нас и залезли на дерево.
— Они боятся, что мы будем воспитывать их, понимаете? — поспешно вставила Ласточка и засмеялась.
— Очень нам нужно таких воспитывать! — скорчила презрительную гримасу Кисонька.
— Где же они теперь? — спросила Синеглазка.
— Остались на дереве, — сказала Ласточка. — Они ещё яблоки начнут рвать!..
— Ну-ка, пойдём посмотрим, — предложила Снежинка.
Авоська и Торопыжка сидели на ветке яблони и на самом деле пытались сорвать яблоко. Они крутили его, стараясь обломить черенок. Вдруг они увидели на улице группу малышек, которые остановились в отдалении и с любопытством поглядывали на них. Заметив со стороны малышек такое внимание, Авоська и Торопыжка с удвоенной силой стали откручивать яблоко. Авоська даже принялся грызть черенок зубами. — У, ни одного яблока ещё не сорвали! — послышался голос внизу.
Авоська и Торопыжка глянули вниз и увидели синеглазую малышку, которая, посмеиваясь, глядела на них.
— А ты молчи, синеглазая! — проворчал Авоська. — Думаешь, их легко рвать?
— А если вам дать пилу, легче будет?
— Сказала! Ты нам дай только пилу!.. — ответил Торопыжка.
Синеглазка сбегала в соседний дом и принесла Торопыжке пилу. Через минуту черенок был перепилен и яблоко полетело вниз.
— Ну-ка, малышки, давайте убирать яблоки! — закричала Синеглазка. — Малыши решили помочь нам.
Несколько малышек подбежали к лежавшему на земле яблоку и, толкая его перед собой, покатили к ближайшему двору.
В Зелёном городе под каждым домом имелся подвал для хранения фруктов и овощей. Подкатив яблоко к дому, малышки открыли дверь, которая была сделана вровень с землёй, и вкатили в эту дверь яблоко. За дверью были мостки из досок, по которым яблоко само собой покатилось в подвал. Сделав это, малышки побежали назад, а навстречу им другие малышки катили новое яблоко.
Работа закипела. Прибежала Стрекоза. Она раздобыла где-то пилу, надела вместо платья шаровары, которые надевала для игры в волейбол, и тоже полезла на дерево. Увидев в руках у неё пилу, Авоська сказал:
— Эй, ты! Ну-ка дай сюда пилку. Ты не умеешь.
— Один ты умеешь! — задорно ответила Стрекоза.
Она уселась на ветке и, закусив губу, принялась перепиливать черенок яблока. Авоська с завистью поглядывал на неё, потом сказал:
— Давай вместе работать: сначала ты попили, а я отдохну, потом я попилю — ты отдыхать будешь.
— Ладно, — согласилась Стрекоза.
В это время прибежали малышки из того дома, где был гараж, и сейчас же разнеслась весть об исчезновении Винтика и Шпунтика. Малышки рассказывали о том, что Винтик и Шпунтик ушли рано утром в Змеёвку и до сих пор не вернулись.