Мрак над Джексонвиллем - Обер Брижит. Страница 28
Со скоростью молнии Джем обернулся. Старик стоял в часовенке совершенно нормально – ногами на полу. Он опустил щетку в ведро, и на мгновение Джему показалось, что все в порядке. Но лишь на мгновение, ибо он понял, что Томми Уэйтс отнюдь не отмывает грязные слова, нет – он их пишет, макая щетку в густую ярко-красную жидкость, старательно выводит буквы: «Зл… »
– Мистер Уэйтс, – запинаясь, произнес Джем.
Сторож с удивленной улыбкой обернулся. Так, будто всю жизнь только этим и занимался – летал по воздуху да кровью живописал. Он шагнул вперед. Джем шарахнулся в сторону.
– Смотри-ка, я сейчас тебе кое-что покажу очень забавное, – объявил старина Уэйтс.
Он аккуратно прислонил щетку к ведру – с кровью? – и схватил метлу. Джем, приросши к месту, смотрел на него, думая о том, что нужно уйти отсюда, уйти сейчас же – но ноги будто в землю вросли. Широко улыбаясь, Томми Уэйтс поднял метлу, вставил ее палку себе в правое ухо и резко ткнул. Раздался хруст, из проткнутого уха хлынула кровь, но Томми Уэйтс все равно улыбался, длинным острым языком облизывая растрескавшиеся старческие губы.
Джем почувствовал, как в ладони ему что-то впилось – ногти, его собственные. Улыбаясь, словно фокусник на сцене, мистер Уэйтс все глубже и глубже вгонял себе в ухо палку от метлы. Опять раздался хруст. Кровь потекла по виску, и палка вылезла из левого уха. Потом кровь хлынула из носа, изо рта, из глаз. Но этого Джем уже не видел – он со всех ног бежал к воротам, повторяя: «Господи, выпусти меня отсюда, я всегда буду делать уроки. Господи, выпусти меня отсюда… »
Обернись он тогда – увидел бы, как старина Уэйтс, обливаясь кровью, парит над кладбищенской аллеей с метлой меж ушей и дурашливо приговаривает:
– Эй, куда же ты, малыш Джереми, тебе разве спектакль не понравился?
В одну минуту Джем оказался уже в воротах. Высокая резная створка была распахнута – он вихрем вылетел наружу. По инерции пробежав еще сотню метров, остановился в изнеможении; во рту пересохло.
Несколько минут он стоял, тяжело дыша, опираясь на кладбищенскую стену, потом зашагал. Сердце просто выскакивало из груди. Высоко в небе сияло солнце. На стоянке возле супермаркета Чеви, Б. 2 и другие старшеклассники, выпендриваясь, играли в баскетбол. Мисс Тини, первая в городе чернокожая, удостоенная чести быть библиотекарем, как обычно ехала на велосипеде за продуктами и весело помахала Джему пухлой коричневой рукой. Он машинально махнул в ответ – поминутно оборачиваясь и ожидая, что посреди тротуара увидит сейчас улыбающегося во весь рот Томми Уэйтса с метлой в башке, – но там было пусто. Немного успокоившись, Джем припустил вперед.
На бензоколонке Дак заправлял бензином «форд» с номерами штата Флорида. Джем перешел через дорогу и направился к нему: нужно с кем-нибудь поговорить, хотя бы и с Даком. Кроме того, он умирал от жажды. Порылся в карманах в поисках денег, сунул пару монет в автомат и с наслаждением вскрыл банку содовой. Глоток за глотком ледяная вода снимала сердцебиение. Дак стоял, глядя вслед удалявшемуся «форду». Джем подошел.
– В отпуск, наверное, поехали, в Мексику, – жадно отхлебывая содовую, заметил он, чтобы как-то завязать разговор.
Дак молча направился к стоявшему с поднятым капотом черному «рэйнджроверу».
– Что-то я эту тачку не знаю, – заметил Джем, твердо решив таскаться за Даком до тех пор, пока не войдет в норму.
Дак покачал головой – ни дать ни взять придурок. Джема вдруг осенило.
– Чья она?
Дак, похоже, крепко призадумался, потом – как всегда, неспешно – ответил:
– Фараонов.
С Даком можно иметь дело лишь по методу «вопрос-ответ» – хоть и медленно, но все же эффективно. А тут Джему и спешить некуда. Он только этого и хотел: как можно дольше тут проторчать. Глотнув содовой, он спросил:
– Каких еще фараонов?
– Из ФБР.
– Приехали мужики из ФБР?
– Не мужики.
– А кто же тогда? Марсиане, что ли? – позволил себе съехидничать Джем, на секунду забыв о своих проблемах.
Дак почесал нос.
– Да нет, пожалуй.
– А почему тогда не мужики? – допытывался Джем, борясь с желанием выхватить у Дака разводной ключ и тюкнуть им его же по кумполу.
– Потому что это парень и девушка…
Девушка! Но откуда же Даку знать, что они – агенты ФБР? Джем имел все основания подозревать, что о таких вещах не кричат на всех перекрестках.
– С чего ты взял, что они – фараоны?
Дак безмятежно улыбнулся:
– Заглянул в сумочку девушки, пока она ходила в туалет.
И умолк, приходя в чувства после столь длинной фразы. Джем присвистнул:
– Черт побери, Дак, а ты, оказывается, отъявленный притворщик – только прикидываешься, что тебе на все наплевать!
Дак с невинным видом откручивал гайку. Джем какой-то момент размышлял о том, не стоит ли рассказать о происшедшем агентам ФБР. Он боялся оказаться в смешном положении. В кино ведь всегда так: взрослые никогда не верят двенадцатилетним детям, которые пытаются предупредить о том, что город наводнен чудовищами.
Чудовищами. Джем вздрогнул, вспомнив Томми Уэйтса с метлой. Такой длинный язык. Заметив, что Дак наблюдает за ним, попытался улыбнуться пересохшими губами. Потом в голове мелькнула еще более жуткая мысль: вдруг все жители города стали странными – и Дак тоже… он быстро глянул вниз: ноги Дака в некогда белых кроссовках прочно стояли на иссохшей земле. Но ведь симптомом не обязательно может быть именно левитация. Вполне возможно, они летают, только когда захотят. На плечо ему опустилась чья-то рука, и он подавился содовой.
– Прости, малыш, не хотела тебя испугать!
Френки – взлохмаченная белокурая Френки, затянутая в джинсовый жилет и такие же шорты, Френки с упругими загорелыми бедрами, – смеясь, ткнула его в бок.
– Ну что, ребятки, порядок? Да, местечко тут у вас не слишком веселое: стоит вечером выйти погулять – тут же схлопочешь выговор от фараонов; это вам не Лас-Вегас…
– Значит, ты, выходит, из Лас-Вегаса? – перебил ее Джем, протягивая ей банку содовой.
Френки отпила глоток:
– Спасибо, зайчик, ты очень мил. Ну да – из Лас-Вегаса. Выступала в «Сиркусе», а потом начались все эти неприятности с Эдди.
В иных обстоятельствах он вопил бы от восторга, узнав подобные новости. Девушка из «Сиркуса»! Самого обалденного казино Лас-Вегаса! Труппу «Сиркуса» показывали по телевизору: девушки висят в воздухе над игровыми автоматами, парни на мотоциклах вертятся в какой-то огромной центрифуге. А теперь, дамы и господа, сенсационный, не виданный доселе номер: великий Томми Уэйтс со своей волшебной метлой! Френки взъерошила ему волосы:
– У тебя странный вид, ты как будто не в себе.
На секунду Джем позволил себе роскошь удариться в фантазии – вообразил, что ему года два от роду, а Френки берет его на руки – как резиновую куклу – и прижимает к своей роскошной, благоухающей молоком и маслом для загара груди. Но ничего такого не произошло – он, бедняга, так и остался стоять столбом, по-дурацки перекатываясь на подошвах ног – точно больной медведь.
Френки уже потеряла к нему всякий интерес и повернулась к Даку, сражавшемуся с мотором «рэйнджровера»:
– Известно ли тебе, Дак, что вид у тебя сейчас совершенно зверский?
Дак покраснел до корней волос, ничего не сказал и молча продолжал терзать мотор. Френки положила руку ему на плечо, и Джем увидел, как у парня напряглись мускулы под серой футболкой.
Внезапно он вспомнил о Лори. Лори – единственный человек, которому можно рассказать о том, что случилось. Лишь он способен понять. И может быть, если Лори согласится пойти с ним – может быть, он наберется храбрости поговорить с фараонами из ФБР. Может быть. И он бросился к другу, успев услышать, как Френки сказала Даку:
– Чудной какой-то мальчуган; ты не знаешь – может, у него что-то не в порядке?
Ответа Дака Джем не услышал.
Если бы только «что-то».
Джем благополучно добрался до дома Лори. Никаких изголодавшихся зомби, никто из мирных граждан не парит над раскаленным от жары тротуаром, втыкая в глаза шариковые ручки и распевая при этом «Май Уэй». Джем нажал кнопку звонка. Немного подождал. Нажал еще раз. Внутри послышались тяжелые шаги, и мистер Робсон резко отворил дверь. Вид у него был запыхавшийся, будто ему пришлось долго бежать, волосы всклокочены, лицо в поту, белая рубашка порвана и выпачкана… губной помадой?