Рыцарь Золотого Сокола - О'Бэньон Констанс. Страница 64

— Ваше Величество, над моей королевой нависла смертельная опасность. Я даже не могу с уверенностью сказать, жива она сейчас или уже нет.

Элинор велела ему подойти ближе. Ей хотелось как следует разглядеть его глаза: она неплохо умела определять по глазам, лжет человек или говорит правду.

— В чем причина ваших опасений, сэр Эдвард — если, конечно, вы и впрямь сэр Эдвард?

— Мы — несколько рыцарей — прибыли на Фалькон-Бруин вместе с королевой, но нас было слишком мало. Остальных Ее Величество изволила отправить домой. — Он преклонил одно колено и опустил голову. — Мне нестерпимо стыдно. Я должен был любой ценой оградить Ее Величество от опасности, но не выполнил своего долга.

— Что с Джиллианой? — нетерпеливо спросила Элинор.

— Королева Мелесант заперла ее в комнате и не позволяет выходить. Она объявила, что продержит ее в замке до рождения младенца.

— Что ты сказал?! Королева Джиллиана в положении?

— Да, Ваше Величество. Мы как раз готовились грузиться на корабль, чтобы плыть домой, когда люди королевы Мелесант устроили нам подлую ловушку. Нескольких рыцарей они уложили на месте, остальных бросили в подземелье.

Глаза рыцаря подтвердили Элинор, что он говорит правду.

— Встаньте, сэр Эдвард, и отвечайте на мои вопросы. Что случилось с Хэмфри?

— Я слышал, что он выжил, но заточен в тюремных помещениях замка. Во всяком случае, среди павших я его не видел.

— Но как же вам удалось избежать гибели и при этом не угодить в темницу? Вы что, прибегли к какой-нибудь хитрости?

— Я был ранен, лежал без движения, и враги приняли меня за мертвого. Если бы не принцесса Кассандра и Роб Гилберт — он стоит сейчас перед вами, Ваше Величество, — меня бы тоже не было в живых.

Королева Элинор принялась сосредоточенно ходить по комнате: за годы заключения это хождение из угла в угол вошло у нее в привычку. Сейчас она пыталась понять, что толкнуло королеву Мелесант на столь чудовищные злодеяния. Довольно скоро, однако, она все поняла и задумчиво покачала головой.

— Мелесант думает, что, забрав у Джиллианы ребенка, она обретет власть над Талшамаром. Но тогда ей придется сначала умертвить Джиллиану — а этому не бывать! Я никогда не допущу такого, пусть хоть Мелесант, хоть сам черт, которому она поклоняется, строит какие угодно козни.

— Но что мы можем сделать, Ваше Величество?

— Прежде всего не падать духом, сэр рыцарь, — уверенно ответила Элинор. — Мне случалось побеждать и более серьезных соперников, чем эта регентша, возомнившая себя королевой. Для меня она никто!

— Но, миледи, ведь вы сами находитесь в заключении…

Элинор негромко рассмеялась.

— Только что я думала о том, что если мне придется еще хоть день просидеть тут без дела, выслушивая болтовню своих компаньонок, я просто умру — и тут появились вы и принесли мне известия. Вы поставили передо мной цель! Америя, отведи этих людей в свободную комнату и приготовь им переодеться. Сэр Эдвард, сегодня за ужином мы с вами обсудим наши планы.

Если прежде сэр Эдвард слышал о королеве Элинор много дурного и ничего хорошего, то отныне его мнение о ней в корне переменилось, и он готов был дать отпор всякому, кто попытается в его присутствии чернить ее имя. Принцесса Кассандра проявила удивительную прозорливость, послав его сюда: королева английская охотно согласилась ему помочь, хотя он пока не видел как.

Кассандра приникла к стене и замерла, прислушиваясь к выкрикам матери в соседней комнате.

— Болван! Ты заплатишь мне за смерть моего сына!

В ответ раздался дрожащий голос Эскобара:

— Но, Ваше Величество, что мне оставалось делать? Он хотел меня убить. Я только защищался.

— Он, видите ли, хотел его убить! Велика беда! Да ты тварь низкая против Райена, слышишь? Жалкое ничтожество!

Кассандра зажала рот рукой, чтобы не закричать. Райен погиб?! Нет, это невозможно! Едва сдерживая рыдания, она снова обратилась в слух.

Мелесант, потрясая кулаками, продолжала изливать свою ярость на Эскобара.

— И этот подлец посмел отнять у меня моего сына!..

Эскобару еще не приходилось видеть ее в таком бешенстве, и сейчас он старался держаться как можно дальше от нее.

— У меня не было другого выхода. Ваш сын предал вас… Я должен был его остановить!

— Ты мерзкое животное! — шипела Мелесант. — И все твои мыслишки ничтожны, как ты сам. Думаешь, я бы не сумела обуздать собственного сына? Разве я не справлялась с ним до сих пор?

— Да, Ваше Величество. — От страха Эскобар втянул голову в плечи. — Ваше Величество, что я теперь должен сделать?

— Ты уже сделал то, чего нельзя исправить. — Она медленно двинулась на него, и он попятился. Оттого, что теперь она говорила, не повышая голоса, ему стало еще страшнее. — Если ты еще раз посмеешь вмешаться во внутренние дела Фалькон-Бруина, то назад в Кастилию поедешь не ты, а твое обезглавленное тело. Понятно?

— Да, Ваше Величество.

— Ступай прочь! Я не желаю тебя больше видеть.

— Да, Ваше Величество. — Эскобар перевел дух, кажется, гнев королевы ослабел.

— Вон! — завопила Мелесант.

Эскобар стремительно вылетел из двери и пронесся мимо Кассандры, даже не заметив ее. Немного подождав, она постучала в дверь и переступила порог комнаты матери. Мелесант сидела на стуле, сгорбившись, глаза ее были полны слез.

Чтобы не вызывать лишних подозрений, Кассандра решила прикинуться наивной девочкой.

— Мама, отчего ты так печальна? Мелесант расправила плечи.

— У меня печальные новости, Кассандра! Твоего брата… твой брат умер.

Кассандра изо всех сил сцепила руки, чтобы не расплакаться.

— Он же был совершенно здоров. Что случилось?

— Ах, какая разница.

Невыносимая боль пронзила все существо Кассандры.

— Я… я хочу видеть его тело. Я не могу поверить.

Мелесант вытерла слезы и сказала:

— Я велела похоронить его тайно, чтобы местные мятежники не попытались сделать из него мученика. Но ничего, скоро я расправлюсь со всеми смутьянами на этом острове, — злобно заявила она.

— Я хочу видеть тело моего брата, — упрямо повторила Кассандра.

— Ты, видно, не поняла меня. Я ведь сказала: он похоронен тайно, и никто не знает, где он лежит.

Гнев душил Кассандру. В эту минуту мать казалась ей уродливым чудовищем, и больше всего девушке хотелось бросить ей прямо в лицо, что это она — убийца своего сына. Пусть не Мелесант, а Эскобар присутствовал при расправе над Райеном, но все равно, это ее рук дело.

Однако вместо этого Кассандра смиренно склонила голову, словно шепча молитву, и побрела к двери. Надо терпеть. Пока мать уверена, что дочь не представляет для нее угрозы, она может свободно ходить туда, куда ей надо. Сейчас она намеревалась отправиться в деревню и поговорить с людьми — наверняка кто-то должен знать, где похоронен Райен.

В маленьком охотничьем домике в глубине леса все было тихо. Суровые воины, молча ожидавшие за дверью, не выпускали из рук мечей, словно готовясь в любую минуту отразить нападение противника.

Сэр Пьермонт склонился над раненым принцем, и от беспокойства морщины, бороздившие его лицо, казались еще глубже. Принц Райен был еще жив, но жизнь его висела на волоске, и старый рыцарь молил Бога, чтобы все обошлось.

— Никто, кроме тех, кто здесь находится, не должен знать, что принц Райен жив, — сказал он, оборачиваясь к своему оруженосцу. — Мы должны хранить эту тайну как зеницу ока.

Старая Мерт, жена хозяина домика, влила в рот принца ложку горького снадобья, и Райен со стоном слабо оттолкнул ее руку.

— Повезло, что вовремя его нашли, — сказала Мерт. — Еще немного — и он скончался бы от ран. Сейчас и то еще бабушка надвое сказала, но хотя бы есть надежда.

— В том, что мы нашли его, не было никакого везения, — возразил ей сэр Пьермонт. — Просто мы видели, как трое кастильцев направились в лес. Известно, где кастильцы, там беда — вот мы и пошли за ними и подслушали их разговор. А говорили они о том, что королева приказала похоронить своего сына тайно, чтобы никто не знал, где он лежит… Теперь эти трое сами лежат в могиле, которую они выкопали для нашего принца.