Долгие сумерки земли [Теплица] - Олдисс Брайан Уилсон. Страница 10

— Убейте его! — закричала она, — Прыгайте! Быстро!

Они бросились на птицу, крича от волнения и охватившей их ярости.

Сакербёрд дёрнулся, взмахнул крыльями. Восемь человек — все, за исключением Грэна, — свалились огромному существу на спину, покрытую лёгкой листвой, и стали наносить удары ножами, стараясь поразить его нервную систему, Но именно в листьях таилась главная опасность: прямо на Поаса выполз самец тайгерфлай, вероятно, дремавший здесь же к потревоженный детьми.

Увидев перед собой огромного, размером с человека, жёлто-чёрного врага, Поас повалился назад, пронзительно крича.

Вегги бросился другу на помощь. Слишком поздно! Тайгерфлай уже был над Поасом, который так и на успел вскочить на ноги. Полосатое тело изогнулось, и мощное жало вонзилось в незащищённый живот Поаса. Лапы насекомого обхватили мальчика, и, громко жужжа, тайгерфлай унёс свою парализованную жертву. Нож, брошенный. Вегги, так и не достиг цели.

Времени оплакивать потерю не было, Почувствовав боль, сакербёрд рванулся изо всех сил. И только верёвка, привязанная Той, удержала его. Но и она могла порваться в любой момент.

Грэн был под животом у этой твари, когда услышал крики Поаса и понял: что-то случилось. Затем он увидел, как огромное тело поднялось и ударило крыльями в воздухе. На мальчика посыпался дождь из листьев и мелких веток. Сук, за который держался Грэн, задрожал.

Грэна охватила паника. Единственное, о чём он думал, так это, что сакербёрд может вырваться и улететь. И, чтобы этого не случилось, его нужно убить, причём как можно скорее. Изо всех сил он стал наносить удары ножом по языку, который корчился и извивался, пытаясь освободиться от верёвки. После очередного удара на языке появился разрез, и в ту же секунду из него хлынул поток жирной грязи, окативший Грэна с ног до головы. Сакербёрд рванулся ещё раз, и рана увеличилась.

С ужасом Грэн понял, что сейчас произойдёт. Он бросился вперёд и вцепился в одно из семян-луковиц. Все, что угодно, но только не это — быть брошенным в лесном лабиринте, где он может блуждать всю оставшуюся жизнь, так и не встретив никогда людей.

Сакербёрд упорно пытался освободиться. С каждым рывком края раны на языке расширялись. И, наконец, оборвав язык, сакербёрд взмыл в небо. В смертельном страхе Грэн пополз туда, где, тесно прижавшись друг к другу, сидели семь человек.

Сакербёрд быстро уходил в слепящее небо. Сияло солнце, медленно приближаясь к тому дню, когда оно превратится в “новую звезду” и сожжёт себя и планеты. А внизу раскинулась бескрайняя зелень, упрямо поднимаясь навстречу источнику своего существования.

— Убейте эту тварь! — закричала Той, вставая на колени и замахиваясь ножом. — Убейте её! Быстро! Разорвите её на части. Иначе мы никогда больше не вернёмся в джунгли!

Грэн ударил первым. За ним — остальные. Они вырывали большие куски коры и сбрасывали их вниз. Куски становились добычей хищников, которые хватали их прямо в воздухе, не давая упасть в листву.

Дети смертельно устали, а птица летела. Но оказалось, что и её выносливость имеет пределы. Из рая сочился сок, взмахи крыльев становились все реже. Наконец сакербёрд начал снижаться.

— Той, Той, посмотри, куда мы летим! — закричала Дрифф, указывая на сверкающее пространство, раскинувшееся перед ними.

Они были молоды, и ещё ни разу не видели моря. Интуитивно дети почувствовали: перед ними — величайшая опасность.

Они увидели полоску берега. Именно здесь развернулось самое жестокое сражение за выживание. Жители суши встретились тут с обитателями океана.

Цепляясь за листву, покрывавшую сакербёрда, Грэн подполз к Той, сидевшей рядом с Пойли. Он видел свою вику в том, что они оказались сейчас в таком положении, и очень хотел хоть как-то исправить это.

— Мы можем вызвать дамблеры, и они отнесут нас домой.

— Это хорошая идея, Грэн, — сказала Пойли, но Той лишь посмотрела на него.

— Попробуй, вызови дамблера, Грэн, — сказала она.

Грэн засвистел, но сильный ветер тут же унёс этот звук. Мальчик надулся и замолчал.

— Если бы эта идея была хорошей, она бы уже пришла мне в голову, — сказала Той, обращаясь к Пойли. Грэн решил не обращать на них внимания.

Попав в тёплый восходящий воздушный поток, птица стала опускаться ещё медленнее. Все попытки птицы развернуться и полететь обратно в лес, привели лишь к тому, что сейчас она летела параллельно береговой черте, и люди могли видеть, что их здесь ждёт.

Здесь шла война, не прекращающаяся тысячи лет. Война без главнокомандующих. Правда, одна из воюющих сторон все же имела своего генерала — дерево, которое, развиваясь и разрастаясь, покрыло всю землю — от берега до берега, — обрекая на голодную смерть и вымирание своих соседей и врагов. Дерево подчинило себе весь континент, всю его освещённую часть.

Оно почти покорило Время, ибо продолжительность жизни его многочисленных стволов была бесконечна. И только море оно не смогло покорить. Дойдя до побережья, это могущественное дерево остановилось и отступило.

Здесь, среди прибрежных скал, песков и болот, обрели своё последнее пристанище деревья, побеждённые банианом.

Берег был их негостеприимным домом. Иссохшиеся, уродливые, непокорные — они росли здесь, как могли. Земля, на которой деревья росли, называлась Номансланд — Ничейная земля. С обеих сторон они были окружены врагами: с одной стороны безмолвно возвышались деревья, а с другой — были ядовитые морские водоросли и другие враги. А над всем этим, безразличное ко всему, светило солнце.

Птица быстро падала, и люди уже могли слышать плеск водорослей. Все они сбились плотной кучей в беспомощном ожидании. Сакербёрд развернулся над морем. Прибрежная полоса его была сплошь покрыта водорослями, корни которых уходили в спокойную воду. С трудом птица направила свой полет в сторону узкого каменистого полуострова, врезавшегося в море.

— Смотрите, внизу — скала! — закричала Той.

Скала возвышалась над полуостровом. Высокая, узкая, серая. И она стремительно приближалась. Сейчас птица врежется в неё. Очевидно, уже умирая, она увидела небольшую площадку у подножия скалы и выбрала её как единственное безопасное место. Но крылья уже были не в состоянии нести огромное тело: птица стремительно падала, а навстречу ей — так же стремительно — приближалась земля с торчащей скалой.

— Держись! — закричал Вегги.

В следующее мгновенье они врезались в верхушку скалы и их бросило вперёд. От удара одно крыло треснуло и сломалось, но сакербёрд все же удержался на скале.

Той поняла, что произойдёт в следующею секунду: птица не сможет удержаться и всё равно упадёт, а вместе с ней и люди. Гибкая, как кошка, Той прыгнула вниз и приземлилась на один по скальных выступов. Затем она позвала своих товарищей. По одному они запрыгали к нем. Осталась одна Май. Но вот и она, крепко сжав свой тотем, прыгнула навстречу спасению.

Сакербёрд беспомощно посмотрел на них своим полосатым глазом. Той заметила, что от удара тело птицы раскололось, и глубокая трещина рассекла его поперёк. Птица поползла вниз. Её изуродованное крыло заскользило по уступам скаты. Захват ослабел. Она сорвалась и упала, а дети, перегнувшись через своё естественное укрытие, следили за её падением.

Сакербёрд упал у подножия скалы и откатился. Удивительно живучий, он не погиб и на этот раз.

Он поднялся и, медленно, тяжело покачиваясь, стал отползать от скалы, волоча за собой крылья. Однако крыло, прошелестев по прибрежной гальке, окунулось в воду.

Поверхность моря, неподвижная ещё секунду назад, ожила, и из неё показались длинные жёсткие стебли морского растения, густо покрытые наростами. Медленно, как бы нехотя, один из стеблей поднялся и ударил по крылу. И если первый удар можно было назвать вялым, то последующий был нанесён уже в полную силу, а дальше — в работу включились остальные стебли. И вот уже на четверть мили море закипело под их ударами — ударами растений, слепо ненавидящего любую иную форму жизни.