Non-Stop (Нон-стоп, Беспосадочный полет) - Олдисс Брайан Уилсон. Страница 49

Он первый раз громко произнёс вслух её имя.

— Неужели мы именно сейчас должны листать эту проклятую книгу?

Вайанн, растроганная, все же настойчиво вложила книгу ему в руку.

— Должны, — сказала она. — Она была написана твоим предком. Я её выкрала из шкафа Грегга, когда отослала это чудовище Хаула принести мне что-нибудь попить. Это дневник Грегори Комплейна, некогда капитана этого корабля.

Инстинктивное предчувствие, которое склонило Вайанн к краже дневника, оказалось верным. Правда, в самом дневнике насчитывалось лишь несколько страниц, но заключённый в них смысл оказался поразительным. Вайанн читала быстрее, поэтому Комплейн отдал блокнот ей, а сам, положив голову к ней на колени, слушал её голос. Трудно было даже вообразить себе что-нибудь столь неожиданное.

Сначала им было трудно понять что-нибудь; так, ни один из них не знал фактов, на которые ссылался автор, однако, они вскоре осознали конкретную ситуацию, в которой оказались как пишущий, так и все его современники. Катастрофа незапамятных времён неожиданно приблизилась. Капитан Грегори, как быстро разобралась Вайанн, был первым капитаном корабля на его обратном пути к Земле. Весьма многозначительная запись появилась почти сразу же.

«28.XI.2521.

Возрастающие хлопоты в Сельскохозяйственном Отделе. Уоткинс, биолог 1 класса, появился у меня после утренней инспекции. Доложил, что вялость, возникшая у многих видов растений, не проходит, несмотря на постоянное применение удобрений, содержащих железо. При этом на 2% увеличен срок предварительного развития.

Сразу же после него появился лейтенант Стовар, которого экипаж обычно зовёт Ноем. Животновод 1 класса. Он так же встревожен состоянием низших животных, как Уоткинс состоянием высших видов растений. Утверждает, что мыши стали размножаться быстрее и что их помёт, как правило, недоразвит. Такие же тенденции проявляются и у морских свинок. В этом нет ничего серьёзного, так как большая часть этих животных, согласно с планом, была оставлена на Новой Земле. То, что некоторое их количество осталось на корабле — уступка сентиментальности самого Ноя, хотя его аргументы о том, что они могут пригодиться для исследований, тоже заслуживают внимания.

30.XI.2521.

Прошлой ночью состоялся наш ежемесячный бал. Моя дорогая жена Ивонна, которая обычно организует все эти затеи, приложила немало сил. Выглядела она превосходно, но, конечно же, время оставило на нас обоих ощутимые следы… Прямо не верится, что Фрэнку уже 18 лет! Увы, празднество совсем не удалось.

Это был наш первый бал с той поры, как мы покинули Орбиту «X», и явно чувствовалось отсутствие колонистов. Такое впечатление, что на борту осталось совсем немного людей. Мы уже в 9 днях пути от Проциона, и перед нами бездна монотонных лет, отделяющих нас от цели.

Но все это несущественные детали… собственно, мне следовало бы заняться более важной проблемой — зверями, но тут меня неожиданно отвлекли. Попозже я напишу подробнее.

5.XII.2521.

Времени вести дневник просто нет. На нас обрушилось настоящее проклятие.

Почти ни одно животное на борту не в силах стоять на своих ногах, многие уже околели. Остальные лежат вялые, с помутневшими глазами, и начинающиеся время от времени судороги — единственные признаки жизни. Руководитель отдела животноводства, Дистафф, который когда-то ходил вместе со мной в школу, болен, но его подчинённые и Ной делают все, что могут. Кажется, страдающим животным не помогают никакие лекарства. Если бы они могли говорить!

Биологи пытаются определить причину эпидемии. В этой области они тесно сотрудничают с Исследовательским Корпусом.

Все это, разумеется, вода на мельницу Бассита.

10.XII.2521.

Среди группы обычных докладов я нахожу список больных. Восьмого их было девять, вчера — девятнадцать, сегодня — сорок один. Наличествует также, с моей точки зрения совершенно излишняя, просьба главного врача Тойнби о встрече со мной.

Я отправился в госпиталь, чтобы побеседовать с ним. Он утверждает, что причиной заболевания является пищевое отравление неустановленного происхождения.

Тойнби был, как всегда, крайне учёным и красноречивым, но он не сказал ничего конкретного. Как он объяснил мне, на его пациентов подействовало то же, что и на растения и животных. Все больные производят угнетающее впечатление, большая часть их — дети. Как и животные, они лежат расслабленные, лишь время от времени по их телам прокатываются судороги. Кроме того, у них высокая температура и явно поражены речевые центры.

В госпиталь по распоряжению Тойнби никого не пускают.

14.XII.2521.

Все дети и вся молодёжь лежат в госпитале и страдают.

Болеют и взрослые. Общее число больных сейчас равно 109. Это почти одна четвёртая часть всего населения корабля. К счастью, взрослые кажутся более крепкими. Дистафф вчера умер, но он уже долго был болен.

Хотя… до сих пор этот страшный паралич не доводил до смерти. Лица везде полны тревоги, и я с трудом заставляю себя глядеть людям в глаза.

17.XII.2521.

О Господи, если не отвратил ты лица своего от нас в момент старта, то не отвращай и сейчас! Девять дней прошло с момента, как заболели первые 9 человек. 8 из них сегодня умерли.

Мы все считали, а Тойнби уверял нас в этом, что им стало лучше. Вялость продолжалась неделю, последние два дня больные были спокойны, хотя высокая температура ещё сохранялась. Трое могли говорить. Они утверждали, что чувствуют себя неплохо, другие шестеро были ещё без сознания. Смерть пришла неожиданно и спокойно. Исследовательский Корпус производит вскрытие трупов. Шейла Симпсон — единственный человек из первой группы, который ещё жив. Это тринадцатилетняя девчушка. Её горячка несколько спала, может быть, она и не умрёт. У следующих больных утром кончается девятидневный цикл. Меня одолевают злые предчувствия. На сегодняшний день больны 188 человек, многие из них лежат в своих каютах, потому что госпиталь переполнен.

Рабочие силового сектора исполняют обязанности санитаров. Бассит работает за троих. После ленча ко мне явилась делегация, которая состояла из 20 офицеров под руководством Уоткинса — сплошь солидные люди. Они потребовали, чтобы мы повернули к Новой Земле, пока ещё не стало слишком поздно. Разумеется, мне пришлось отговорить их от этого. Среди них был и бедняга Круикшенк из Корабельной Прессы. Его сын — один из тех восьмерых, которые умерли сегодня утром.