Чужое тело - Орлов Антон. Страница 44

Глава 9

Три-четыре дня. Или неделя. Или чуть меньше двух суток. У Тины не было возможности следить за временем, она плавала в водах полусна, почти не осознавая себя. Наверное, то же самое испытывают простейшие организмы, обитающие в прогретых солнцем верхних слоях первобытного океана.

Потом появился Лиргисо, что-то переключил на пульте, и ее сознание перешло из пассивного режима в активный.

– У тебя все зажило, – сообщил Лиргисо, привычно облокотившись о крышку «кокона». – И рука, и селезенка. А я замял историю с убийством в Эфезаме, за что можешь сказать мне спасибо, и забрал из ремонта «Церберов».

Он выглядел собранным и напряженно-веселым. Губы и веки синие с металлическим отливом, черная с синими блестками рубашка, на пальцах перстни с сапфирами и черными алмазами.

– Говоришь, забрал из ремонта? – не удержалась от усмешки Тина. – Это хорошо…

– Грустно, когда тебя постоянно недооценивают, – вздохнул Лиргисо с наигранной обидой. – Неужели я похож на дурака? Я же не сказал, что позволю тебе опять пережечь их.

– А куда ты денешься?

– Варианты есть, хотя ты вряд ли будешь в восторге. – Он загадочно подмигнул и уселся в кресло, придвинутое к прозрачной стенке «кокона». – Отложим это на потом, великолепная Тина, сейчас есть более насущное дело. Несколько минут назад я ввел тебе микроскопическую дозу мезгена и с нетерпением ожидаю результатов теста.

Мезген – препарат из числа так называемых «сывороток правды». Считается самым эффективным и самым разрушительным, Тина о нем слышала. Она попыталась сесть, но фиксаторы «кокона» ее удержали.

– Что ты собрался выяснять у меня под мезгеном? Что я написала в том письме? Это я тебе и так перескажу, слово в слово.

Главное – не показывать тревогу. Да что там тревогу – страх, темный и муторный, захлестнувший ее с головой.

«Не показывать» не получилось, однако злорадствовать Лиргисо не стал. Видимо, понял, что испугалась она не его, а перспективы загнуться с мезгеном в крови.

– Не бойся. Я же сказал, что провожу тест. Около сорока процентов людей переносят мезген без осложнений, у остальных шестидесяти процентов возникают тяжелые аллергические реакции. Если окажется, что ты принадлежишь к этим шестидесяти процентам, я введу тебе другой препарат. Мне нужна информация, но не ценой твоей жизни. – Он усмехнулся и добавил: – Я всегда считал, что глупо настолько ценить чью-то чужую жизнь, но ничего не могу с собой поделать… Это как тогда на Лярне, когда я не смог в тебя выстрелить.

– Какая информация тебе нужна? Что я делала в Эфезаме?

– Ерунда какая… В Эфезаме ты заколола уличную воровку по кличке Сладкая Си и проломила голову ее напарнице, Чумной Вильде. Грамотно совершать преступления ты не умеешь, великолепная Тина, поэтому уже через час полиция располагала твоим фотороботом. Скажи спасибо, что я нашел тебя раньше! Я задействовал свои связи, чтобы дело закрыли. Следствие решило, что с твоей стороны это была вынужденная самооборона, так что никто не упирался. Не хочешь поблагодарить? – Не дождавшись ответа, он состроил понимающе-разочарованную гримасу, потом продолжил: – Меня интересует другая информация, куда более важная и ценная. Я готов заранее перед тобой извиниться, но я выжму из тебя все, до последней капли. Тина, речь идет об осуществлении моей самой сокровенной мечты, я не могу этим пренебречь!

– Твоя сокровенная мечта – накачать меня психотропной дрянью и посмотреть, что будет дальше?

– Ты действительно не понимаешь, что я хочу получить, или притворяешься?

Лиргисо пристально смотрел на нее. Постепенно разгорающийся блеск в его глазах, холодный и хищный, заставлял думать, что он немного не в себе: настолько одержим какой-то идеей, что все остальное потеряло для него значение. Так голодное животное смотрит сквозь прутья клетки на кусок мяса.

– Не понимаю.

– Мне нужно все, чему учил тебя Стив. Полный объем информации. Если я начну расспрашивать тебя без вспомогательных средств, ты что-то намеренно утаишь, о чем-то не вспомнишь… Мезген хорош тем, что исключает такую возможность.

– Зачем тебе это?

– Фласс… – Он закатил глаза к потолку. – Увы, меня это даже не удивляет! Меня всегда шокировало твое безразличие к могуществу. Ты получила знания из первых рук, от существа, которое по человеческим и лярнийским меркам имеет право называться богом, – и ведь наверняка ты усвоила едва ли сотую долю того, чему Стив пытался тебя научить! А я всю жизнь мечтал о могуществе, разве я могу отказаться от такого шанса?

Он зажмурился и провел по лицу ладонью – осторожно, чтобы не размазать мерцающие тени на веках. Его покрытые металлическим лаком ногти и камни в перстнях холодно сверкнули в свете молочно-белых шарообразных бра, чередующихся с такими же белыми шарами, из которых выплескивались нежные побеги декоративной анерелии.

– Ты уверен, что у тебя есть эта самая возможность? – заговорила Тина, когда он положил руку на подлокотник и открыл глаза. – Могущество Стива – не для людей и не для энбоно. Я научилась немногому, хотя он очень старался натренировать меня. Я человек, ты энбоно в теле человека, а Стив принадлежит к совсем другой расе, и то, что для него естественно, для нас может оказаться недоступным.

Лиргисо фыркнул:

– Ты говоришь это после того, как привела в негодность моих роботов на пятизначную сумму? Даже то немногое, что ты продемонстрировала, меня весьма впечатлило, и я не откажусь от таких фокусов! Но я подозреваю, что сумею взять больше. Я способней, чем ты. Открыть тебе одну маленькую тайну? – Не дождавшись ответа, он спросил: – Помнишь, когда я связался с вами из бункера, я жаловался на головную боль? Потом Стив заметил, что я несколько раз включал и выключал излучатели, и я объяснил, что не сразу разобрался… Это был блеф. Как только я вошел в бункер, у меня заболела голова, однако стоило мне выключить излучатели – недомогание исчезло. Я специально включал и выключал их, чтобы проверить. Излучение, опасное для Стива, на моего патрона вообще не влияло, на тебя, как я понимаю, тоже… Зато мне от него становилось нехорошо. Ты понимаешь, что это значит?

– Это может быть простым совпадением.

– Может быть, а может и не быть, великолепная Тина. Одно время я практиковался в магии – не так, как Тлемлелх, когда ему взбрело в голову позвать на помощь демона, а всерьез. И кое-чему научился, хотя никогда не афишировал свои преимущества.

– Например?

– Чтобы я продемонстрировал тебе свое секретное оружие? – Он многозначительно ухмыльнулся. – После твоей недостойной выходки с доносом в иммиграционный контроль?

– Сложно продемонстрировать то, чего нет.

– Тина, не провоцируй. Не поддамся.

– Если бы у тебя было какое-то секретное оружие, ты бы им воспользовался, когда мы с Тлемлелхом тебя захватили.

– Как сказать… Я пытался, но на тебя это не подействовало. Это действует не на всех. А Тлемлелха не было смысла выводить из игры, я ведь и так с ним справился. Ничего, то оружие, которое я возьму у тебя, будет намного эффективней… Давай проверим, как ты себя чувствуешь. – Он встал, подошел к мониторам, его синие губы дрогнули в торжествующей улыбке. – Тина, прими мои поздравления! Никаких аллергических реакций. Завтра получишь полную дозу.

Администратор третьего уровня Гредал распекал своего подчиненного, исполнителя пятого уровня Покиса, пропустившего плановый медосмотр: вот уже полчаса втолковывал, что, поскольку граждане пятого и шестого уровней не обладают достаточной разумностью, государство контролирует их здоровье и уклонение от медосмотров свидетельствует о безответственности, хуже того, о преступном неповиновении, – когда прозвучал сигнал видеофона.

Лицо Зарнава. Грубоватое, румяное, с крупными, как под лупой, порами. Обычно Зарнав производил впечатление жизнерадостного прямодушного служаки, всецело преданного Делу и своему начальству (другой вопрос, что скрывалось под этим впечатлением), – но сейчас его румянец слинял, как рисунок на дешевой одноразовой куртке после стирки. Припухшие веки подрагивали, темные, навыкате, глаза смотрели беспомощно.