Контора Игрек - Орлов Антон. Страница 63

В магазине был маленький черный телевизор, тоже старинный – цвета слегка искажены, изображение двумерное.

– Смотри, Саймон Клисс, – Ивена кивнула на экран. – Ты говорил, что он тоже был в твоем сне и мы его здесь увидим.

Продавщица покосилась на них укоризненно и вполголоса сообщила:

– Это ведущий программы новостей, его зовут…

В городе-музее Саймон Клисс работает под псевдонимом. Не стоит комментировать вслух «как это сделано» и разрушать колорит эпохи.

Клисс на экране натужно острил и цинично высмеивал каких-то граждан, пострадавших от криминала. Поскольку граждане были виртуальные, ему за это ничего не грозило.

Когда вышли на улицу, Ивена сказала:

– Вот видишь, все совпало с твоим сном. Когда ты отпустил Клисса, его забрали сюда, и он никому больше не навредил – ты же это предвидел.

– Ничего я не предвидел. Я тогда хотел только одного – избавиться от Клисса. Вначале я собирался его убить, но он увидел нож и попросил не убивать, и я не смог. Посадил его в бот и отправил в неизвестность. Я даже не знал, спасется он или пропадет в киселе, мне было все равно.

– Но ведь сон ты видел до этого!

– Я тогда не думал о снах, я вообще был полуотключенный. Как я «цербера» грохнул и все замки пооткрывал – сам не заметил. Я же тогда не мог, как сейчас, сознательно брать технику под контроль, само получилось. Я шел, как сомнамбула, и все делал на автомате, в голове у меня начало проясняться уже потом, когда мы с Клиссом наперегонки глотали допинг.

Они свернули в улицу, которая выводила к реке. Пришлось пересечь перекресток, забитый древними автомобилями с водителями-роботами. Одни машины стояли, другие пытались ползти вперед. Пешеходы-туристы лавировали в этом подвижном столпотворении, ища просветы, а Поль не удержался, смошенничал: с помощью телекинеза передвинул на полметра грузовик, чтобы поскорее добраться до противоположного тротуара.

– Завтра побываем в Элладе, – сказала Ивена. – Давно хотелось, она тоже здесь есть.

Замерзшая, заснеженная река слегка изгибалась меж двух темных парапетов. Невысокие здания на той стороне цеплялись за набережную, чтобы их не унесло в бескрайнее облачное пространство.

«Небо пустое, без аэрокаров, вот почему такое впечатление. Понравилось бы тут Стиву и Тине?»

Они все-таки ушли в многомерный мир Стива вдвоем. До чего красиво это выглядело: два сверкающих радужных смерча, один побольше, другой поменьше, слились, танцуя, в один и исчезли, – но наблюдать это мог только Поль с его зрением «сканера». Сейчас они в иной Вселенной, но, если Поль позовет, они услышат.

– Смотри, знаменитая недостроенная телебашня, – он показал на одинокий серый стебель вдалеке, левее сквозистого купола. – И еще тут есть водопад, это же плотина. Маленький, правда, но совсем как настоящий. Идем, посмотрим?

Снег повалил гуще. Возле реки было холоднее, чем на забитых машинами старинных улицах, и Поль опять начал мерзнуть. Нет, река ни при чем, она ведь ему приснилась, а мерзнет он от ползучего сквозняка и еще потому, что у него температура.

Он через силу заставил себя дотащиться до крана, проглотил вторую таблетку жаропонижающего, напился затхлой теплой водицы, отдающей дезинфицирующим раствором.

Голова кружится. Тусклый свет запыленных плафонов режет глаза. Окружающие предметы временами теряют объем, как будто они нарисованы на грязной темной ткани, и, когда по ткани проходит рябь, лихорадка усиливается. Главное, чтобы ткань не порвалась, тогда уже ничего не поправишь…

Поль устроился за ящиками в углу. Похоже, он близок к голодному обмороку. Ему нужен бульон, или пюре, или каша – что-нибудь такое, что можно глотать, не разжевывая.

«Кошачий город – это тоже будущее. Оно наступит после той жути с Клиссом, через несколько лет. Значит, мне предстоит спасти Клисса, всю жизнь мечтал… Но раз у меня есть будущее – значит, я не умру здесь и в миксер-море не попаду? Нет, не наверняка… Будущее вероятностно, и есть вероятность, что я останусь жив и потом мы с Ивеной будем гулять по городу-музею, но для этого надо не пропустить нужный поворот. Видимо, эта вероятность достаточно сильная, а осуществится она или нет – зависит от меня… и еще от каких-то неизвестных мне факторов».

Наконец он забылся рваным зыбким сном, сквозь который проплывали серые, как над Кошачьим городом, облака и скользили какие-то тени, а проснулся внезапно, от удара – или от крика?

Мысленный крик-удар: «Где ты?! Дай мне знать, где тебя искать! Ты же „сканер“, … …!»

Ощущение свирепой солдатской ругани – Поля это ошеломило, он с трудом сел, озираясь. Тот, кто послал призыв, не владел телепатией, но рассчитывал на то, что «сканер» сумеет прочитать чужую мысль, а Поль поймал ее только потому, что находился в пограничной области между сном и явью, да еще благодаря эмоциональному накалу послания.

Отправитель хочет его спасти. Это Зойг или кто-то другой?

Поль попытался ответить: «Спасибо. Вот я где, посмотри…» (картинка помещения, где он прячется), – но контакта не было, он ведь тоже не телепат.

Зато он обнаружил, что температура спала – то ли благодаря лекарству, то ли вследствие стресса.

Снова напившись воды из-под крана, он попытался размочить в кашицу одну из галет и в таком виде съесть. Сколько времени он уже провел здесь? Этого он не мог определить. Он опять задремал, а проснулся от изумленного возгласа, на этот раз не телепатического:

– Эй, привет! Нашел где дрыхнуть!

Наверное, в такой ситуации полагалось бы сразу схватиться за оружие – за парализатор или за стилет, но об этом Поль подумал уже после. Он приподнялся, растерянно щурясь, посмотрел на рослого парня со шваброй. Пол мокро блестит, поодаль стоит ведро. Ящики, за которыми Поль укрылся от сквозняка, сдвинуты в сторону.

– Ого! – оглядев его, парень присвистнул. – Кто тебя так?

– Эти…

– Старики, что ли? Тоже «салага»? А сюда за что угодил?

– За драку.

– Всегда так, – с сочувствием подтвердил парень. – Старшие над тобой измываются, и ты же за все отвечай. Из ремонтников? Я тебя вроде не видел раньше… Как тебя звать?

– Альберт.

– А меня – Роберт, я стажер-боец. Сколько раз мыл этот долбаный седьмой отсек, уже как дома здесь. Его бесполезно мыть, грязь тут саморазмножается.

– Здесь роботы мусорят, – Поль неловко поднялся на ноги (обезболивающее все еще действует, тело онемело до легкой одеревенелости). – Я видел.

– А то!.. – Роберт горько ухмыльнулся. – Пожрать нету?

– Вот, держи, – Поль достал из кармана пачку галет и плитку шоколада.

– Ух ты, деликатесы! А у меня только компот из столовки.

– Не угостишь компотом?

– На, – Роберт протянул плоскую поллитровую фляжку. – Обмененное слаще, ага?

– Спасибо.

Густая приторная жидкость показалась Полю невероятно вкусной.

– Извини, я все выпил. Хочешь еще шоколада?

– Кто ж откажется? Давай. В первый раз вижу, чтоб эти фруктовые помои кто-то лакал с удовольствием, как добрую «Хакерскую». А где ты офицерским шоколадом разжился?

– Одна девчонка угостила.

– Да ты ловкач, то-то тебя так отдубасили, – покачал головой Роберт. – Для них если «салага» – человек второго сорта, и особенно не любят, если ты не хочешь косить под дурачка. Пусть компотик-то впрок пойдет и наружу выйдет, ага?

Он смотрел с ожиданием, и Поль повторил:

– Спасибо.

– Ну, ты и «салага»! – снова покачал головой Роберт. – Не отвечаешь как положено, еще бы не нарвался.

Поль не стал спрашивать, как положено отвечать, молча присел на пустой ящик, а Роберт взял разлохмаченный синтетический веник и начал без энтузиазма, с прохладцей, выгребать из щелей мусор, между делом пиная ящики и вяло матерясь. Он не внушал Полю ни тревоги, ни симпатии.

– Времечко-то летит! – объявил он вдруг, бросив веник и поглядев на карманный комп. – Солдатский обед – это святое! В столовку пойдешь?

– Нет. Если я попадусь им на глаза, еще добавят.