Контора Игрек - Орлов Антон. Страница 74

– Спасибо, что ты меня оттуда вытащил.

– Ограничишься «спасибо»? – Лиргисо улыбнулся.

Поль молча вертел в пальцах холодную от мороженого серебряную ложечку.

– Что ж, нет так нет… Сколько времени ты там находился?

– Не знаю. Может, несколько часов, может, полчаса.

– Мы с тобой кружили там двадцать шесть минут, я засек время перед телепортацией. Там трудно маневрировать, но у меня, по счастью, уже был некоторый опыт, я несколько раз посещал миксер-моря.

– Зачем? – Поля это удивило.

– Ради острых ощущений. Признаюсь, у меня была невинная мечта: телепортироваться туда вместе с тобой и посмотреть на твое испуганное лицо, я бы получил безумное удовольствие! Однако действительность оказалась и драматичней, и романтичней моих тайных грез – я тебя спас, как в банальнейшем кино. Правда, в кино благородные герои спасают девушек, но, учитывая своеобразие наших отношений… – Он усмехнулся и тут же сменил тему, словно подчеркивая, что не отступает от своего решения быть деликатным: – Поль, что такое огненный шквал? Когда тебя везли в медотсек, ты предсказал мою смерть. Это было очень мило с твоей стороны, но меня, сам понимаешь, интересуют подробности.

– У тебя впереди развилка. «Огненный шквал» – это сказанные кем-то слова. Ты сам пойдешь навстречу своей гибели, хотя у тебя будут шансы избежать ее и жить долго – вот все, что я уловил. Будущее вероятностно. Даже у тех, кто на этом специализируется, в лучшем случае совпадает восемьдесят процентов предсказаний, я интересовался статистикой. Тебе надо учесть это предупреждение, тогда попадешь в остальные двадцать процентов. – Желая хотя бы таким образом отблагодарить его за свое спасение, Поль добавил: – Не лезь туда, где что-нибудь называется «огненный шквал», – это как бы ориентир.

– Оригинальная рекомендация… – Живущий-в-Прохладе спрятал свои эмоции за иронией. – Я не боюсь смерти, но хочу жить долго. Допьем шампанское? Увы, последняя бутылка, здесь его не достанешь.

– На Рузе есть, Тина покупала.

– Фласс, до чего грустно это слышать… На Рузе есть дешевые подделки. Пить фальсифицированное шампанское, пусть оно даже совсем как настоящее, – это дурной тон, это беспринципно, однако поди объясни это Тине! Тебе смешно? А я бы ужесточил наказание за изготовление таких фальсификатов, вплоть до смертной казни. Я хочу быть уверен, что мое вино, мои духи, мой кофе – настоящие. Кстати, вот и кофе, – Лиргисо кивнул на подъехавшего робота-официанта. – На золотом подносе и со сгущенкой – как ты просил, когда бредил в «коконе».

– А я просил?

«Похоже, от этой передозировки у меня здорово крышу снесло…»

Взяв чашку с украшенного гравировкой золотого подноса, Поль вернулся к эпизоду с девушкой на «Гиппогрифе» и пересказал свой разговор с ней.

Он был немного пьян, и общение с Живущим-в-Прохладе его утомило. Хотелось побыть в одиночестве.

– Спасибо за обед. Мне бы сейчас отдохнуть… Ты сказал, до Аглона несколько дней. Можно, я устроюсь в медотсеке? Здесь у тебя много такого, что бьет по подсознанию, ты ведь и сам это знаешь.

Он окинул взглядом комнату. Из приоткрытой чашечки нарисованного цветка высунулась бледная человеческая рука, пальцы скрючены в агонии. Выключатель в виде глазного яблока, полупрозрачный, внутри застыло мертвое черное насекомое.

– Весьма польщен, – Лиргисо слегка поклонился. – Но тебе незачем прятаться в медотсеке, Хинар уступает тебе свою каюту. Она обставлена в шиайтианском стиле, ничего пугающего. Сам он займет пока другую комнату, у него нервы крепкие.

– Я не хочу его беспокоить. Пойду лучше в медотсек.

– Да он сам предложил, ты ему нравишься.

– Ему тоже?

Будь Поль трезвый, у него бы это не вырвалось.

– О, не в том смысле. Хинара интересуют только женщины, а в последнее время – только Лейла, просто он тебе симпатизирует. Сейчас я его позову. Прислать к тебе Амину?

– Зачем?

– Чтобы твой отдых был приятным. Она немолода, но очень пластична, как и все женщины-киборги, с которыми я имел дело. Я ее многому научил, останешься доволен.

– Не надо. Секс по распоряжению босса – только этого не хватало…

– Уверяю тебя, у Амины возражений не будет, ей ты тоже понравился. Тебя трудно не полюбить, ты умеешь располагать к себе. Впрочем, нет, немного не так… Это я умею располагать к себе, я рано овладел этим искусством и никогда не уставал его совершенствовать, а у тебя сие природный дар – такой же, как этот невероятный цвет твоих волос или пленительно изящные черты лица, – Лиргисо снисходительно рассмеялся, словно природный дар был чем-то незначительным по сравнению с наработанным искусством. – Так прислать Амину?

– Спасибо, не надо. Я не хочу как-то ее задеть, просто не надо, и все.

– Так я и думал, что от женщины ты откажешься, но долг гостеприимства требовал, чтобы я это предложил. Хинар проводит тебя в каюту.

Яхта была большая, Лиргисо всегда старался устроиться с комфортом. Здесь была даже гидропонная оранжерея, Хинар и Поль прошли мимо толстой прозрачной стены, за которой сияли лампы дневного света, блестела влажная зелень. Поль замедлил шаг: взгляд цеплялся за листья и плоды – островок привычной для него гармонии, – а потом, за очередной аркой, опять завертелся водоворот завораживающих деталей, изгибов, цветовых переливов, бередящих что-то полузабытое, мучительное, как будто тебя затягивает в омут.

К тому времени, как дошли до каюты, Поля вовсю била незаметная со стороны мелкая дрожь. Переступив через порог, он понял, что до прибытия на Аглон отсюда не выйдет. Тем более все необходимое здесь есть: просторная комната, за дверью – душевая и санузел; терминал внутренней связи, аптечка, робот-официант, которого можно послать за едой.

– Сколько мы сюда шли?

– Около минуты.

А ему показалось – долго. У него чувство времени нарушилось, словно он битый час блуждал по яхте и разглядывал творения Лиргисо. Не могло столько наводящих оторопь деталей уместиться в одну минуту.

– Хинар, это ничего, если я не буду отсюда выходить? В смысле, вообще не буду?

– Как раз это я и хотел тебе посоветовать, – невозмутимо отозвался пилот.

На полу лежал красно-желтый, рябью, шиайтианский ковер. На стенах голограммы: тонкое весеннее деревце с набухшими почками, серебристый водопад, два портрета – на одном Лейла, на другом незнакомая сероглазая девушка с короткой стрижкой и алыми ресницами.

– Это тоже она, – сказал Хинар. – Такой она была вначале, когда босс взял ее к нам. Поль, смотри, здесь музыка – у меня много всякого, найдешь что-нибудь на свой вкус. Вот плеер-наушники. Если тебе какой-нибудь шум будет мешать, воспользуйся, они удобные.

– А что, у вас тут бывает шумно?

– Обычно нет.

– Хинар, мне бы что-нибудь протрезвляющее. Я напился.

– Сейчас устроим, – Хинар открыл дверцу аптечки. – Только нет необходимости, разве плохо быть пьяным? Ты ведь не пилот. Лучше послушай музыку и ложись спать. Босс сюда не придет и ничего тебе не сделает.

Поль взял у него капсулу-инъектор. Сдвинув манжету, вонзил в запястье, поморщился от укола.

– Поль, хочу дать совет, – немного выждав, заговорил Хинар. – Что бы здесь ни происходило – оно тебя не касается, понял? Ничего не бойся и ни во что не вмешивайся. Через несколько суток увидишь своих на Аглоне, все остальное пусть тебя не волнует.

– Что здесь может произойти? Какие-нибудь неприятности у Амины или у вашего повара?

– Да нет, с ними все в порядке, босс ими доволен. Поль, здесь не будет ничего несправедливого, ничего такого, на что тебе надо обращать внимание. Ну, я на всякий случай предупредил.

– Ты своему боссу доверяешь?

– Совсем без доверия нельзя, даже у таких, как мы, – Хинар суховато усмехнулся. Его худое лимонно-желтое лицо было серьезным и слегка одеревеневшим – полная противоположность артистичной мимике Лиргисо. – Я ведь пилот босса, так что он должен мне доверять, а значит, ему нельзя обманывать мое доверие. У меня нет поводов жаловаться.