Незийский калейдоскоп - Орлов Антон. Страница 99

— А тебе-то, просвещенный Леургл, что за дело до Тлемлелха и Контеринха? Я смотрю, ты за эти пять лет тоже кое о чем позабыл… Вспомни, когда тебе оторвало руку, они оба от тебя отвернулись. Все тебя отвергли, ты даже выходить на прогулку отваживался лишь по ночам, как одинокий печальный призрак, и если во время этих прогулок тебе навстречу попадались Живущие-в-Прохладе, никто из них с тобой не здоровался — вспомни, как тебя это ранило! — Лиргисо выдержал паузу и с усмешкой добавил: — Или почти никто… Если помнишь, я с тобой здоровался.

— Да, блистательный Лиргисо, я помню, — вздохнул ученый. — Иногда ты даже останавливался для недолгих бесед со мной, словно я не был живым призраком, а существовал так же, как все остальные энбоно…

Он замолчал, отчужденно завернулся в шелковый фиолетовый плащ и больше не делал попыток осадить Лиргисо.

«Ты ведь с Леурглом только играл в участие, — про себя заметила Тина. — Попирал условности, эпатировал общество своим свободомыслием… Никто не смеет, а ты посмел — вот что тебя привлекало. Ты вполне мог помочь Леурглу, поскольку еще тогда располагал медицинской аппаратурой из Галактики, и у тебя наверняка были регенерационные аппараты, — но этого ты не сделал».

Живущие-в-Прохладе продолжали обмениваться оскорблениями, изящными, многослойными, источающими яд; их речи напоминали Тине влажные перепутанные заросли на охваченных вечной весной лярнийских болотах. Она не каждый раз понимала смысл этих метафорических конструкций, но уловила, что Лиргисо то и дело отпускает непристойности, а также намекает на факты, о каких в могндоэфрийском высшем обществе не принято говорить вслух, и его оппоненты тоже в долгу не остаются.

Раненую руку словно ударило током. Тина вздрогнула, посмотрела на Стива:

— Зачем? Я с таким повреждением сутки спокойно продержусь, а тебе лучше поберечь силы.

— Я уже сделал, — он улыбнулся потрескавшимися губами и добавил, понизив голос: — Надо, чтобы ты была в порядке. Не могу добраться до его излучателя, но других здесь, вроде, не осталось… хотя я не уверен. Я теперь хуже, чем раньше, чувствую технику.

— Это пройдет, — она придвинулась к нему ближе. — Не в первый раз. Почему ты не отвечал на вызов?

— Передатчик накрылся.

Тина пошевелила пальцами левой руки, выдвинула и снова втянула спрятанное в ладони лезвие. Никаких последствий травмы.

— Лечишь ты по-прежнему хорошо. Значит, и все остальное восстановится.

Не прерывая разговора, Лиргисо несколько раз покосился в сторону, словно что-то притягивало его взгляд, и теперь ему приходилось делить внимание между изрядно распалившимися собеседниками (у некоторых энбоно даже слуховые отростки распрямились и начали вибрировать, что свидетельствовало о сильном гневе) и новым объектом интереса.

Тина оглянулась: так и есть, Поль. Он и в начале праздника выглядел измученным, а сейчас еще больше осунулся, под глазами залегли темные круги. Девушка с длинной косой, третья из команды Тлемлелховых экстрасенсов, что-то настойчиво ему говорила, но Поль ее не слушал. Ивена шла рядом с ним, бледная, как после затяжной болезни.

Им бы держаться подальше от Лиргисо… Но кто знает, сколько нераскрытых агентов «Конторы Игрек», смешавшись с гостями, выжидает своего часа — и какое из двух зол хуже.

Стив тоже оглянулся, шагнул им навстречу и взял Поля за локоть, а Ивену за руку.

— Правильно, — шепнула Тина. — Если что, сразу уходите.

— Ты с нами, — сказал Стив.

— Я здесь останусь, я ведь обещала Тлемлелху. Для меня Лиргисо не опасен. Марчена, — окликнула она манокарку, — возьмите Ивену за руку и не отпускайте, понятно?

Вряд ли Марчена Белем что-нибудь понимала в происходящем, но Тину послушалась. В случае чего они телепортируются вчетвером: даже если кто-нибудь опять включит излучатель, исчезнуть Стив успеет.

— Некоторые сами не знают, со Светом они или с Тьмой! — многозначительно пробормотала девушка-экстрасенс. — Не определились! В сомнениях барахтаются…

И отступила к группе гостей.

Вообще-то, ее место сейчас — около Тлемлелха, иначе за что он ей деньги платит? Но отрабатывать свою зарплату «телохранительница-маг» явно не собиралась. Впрочем, судя по ее виду, от излучения ей досталось меньше всех, а это означает, что ее экстрасенсорные возможности близки к нулю.

— Поль, мне грустно видеть тебя в таком состоянии, — улыбнулся Лиргисо. — Ты похож на сломанный, но все еще живой цветок, и я бы что угодно отдал за то, чтобы… Ну, сам понимаешь.

— Я бы сказал, на что похож ты, да меня привлекут за мат в общественном месте, — процедил Поль. — И я бы что угодно отдал за то, чтобы тебя поскорей пристрелили.

— О, да, ты верен себе! Еле держишься на ногах и все-таки расходуешь силы на ненависть. Тебе нравится быть непримиримым, а расплачиваются за это твои друзья. Стива покалечили, Ивена перенесла шок, а ведь она совсем еще ребенок, — полюбуйся, вот они, плоды твоей ненависти!

— Лиргисо, я тебя что-то не понимаю… — начала Тина, однако Поль перебил ее:

— Я сделал все, что мог. Тех отморозков с излучателями не я сюда пустил.

— Ты их сюда не пускал, никто не спорит, — голос Лиргисо звучал теперь соболезнующе и вкрадчиво. — Ты всего лишь отказался от защитного устройства — такого, как у меня. Если бы не твоя хваленая непримиримость, вы были бы неуязвимы, но ты в одиночку принял решение за всех. Что ж, Стиву, Ивене и Тине есть, за что тебя поблагодарить!

— Тина, я понятия не имею, что он несет! — Поль смотрел на нее беспомощно. — До сегодняшнего дня я вообще не знал, что есть такие устройства…

— Ты не знал, — мягко подтвердил Лиргисо, — хотя мог бы узнать. Ты ведь не стал со мной разговаривать, когда я звонил тебе… Я собирался предложить тебе схему такого устройства в обмен на уик-энд, который ты проведешь в моем обществе, но ты даже выслушать меня не захотел.

Поль не ответил. Тине показалось, что он вот-вот потеряет сознание. Он до предела истощен, и вряд ли голова у него сейчас ясно работает; чего доброго, он и правда жалеет о том, что не согласился приобрести схему за интересующую Лиргисо цену, и чувствует себя предателем.