Альтист Данилов - Орлов Владимир Викторович. Страница 48
Неизвестно, с каким намерением она явилась к месту поединка. Разве теперь это было важно! Не имела она права оказывать помощь Данилову, а Данилов не имел права эту помощь принимать. Однако Кармадон первым нарушил правила чести, и стерпеть его подлость Анастасия не смогла. Отлетая от Данилова, она все же успела заклеить черную дыру прозрачным пластырем, а прежде – смазать ее каким-то темным знахарским снадобьем. Теперь черная дыра уменьшалась быстрее, чем следовало бы, истекала веществом куда-то вдаль, в пустые углы чужой вселенной.
«Раз Анастасия, – подумал Данилов, – сумела пробраться к месту поединка, значит, были у нас и другие зрители…»
Следовало ждать дурных последствий. Ох, как Данилов не хотел вызывать Кармадона на поединок…
Теперь Данилов рассчитывал лишь вот на что. Влиятельным родственникам и друзьям Кармадона дело о поединке выгоднее было замять. Как случай ни крути, а Кармадон и его друзья тоже все равно были при конфузе. Последней своей ракетой Данилов свернул Кармадону челюсть, что-то повредил в шее, пока Кармадону не помогли ни ученые механики, ни лекари, они опасались, как бы он и вовсе не остался скособоченным. Это – ас-то! По всем правилам Кармадон поединок проиграл, и даже тайные разговоры о дуэли могли ему только навредить.
«Ну посмотрим, что-то будет, – подумал Данилов и опять вздохнул: – Ох, Бек Леонович, Бек Леонович…»
Данилов включил утюг и положил на гладильную доску бабочку для вечернего спектакля.
«Что мне с Переслегиным устроить? – думал Данилов. – Как исполнить его симфонию? Где и с кем? Надо сегодня же отыскать Переслегина. К нему, что ли, съездить?»
Левая рука Данилова опять словно нечаянно потянулась к черной дыре. «Брось! – сказал себе Данилов. – Хватит!» Пластырь был крепок.
Позвонила Клавдия Петровна.
– Данилов, ну и как?
– А что? – спросил Данилов.
– Неужели тебе нечего мне сказать?
– А что я должен сказать?
– После того, что произошло?..
– А что произошло?
– Ну хорошо, – сказала Клавдия, помолчав, – а неужели тебе не о чем меня спросить?
– А о чем я должен тебя спросить?
– Ладно, я сейчас приеду к тебе, – и Клавдия повесила трубку.
«Экая баба! – рассердился Данилов. – Даже не поинтересовалась, есть ли у меня время…»
Тут же телефон опять зазвонил. «Сейчас я ей выскажу!» – пообещал Данилов. Однако он услышал голос Наташи.
– Володя, вы извините, – сказала Наташа, – мне показалось, что у вас неприятности, что вчера между вами и вашим гостем что-то произошло… вот я отважилась вам позвонить…
– Это все мелочи, – сказал Данилов мрачно.
Он растерялся, оттого и сказал мрачно.
– Я напрасно вам позвонила?
– Нет, отчего же… – пробормотал Данилов. – Вы где?
– Знаете, Володя, я ведь брожу в вашем районе… С утра взяла и поехала в Останкино…
– А сейчас-то вы где?
Наташа назвала место. Оказалось, это в двух минутах ходьбы от Данилова.
– Я выхожу, – сказал Данилов.
Уже в лифте он вспомнил о Клавдии. «А-а-а, пусть прокатится!» – решил Данилов.
Наташу он нашел на улице Цандера, возле аптеки.
– Здравствуйте, Наташа, – сказал Данилов.
– Здравствуйте, Володя.
– Вас интересует мой приятель? – спросил Данилов.
– Нет, – сказала Наташа. – А что это мы на «вы» перешли? Так надо?
– Нет. Это вышло само собой. Но не я начал…
– А если мне опять начать на «ты»?
– Я согласен.
– А я, Володя, испугалась за тебя… Что-то случилось вчера, да?
– Было… Мелкое недоразумение… Все уж и забыто.
– Ты не обиделся на меня?
– За что?
– Я не знаю… Я просто заснуть не могла, и все… Чего-то боялась… Мне казалось, что я должна от чего-то тебя спасти… Я не знаю… Я даже приехала сюда утром и все ходила возле твоего дома, будто у тебя во мне была нужда… Дурь какая-то! Нервная я, что ли, стала… От такой, наверное, надо держаться подальше…
– Ну что ты! – растроганно сказал Данилов. – Ты не выспалась?
– По мне видно? – расстроилась Наташа. – Я страшная?
– Нет, нет, что ты! – сказал Данилов. – Видно, ночью давление менялось, вот и не шел к тебе сон.
Наташа как-то странно поглядела на Данилова, будто в словах его было нечто обидное для нее, сказала тихо:
– Нет… Что мне давление…
«Ну да, что ей давление, – подумал Данилов. – Ведь она из-за меня приходила и к театру, и в Сокольники, и к дому моему! А я размышляю о чем-то! Но как быть? Анастасия, Наташа, эта дура Клавдия, все перемешалось, и как тут разобраться? Что – истинное, необходимое, а что – призрак, мираж, суета… То есть разобраться легко… Но что выбрать? Да так, чтобы никому не принести беды… В чем я волен?.. Экая печаль! Час назад все мне было ясно».
– Володя, я люблю тебя, – сказала Наташа.
– И я тебя, Наташа, люблю, – сказал Данилов.
И все. Шли вокруг люди, их было пока мало, но они шли. Что еще надо было сказать? Ничего и не надо…
Остановилась машина возле Данилова с Наташей. Машина Данилову знакомая, приобретенная на средства профессора Войнова. Клавдия Петровна распахнула дверцу.
– Что же, Данилов! – сказала Клавдия с обидой. – Я спешу к тебе домой, а ты гуляешь по улицам!
– Здравствуй, Клавдия, – сказал Данилов.
– Здравствуй, – кивнула Клавдия. – У тебя нет совести, а если бы я ехала не по Цандера?
– Я тебя вовсе и не ждал.
– То есть как?
– А так. Ты не поинтересовалась, есть ли у меня время для встречи с тобой. А у меня времени нет.
– Ты что, Данилов! – удивилась Клавдия. Потом она словно бы заметила Наташу: – А это кто?
– Это – Наташа, – сказал Данилов. – Наташа, а это вот моя бывшая жена, Клавдия Петровна, я тебе о ней рассказывал…
Должна бы Клавдия была понять, что они с Наташей – близкие, брат с сестрой, муж с женой, а она тут чужая…
– И все же, – сказала Клавдия, взглядом пытаясь удалить Наташу из здешних мест, – ты мне нужен.
– Возможно, я тебе и нужен, – сказал Данилов, – но ты мне никак не нужна.
– Данилов, – робко произнесла Клавдия, – ты всегда с уважением относился к женщинам…
Данилов ощутил, что в отношении к нему Клавдии вместе с прежними чувствами превосходства и несомненной власти появилось и нечто новое – тревога какая-то, или догадка безумная, или подозрение, или даже страх… Данилов даже пожалел Клавдию.
– У меня есть тайна, – тихо сказала Клавдия.
– Хорошо, – кивнул Данилов. – Но в другой раз.
Обида опять придала Клавдии сил.
– Наташа, – спросила Клавдия, – а вы у Данилова – новая симпатия?
Наташа посмотрела на Данилова.
– Наташа – моя вечная симпатия, – серьезно сказал Данилов.
– Вы с ним будьте осмотрительней. Он человек распущенный.
Тут и Данилов не нашел слов.
– А я вас где-то видела. Вы не портниха?
– Я не портниха, – сказала Наташа. – Но я шью.
– А Гавриловой не вы шили по моделям Гагариной?
– Шила.
– Вот у Гавриловой я вас и видела! И шапочки вы шьете?
– И шапочки.
Тут Клавдия Петровна выскочила из машины, захлопнула дверцу, о Данилове она забыла сразу же.
– Мне непременно и быстро надо сшить шапочку из черного бархата, знаете, чалму, чтобы на ней хорошо смотрелись и бриллианты и жемчуга. Мы с мужем, возможно, поедем на три года в Англию. А туда без чалмы лучше и не езди совсем. На прием к королеве можно явиться только в вечернем наряде. Моя приятельница жила в Англии, получила однажды приглашение на прием к королеве, а ее без шапочки не пустили. Теперь она вернулась в Москву, места себе не находит, подругам стыдится показаться, жизнь испорчена, я ее понимаю. А уж если эту дуру к королеве звали, то нас-то с Войновым позовут, и не раз. Вы возьметесь? У меня фасон есть. Я заплачу как следует.
– Сошью, – сказала Наташа, – деньги ваши будут мне сейчас не лишние…
Женщины тут же стали договариваться о времени встречи, записывать адреса и телефоны, а Данилов чуть было не вскипел, до того он был на улице посторонний.