Слишком идеально - Ортолон Джулия. Страница 10

Байрон склонил голову набок и пригляделся к Эйми. Может, она не такая уж и толстуха, как ему на первый взгляд показалось. Танцует она неплохо, ну и что с того? Он часто бывал в ночных клубах разных стран и знал, что там обыкновенно зажигают такие вот пышки. Самому ему всегда больше нравились здоровые женщины со здоровым отношением к своему телу, чем тощие, которые только и знают, что подсчитывать калории. Эйми постепенно все больше и больше отдавалась ритму песни и начала трясти плечами и грудью. Бедра у нее тоже двигались в такт ритму, довольно сексуально, надо сказать.

Байрон вскинул брови. Да, танцевать она умеет, ничего не скажешь.

Она взяла полотенце и принялась танцевать по кухне, протирая тумбочки. Потом взяла полотенце за уголок и обернула его вокруг бедер.

Затем, слегка согнув колени, начала вертеть тазом, как заправская стриптизерша. Она делала это до того сексуально, что Байрон невольно засмотрелся. Да, «хорошенькая» – определенно не то слово. Эйми способна дать фору любой стриптизерше. Ей только боа из перьев недостает.

Он представил себе габаритную женщину, танцующую на сцене, – и его собственное тело среагировало естественным образом.

Он резко выпрямился. Боже, как низко он пал – подглядывает за домработницей! Он прикрыл глаза ладонью.

Она ведь не знает, что за ней наблюдают.

Байрон вспомнил, как он сам ненавидит попадать в объектив кинокамеры, и потянулся к пульту дистанционного управления. Как только экран погас, он вздохнул с облегчением и уверил себя, что ничего постыдного не произошло. Ну и что же, что он испытал некое возбуждение: у мужчин это часто бывает в самые неподходящие моменты. Нужно просто выбросить это из головы.

Байрон снова взглянул на потухший экран и рассмеялся. Забудешь такое, как же!

Хорошенькая? Да нет, Эйми – просто высший класс!

Только бы не выдать себя, когда он будет отвозить ее в город. Если она так отреагировала на безобидный флирт, то она сразу же сбежит, если узнает, что он к ней неравнодушен.

Ланс Бофорт водил машину марки «альфа-ромео». И водил он ее с шиком. Он всегда ездил с открытым верхом. Сейчас он одной рукой держался за обитый кожей руль, а другой сжимал рычаг газа. Они неслись по узкой дороге к городу, и ярко-красный автомобиль так и сверкал на солнце.

Эйми подставляла лицо ветру и воображала, что она Грейс Келли и что на ее превосходные белокурые волосы накинут шарфик, а огромные выразительные глаза скрыты за большими солнечными очками. Или Софи Лорен. Она всегда считала Софи одной из самых сексапильных женщин на планете. Если бы Эйми была Софи, то она распустила бы волосы, и они красиво развевались бы на ветру. На ней тогда были бы очки цвета кошачьих глаз в тигровой оправе.

При этой мысли она рассмеялась.

– Над чем смеетесь? – спросил Ланс, снизив скорость на повороте.

– Да так, ни над чем. – Эйми покраснела и потупилась. – Просто мне очень нравится ехать в вашей машине. Я всегда мечтала иметь такую.

– Это машина месье Гаспара.

Она провела ладонью по кожаному сиденью. Какая чудесная кожа!

– У него хороший вкус.

– И денег у него куча. – Ланс на секунду оторвал взгляд от дороги и улыбнулся ей. Глаза его были скрыты за темными очками, но при виде этой улыбки у Эйми снова учащенно забилось сердце. – Но знаете, есть такая поговорка: «За деньги счастье не купишь».

– Это так, зато за деньги можно купить все остальное, – усмехнулась Эйми. А потом вспомнила о бедном мистере Гаспаре, который сидит безвылазно в башне, так как боится показать свое лицо. Ланс прав: за деньги счастья не купишь.

– Какой он?

Ланс смотрел на дорогу. Ветер шевелил его длинные, волнистые волосы.

– Этот вопрос не обсуждается, – промолвил он наконец.

– Я не прошу, чтобы вы рассказывали мне что-то личное. Мне просто интересно, какой он, ну, по характеру? Что за человек?

– Ему понравился обед, который вы приготовили.

– Правда? – Эйми расцвела от удовольствия. – Я очень рада.

– И он тоже. Он счастлив, что наконец-то нашел такую хорошую кухарку.

– Вы долго уже у него работаете?

– С тех пор, как он приехал на остров. Это было полгода назад.

– А вы жили на этом острове?

– Нет. Я приехал сюда в это же время.

– А-а. – Эйми задумалась на минуту. – А как его зовут?

Ланс ответил не сразу.

– Гай.

– Гай Гаспар? – Эйми понравилось это имя: впечатляет. Так могли звать средневекового рыцаря. Перед ее мысленным взором всплыл образ раненного в бою викинга, который прячет лицо под забралом. Вот он стоит в самом темном углу огромного зала и всем сердцем тянется к прекрасной даме, которой он отныне может восхищаться лишь издали… Неужели он навсегда останется ее тайным воздыхателем? Или она полюбит его, невзирая налицо, обезображенное шрамами, и выведет из тени? Может, любовь окажется способна залечить раны в его сердце?

При этой мысли Эйми вздохнула.

Когда они доехали до подножия холма, она вернулась из мира грез на землю. Ланс свернул на главную улицу: по одной стороне тянулись ряды магазинов, а с другой стороны была расположена пристань.

Город вновь поразил Эйми своей чистотой и разноцветными зданиями. У каждого из островов, которые она успела посетить, был свой ярко выраженный характер. Большая часть островов была населена темнокожими потомками рабов, говорившими по-английски с акцентом, к которому примешивались как британские, так и креольские обороты и интонации. На Сент-Бартсе преобладало французское население. Маленький кусочек Европы в Карибском море, излюбленный курорт богатых и знаменитых, где они отдыхают от толп поклонников.

Они ехали мимо ряда роскошных яхт, которые были пришвартованы так близко, что можно было пройтись по ним с одного края гавани до другого, не замочив ног. Эйми разглядывала их, разинув от восхищения рот. На судах были написаны названия портов разных стран. По палубе одной из яхт прошелся одетый в форму стюард и поставил на столик свежие цветы. В соседней каюте матрос драил какую-ту блестящую декоративную деталь. Бронза так и сверкала на послеполуденном солнце.

– О Господи! – выдохнула Эйми. – Подумать только, что можно так жить! Как же, наверно, здорово иметь собственную яхту с экипажем!

Спутник усмехнулся ее восторженности.

Эйми по долгу службы часто приходилось иметь дело со знаменитостями и богатыми людьми, но такое великолепие она видела впервые.

– Даже и не знаю, как разговаривать с такими личностями.

– Они мало чем отличаются от простых смертных.

– Нуда, кроме того, что они обычно говорят так: «Дорогой, куда мы отправимся на следующей неделе?» – Эйми произнесла эту фразу голосом Кэтрин Хепберн, а затем сама себе ответила голосом Кэри Гранта: – «Не знаю, дорогая. Я слышал, что Джоунсы собираются на Арубу. Может, нам тоже туда отправиться?» – «О да! Должно быть, на Арубе в это время года просто прелестно!»

Ланс громко расхохотался, да и сама Эйми скромно улыбнулась собственному остроумию.

– Вам чудесно удается имитировать голоса! – воскликнул он.

– Спасибо. – Эйми так и светилась от гордости.

– Вам нравятся старые фильмы?

– Я их просто обожаю, – искренно ответила Эйми. – А вы?

Прежде чем ответить, он над чем-то задумался.

– Гаспар больше любит кино, чем я. Он говорит, что только благодаря фильмам и книгам можно жить на свете.

– Точно, – согласилась Эйми. Эти слова Гаспара в точности соответствовали ее взглядам. Похоже, они родственные души. – Значит, весь день он занимается тем, что смотрит фильмы и читает?

– А чем вам это не нравится? Неплохой способ убить время. Было бы очень грустно жить на свете, если бы нельзя было окунуться в мир грез.

– Точно.

Эйми вспомнила о своей разбитой параличом матери, как они вдвоем с ней сочиняли истории. Воображение помогало позабыть о трагичности положения и не давало упиваться жалостью к себе.

Когда-то Мим прекрасно все понимала, но когда мать Эйми умерла от осложнения, вызванного параличом, бабушка начала бранить Эйми за то, что та все время парит в облаках, – словно между мечтами и преждевременной смертью матери существовала какая-то связь.