Да! Да! Да! - Осборн Мэгги. Страница 37

А его хижина принадлежала только ему одному! Там он мог бы чувствовать себя в полном уединении. Широкая улыбка появилась на его губах, потом он запрокинул голову и издал громкий и счастливый вопль, обращенный к небу.

Теперь ему оставалось только дождаться момента, когда лед на озере Кратер окончательно затвердеет, и тогда он сможет вместе с Кларой двинуться к Длинному озеру и дальше, к Глубокому озеру, потом к озеру Линдерман и, наконец, к берегам озера Беннетт. Эти переходы займут примерно четыре недели, самое большее пять, и тогда он сможет вкусить от этих сладостных, как спелая земляника, и столь желанных губ.

— Бен приходил в последнее время?

— Вы же сказали нам, что не хотите его видеть, — ответила Зоя, стараясь заставить себя быть терпеливой.

Джульетта без сил упала на свою походную кровать. Руки ее бессильно свесились по обе стороны постели. Она уставилась на трубу от печурки, выходившую наружу сквозь потолок палатки.

— Я должна поблагодарить его, но мне тяжело с ним встречаться В душе я чувствую, что мне следует поблагодарить его лично, — сказала Джульетта с несчастным видом, — но ведь он видел меня обнаженной. — Она прикрыла глаза ладонью. — Как вы с Кларой допустили это?

— О, вероятно, потому, что пытались спасти вашу жизнь. Или нам следовало подумать и обсудить, что предпринять, и решить, что для вас хуже — испытывать смущение по поводу этого неудобства или умереть. И нам пришло в голову, что все-таки лучше не дать вам замерзнуть насмерть на берегу озера, хотя мы, конечно, могли оставить на вас промерзшую насквозь одежду и не позволить Бену Диру увидеть вас нагой, а ведь он пытался согреть и спасти вас. Если для вас это будет некоторым утешением, я могу вам сказать, что предпочла бы оставить вас замерзать. — Зоя скорчила гримаску и вздохнула.

Когда она считала, что Джульетта умирает, то клялась, что никогда больше не станет грубо с ней обращаться, если та выживет. Но Зоя уже десятки раз нарушила эту клятву. Чтобы быть справедливой, следовало признать, что и Клара ее раздражала. К тому же были верные признаки того, что и она раздражала их обеих. Находиться втроем в тесной палатке почти неделю было бы тяжким испытанием для любого.

Она снова вздохнула, на этот раз испытав острую тоску по дому, и помешала в котле, который они держали в палатке и где теперь кипятили и стирали белье. За стенами палатки уже неделю бушевала буря, неизвестно откуда обрушившаяся на озеро Кратер и его берега, и температура резко скакнула вниз, и на этой отметке на несколько градусов ниже нуля термометр застыл. Внутри палатки, где стояла походная печка, было достаточно тепло, даже жарко, что вынуждало их раздеваться до нижнего белья. И все-таки они покрывались липким потом. И страдали в этом вынужденном заточении от скуки и безделья.

— Кажется, буря окончилась, — заметила Джульетта, и голос ее звучал равнодушно, будто ей было все равно. Она оставалась апатичной и вялой с тех самых пор, как чуть было не погибла подо льдом.

— Прошлой ночью снег и ветер временами прекращались, — согласилась Зоя, продолжая помешивать воду в котле с бельем. Кипятить белье было несложно. Проблема заключалась в том, чтобы высушить выстиранную одежду. Поэтому они и не делали попыток стирать нечто более крупное, чем носовые платки, чулки и нижнее белье. Эти предметы туалета они могли развесить для сушки на спинках кроватей, но что-либо более крупное и тяжелое спускалось до самой земли, не высыхало до конца и занимало слишком много места в тесной палатке.

— Зоя! — Голос Клары послышался снаружи, потому что они не открывали клапана, если того не требовали особые обстоятельства. — Здесь Том. Он хочет, чтобы вы пошли с ним на озеро. Он покажет вам, как управлять санями.

Зоя перестала помешивать белье и стала соображать, сколько усилий ей потребуется для того, чтобы одеться в столь тесном пространстве. Учитывая, что они поместили посреди палатки печку, они могли теперь одеваться только по очереди. К тому же приходилось следить за тем, чтобы кайма или подол платья не попали в печку и не загорелись. За эти дни сгорело целых четыре палатки.

— Ступайте же скорее! — сказала Джульетта, закрывая лицо согнутой рукой. — За мной больше не требуется ухода.

Но Зоя и не думала о Джульетте. Она думала о Томе. Они мало видели друг друга в последнее время, со дня пикника у подножия ледников.

— Скажите ему, что мне надо одеться.

Когда Зоя наконец вышла из палатки, укутанная до бровей, она заметила, что Клара смела снег с палатки и сколола лед с горы вещей, громоздившейся возле их жилища, чтобы добраться до припасов. Сегодня энергия Клары и ее неиссякаемая бодрость и жизнерадостность необычайно раздражали Зою. Ей не понравился и особый блеск в глазах Тома, когда он оглядывал ее, завернутую в несколько слоев одежды, как кочан капусты. На ней была тяжелая толстая вельветовая юбка поверх нескольких шерстяных нижних юбок, а сверху толстый шерстяной свитер и не пробиваемая ветром куртка. Поверх них она надела еще плащ, шея ее была замотана толстым шарфом. Ее туалет довершала пара варежек, надетая поверх пары перчаток. Ее юбки были столь несгибаемыми, что она не могла наклониться, чтобы увидеть свои ботинки.

— Ты потешаешься надо мной? — спросила она сквозь прикрывавший рот шарф.

— Отнюдь нет.

Но Зоя видела, как углы его губ изогнулись в улыбке. Он обернулся к Кларе:

— Разве заметно, что я смеюсь над ней?

— Нет, это я потешаюсь. — Глаза Зои превратились в щелочки, видные выше шарфа, обмотанного вокруг ее шеи и рта. — Мы выглядим как пингвины в нашей неуклюжей одежде. А что вы знаете о пингвинах?

— Мы в плохом настроении, верно? — спросил Том, поднимая бровь. Он отодвинул шарф, и она увидела его улыбку.

— Мне то слишком холодно, то слишком жарко. Я целую неделю проторчала в палатке как узница. Джульетта сводит меня с ума. Мы все начинаем походить друг на друга. У нас нет никаких упражнений, никаких развлечений. И меня просто тошнит от «аляскинской земляники» и пончиков. Мне хочется вопить из-за этой однообразной пищи.

«Аляскинской земляникой» называли розоватые, наполовину сваренные бобы, насчет которых острили все в лагере, когда уже не было сил жаловаться. Ни у кого не хватало энергии готовить что-нибудь другое, даже если и удавалось найти нечто более привлекательное в промерзших насквозь ящиках и коробках.

— Когда нам удастся двинуться отсюда дальше?

По крайней мере человек сто уже повернули обратно. Возможно, они и не сделали бы этого, если бы зима уже не вступила в свои права и не зашла так далеко, если бы они имели возможность переплыть озера и спуститься вниз по реке или по рекам, сколько бы их ни встретилось на пути. Но слишком низкая температура и долгие переходы по льду расхолаживали их. Зоя с завистью в сердце наблюдала их отступление.

— Сегодня не много желающих попасть в Доусон. — Том шел с ней рядом, стараясь приноровиться к ее походке. — Наша группа может двинуться дальше завтра утром.

— Прекрасно.

Когда они добрались до берега озера, Том остановился и откинул подбитый мехом капюшон своей куртки.

— На прошлой неделе это ведь ты начала потасовку, — сказал он, качая головой и улыбаясь. — Никогда не видел ничего подобного.

Зоя закрыла глаза и сжалась.

— Я горжусь тобой, Зоя. — Том стоял рядом с ней, засунув руки в карманы куртки, и смотрел на нее с нежностью. — Если бы ты не дала по морде этому Джеку Хорвату первая, это сделал бы я.

Зоя отвернулась, стараясь не смотреть на Тома.

— А я стыжусь себя, — сказала она тихо. Как могла она стать совершеннее и лучше, если не умела управлять собой и тем кусочком Ньюкасла, что все еще жил в ней?

Том взял ее за плечи и повернул лицом к себе.

— Нет никакой причины стыдиться того, что ты защитила подругу.

— Леди не вступают в кулачные бои.

— И тебя это волнует? — Его пальцы крепче сжали плечи Зои. — Здесь живут по иным правилам, Зоя. Если ты не боец, то не выживешь на Юконе. И даже можешь погибнуть. Такие качества, как твердость и верность, здесь ценятся очень высоко.