Доходное место - Островский Александр Николаевич. Страница 17

Юсов входит, заметно расстроенный.

Явление второе

Вышневская и Юсов.

Юсов (кланяясь). Еще не приезжали-с?

Вышневская. Нет еще. Садитесь.

Юсовсадится.

Вы чем-то встревожены?

Юсов. Нет слов-с… уста немеют.

Вышневская. Да что такое?

Юсов (качает головой). Человек все равно… корабль по морю… вдруг кораблекрушение, и несть спасающего!..

Вышневская. Я вас не понимаю.

Юсов. Я насчет бренности… что прочно в жизни сей? С чем придем? с чем предстанем?.. Одни дела… можно сказать, как ноша за спиной… в обличение… и помышления даже… (махнув рукой) все записаны.

Вышневская. Что, умер, что ли, кто-нибудь?

Юсов. Нет-с, переворот в жизни. (Нюхает табак.) В богатстве и в знатности затмение бывает… чувств наших… забываем нищую братию… гордость, плотоугодие… За то и наказание бывает по делам нашим.

Вышневская. Я это давно знаю; не понимаю только, к чему вы передо мной теряете даром свое красноречие.

Юсов. Близко сердцу моему… Положим, хоть я тут не подлежу большой ответственности… но все-таки над такой особой! Что прочно?.. когда и сан не защищает.

Вышневская. Над какой особой?

Юсов. Опала на нас-с.

Вышневская. Да говорите!

Юсов. Открылись якобы упущения, недочеты сумм и разные злоупотребления.

Вышневская. Что же?

Юсов. Так нас под суд-с… То есть я-то, собственно, не подлежу большой ответственности, а Аристарх Владимирыч должны будут…

Вышневская. Что должны?

Юсов. Ответствовать всем своим имуществом и подвергнуться суду за противозаконные якобы поступки.

Вышневская (подняв глаза). Начинается расплата!

Юсов. Конечно, смертный… Станут придираться, так, пожалуй, найдут что-нибудь; я так полагаю, что, по нынешним строгостям, отставят… Должен буду бедствовать без куска хлеба.

Вышневская. Вам, кажется, далеко до этого.

Юсов. Да ведь дети-с.

Молчание.

Я все думал дорогой, с прискорбием думал: за что такое попущение на нас? За гордость… Гордость ослепляет человека, застилает глаза.

Вышневская. Полноте, какая тут гордость! просто за взятки.

Юсов. Взятки? Взятки что-с, маловажная вещь… многие подвержены. Смирения нет, вот главное… Судьба все равно что фортуна… как изображается на картине… колесо, и на нем люди… поднимается кверху и опять опускается вниз, возвышается и потом смиряется, превозносится собой и опять ничто… так все кругообразно. Устроивай свое благосостояние, трудись, приобретай имущество… возносись в мечтах… и вдруг наг!.. Надпись подписана под этой фортуной… (С чувством.)

Вот что раскусить надо! Вот что должен человек помнить? Мы родимся, ничего не имеем, так и в могилу. Для чего трудимся? Вот философия! Что наш ум? Что он может постигнуть?

Входит Вышневский и молча проходит в кабинет. Юсов встает.

Вышневская. Как он изменился!

Юсов. За доктором бы послать. С ними давеча в присутствии дурно сделалось. Такой удар… человеку благородных чувств… как его перенесть!

Вышневская (звонит).

Входит мальчик.

Сходи за доктором, попроси поскорей приехать.

Вышневский выходит и садится в кресла.

Явление третье

Те же и Вышневский.

Вышневская (подходя к нему). Я слышала от Акима Акимыча, с вами несчастие. Не падайте духом.

Молчание.

Вы ужасно переменились. Вы дурно себя чувствуете? Я послала за доктором.

Вышневский. Какое лицемерие! Какая гнусная ложь! Какая подлость!

Вышневская (гордо). Никакой лжи! Я вас жалею, как стала бы жалеть всякого в несчастии — ни больше, ни меньше. (Отходит и садится.)

Вышневский. Не нужно мне ваших сожалений. Не жалейте меня! я обесчещен, разорен! За что?

Вышневская. Спросите у вашей совести.

Вышневский. Не говорите о совести! Вы не имеете права говорить о ней… Юсов! За что я погиб?

Юсов. Превратность… судьба-с.

Вышневский. Вздор, какая судьба! Сильные враги — вот причина! Вот что меня сгубило! Проклятие вам! Позавидовали моему благополучию. Как не позавидовать! Человек в несколько лет возвышается, богатеет, смело создает свое благоденствие, строит дома и дачи, покупает деревню за деревней, вырастает выше их целой головой. Как не позавидовать! Человек идет к богатству и почестям, как по лестнице. Чтобы перегнать или хоть догнать его, нужен ум, гений. Ума взять негде, ну так подставить ему ногу. Я задыхаюсь от бешенства…

Юсов. Зависть человека может на все подвигнуть…

Вышневский. Не падение меня бесит, нет — а торжество, которое я им доставлю своим падением. Что теперь разговору! что радости! О, черт возьми, я не переживу! (Звонит.)

Входит Антон.

Воды!..

Антон подает и уходит.

Теперь с вами мне нужно поговорить.

Вышневская. Что вам угодно?

Вышневский. Мне угодно вам сказать, что вы развратная женщина.

Вышневская. Аристарх Владимирыч, здесь посторонние люди.

Юсов. Прикажете уйти?

Вышневский. Останься! Я скажу то же самое при всей дворне.

Вышневская. За что вы оскорбляете меня? Вам не на кого излить свою бессильную злобу. Не грех ли вам!

Вышневский. Вот вам доказательство моих слов. (Бросает конверт с письмами.)

Юсов поднимает и подает Вышневской.

Вышневская. Благодарю вас. (Судорожно рассматривает их и прячет в карман.)

Вышневский. Юсов, что делают с женщиной, которая, несмотря на все благодеяния мужа, забывает свой долг?

Юсов. Гм… гмм…

Вышневский. Я тебе скажу: выгоняют с позором! Да, Юсов, я несчастен, вполне несчастен, я одинок! Не бросай хоть ты меня. Человек, как бы он ни был высоко поставлен, когда он в горе, все-таки ищет утешения в семействе. (С злобою.) А я нахожу в своем семействе…

Вышневская. Не говорите про семейство! У вас его никогда не было. Вы даже не знаете, что такое семейство! Позвольте же теперь, Аристарх Владимирыч, высказать вам все, что я перенесла, живя с вами.

Вышневский. Для вас нет оправданий.

Вышневская. Я и не хочу оправдываться — мне не в чем оправдываться. За минутное увлечение я перенесла много горя, много унижения, но, поверьте, без ропота на судьбу и без проклятий, как вы. Я хочу вам сказать только, что если я виновата, то перед собой одной, а не перед вами. Вы не должны меня упрекать. Если б вы имели сердце, вы бы чувствовали, что вы меня погубили.

Вышневский. Ха, ха! Вините кого другого в вашем поведении, а не меня.