Все, что считается - Освальд Георг. Страница 27
– Давай сделаем что-нибудь с деньгами, – предлагаю я.
– Ты снова хочешь идти по магазинам? В такое время?
– Нет, мне хочется чего-нибудь… поострее!
Она смеется. Смеется от всего сердца.
– Мне жаль, но, чтобы устроить что-нибудь «поострее», пары тысяч маловато.
– Ты так считаешь? А я нет. Посмотри на это с другой стороны: я уволенный с работы служащий банка без постоянного дохода. Ты… Сейчас попробую отгадать: ты из медико-технического персонала плюс блядь по призванию. И в такой ситуации «пара тысяч», как ты выражаешься, – а их все-таки двадцать пять – это очень даже много.
– Я не имею в виду ценность этих денег. Хотя нет, именно так: я имею в виду их ценность. Двадцать пять тысяч – это чудесный отпуск в течение пары месяцев, это изысканное путешествие, хорошая мебель, шмотки, да откуда я знаю, что еще… Но это безусловно не настоящие деньги.
– Не настоящие. Но их хватит на то, чтобы сделать вид, как будто они настоящие.
– Извини, но от таких игр мне становится скучно.
– Гм… Вынужден признаться, мне тоже.
Снова становлюсь беспомощным и не понимаю, почему мы не развлекаемся. В смысле – что случилось? Два довольно молодых, довольно привлекательных человека в спальне, финансовые вопросы отрегулированы… Спрашиваю:
– А что ты считаешь настоящими деньгами?
– Не знаю. Один, два, три миллиона… Меньше? Больше? Важнее всего не сама сумма, а сделает ли она тебя богатым.
– Богатым?
– Свободным.
– Ах ты дрянь! Свободным!
– Да, свободным.
– А с двадцатью пятью тысячами? С ними тоже можно стать свободным?
– Да, но только на очень короткое время. Настолько короткое, что это не считается.
Какое-то время жду. Потом говорю:
– Давай! Одевайся!
Сам тоже одеваюсь.
– Что ты собираешься делать?
Звоню и вызываю такси. Потом заказываю в «Холидей Инн» номер на двоих с ванной.
Доезжаем за пятнадцать минут. По дороге не разговариваем. Расплачиваюсь с водителем. Сабина ждет, когда я выйду и открою ей дверь. Входим в холл через стеклянные двери, раздвигающиеся автоматически. Несмотря на то что уже половина третьего ночи, у стойки администратора полно народу. Беру ключ и спрашиваю, нельзя ли расплатиться сразу. Мне разрешают, и я тут же плачу.
– Хочу иметь возможность сбежать в любой момент, – говорю Сабине по дороге к лифту.
– Это не исключено, даже если заплатить позже, – отвечает она.
– Но теперь я могу просто убежать или выскочить в окно – все вопросы уже сняты.
– Послушай, Томас, ведь ты не в розыске, правда?
Входим в заказанный нами номер. Я говорю Сабине:
– Давай! Раздевайся!
Смеемся. Она подходит ко мне, и мы целуемся. Ощупываю ее тело, как будто это новый предмет, назначение которого еще не совсем ясно, работу которого еще нужно проверить. Деловито и ловко она стягивает с меня брюки и начинает поглаживать член. На этот раз все получается. Ложимся на кровать, ласкаем друг друга, желание трахнуться все усиливается, что мы в результате и делаем. Длится это минут десять и кажется мне ужасно утомительным. С другой стороны, приятно, что Сабина завершает процесс абсолютно профессионально.
Когда всё уже позади, наши тела голые лежат на гостиничной постели. Чувства опустошенности нет, наоборот – я спокоен, потому что впереди у меня несколько приятных часов. Говорю Сабине:
– Я хочу трахать тебя снова и снова до тех пор, пока буду в состоянии. Именно для этого Уве тебя купил.
Сабина улыбается и говорит:
– Если добавишь сверху тысячу, то я готова показать тебе парочку вещей, которых ты еще не знаешь.
Немного жду, потом встаю и иду за пиджаком. Достаю тысячу и протягиваю ей.
– Надеюсь, что дело того стоит.
– Сам увидишь.
33
Ну, дело, конечно, того не стоило. Или стоило. Или все-таки нет. Я лениво развлекаюсь, подбирая всевозможные ответы на этот вопрос, сидя в одиночестве на кровати и прихлебывая коктейль с витаминами и магнезией, в который добавлен аспирин-С.
И все-таки хорошо, что в этой спальне, на этой постели у нас с Сабиной ничего не было. До сих пор повсюду вещи Марианны, она продолжает здесь жить, но вот уже несколько недель я больше не рассчитываю на продолжение нашей семейной жизни в таком виде, как это было раньше. Наверное, и Марианна тоже. Естественно, что после минувшей ночи моя совесть не чиста. А собственно говоря, почему? Ведь это она ушла. И существует молчаливое соглашение, что сейчас мы ничего не будем менять в нашем статусе семейной пары, чтобы – хотя бы на некоторое время – защититься от неприятностей, связанных с разрывом. Совершенно ясно, что мы не смогли бы сохранять перемирие, если бы речь шла о разрушении остатков нашего единства, о том, чтобы разъехаться и разделить счет. И тогда, вне всякого сомнения, наш брак окончательно перестал бы существовать, превратившись в войну из-за посуды, вилок, мебели и пары тысяч марок. А может быть, вполне может быть, здесь скрывается и еще что-то. Нужно бы позвонить Марианне. Но не сейчас. Не сразу же после этой ночи! Скорее всего, через несколько дней. Меня так долго вообще не занимала мысль о том, что она уехала, а теперь я об этом думаю только потому, что обманул ее. Да еще как! Когда-нибудь я ей позвоню.
А Сабина? Да какая разница! Я к ней совсем равнодушен, честное слово. И именно это делает ее присутствие в моей новой жизни настолько приятным. Я могу заказывать ее, как пиццу. Это, конечно, стоит денег, но зато лишает ее права предъявлять претензии, потому что я могу выгнать ее в любой момент, как будто ее никогда и не было. Это и правда очень комфортное состояние, совсем не нужно ломать себе голову. А что по этому поводу говорит книга «Сегодня великолепный день»?
«Иди своим путем. Все подготовлено. С радостью воспринимай то, что с тобой происходит. Это часть твоей, и только твоей жизни». Ах, вот оно как? Часть моей, и только моей жизни? Парень, написавший эту книгу, действительно должен быть неиссякаемым источником хорошего настроения.
Позже одеваюсь и иду вниз, к моим друзьям из «Парадиза стильной мебели». Вхожу в дверь магазина – дзинь-дзинь – и направляюсь в заднюю часть, в офис. Здесь только Уве. Он непривычно серьезен. На носу, уткнувшемся в пачку факсов на письменном столе, очки-полукружья, чересчур изящные для его мясистого лица. Поднимает голову. Увидев меня, слегка улыбается.
– Ну как, хороша была ночка?
Мне показалось, что он ждет от меня благодарности. Противно, но что остается делать.
– Да, всё здорово. Спасибо.
Замечает, что мне чуть-чуть стыдно, и посмеивается надо мной. Я тоже смеюсь. А потом он снова становится серьезным. Слишком серьезным. После небольшой паузы говорит, наморщив лоб:
– Слушай, на мази шикарное дельце. У меня на крючке бывший врач из Национального олимпийского комитета, через него могут быть налажены поставки первоклассных анаболиков. Товар идет из Штатов. Полученные мной пробы оказались настолько хороши, что у меня прямо руки чешутся, так хочется этим заняться.
– Замечательно. А в чем проблема? И чем я-то могу помочь?
– А проблема в том, что у нас нет надежного места для передачи товара. И вот тут понадобится твоя помощь.
– В чем?
– Организовать нам надежное место.
– Надежное место… Так сразу, навскидку, ничего не приходит в голову. Вот только если…
– Только если твоя квартира. Ты это имел в виду?
Ничего подобного, совсем не это, я отнюдь не в восторге от мысли, что Анатоль, Уве, врач из НОК и черт знает что еще за костоломы набегут в мою квартиру, чтобы обтяпывать там свои делишки.
– Думаешь, это хорошая идея? В моей квартире?
– Это очень хорошая идея. Назначим ребятам встречу на этой улице, примем их в фитнес-студии, завяжем им глаза и отведем в твою квартиру. В гостиной изменим всё так, что у них не будет никаких зацепок и они не узнают, где были. Там мы получим товар, а они деньги. Снова завяжем им глаза и выведем на улицу. Вот и всё.