Самый лучший папа - Палмер Диана. Страница 15

— Конечно, я не хотел, чтобы тебя поранило. — Он будто щелкнул бичом, сверкнув зелеными глазами.

— Вот опять ты кричишь, — надулась она.

— Слушай, я всю жизнь был такой и не собираюсь меняться. Ты должна привыкнуть к моему темпераменту. — Он смотрел уже не так сердито. — Я зазевался, а ты сунулась к брыкающемуся жеребцу, да на меня же еще и сердишься.

— На меня всегда кричали, — серьезно сказала она, — но не для того, чтобы я не поранилась, просто они меня не любили.

— А я тебя люблю. Потому и кричал, — буркнул он.

Она заулыбалась сквозь слезы:

— Честно и правда?

— Честно и правда. — Он осклабился и встал. — Пошли отсюда.

— Ты меня накажешь? — спросила она.

— Нет.

— Я больше так не буду.

— Лучше не надо. — Он взял ее за руку и повел вниз. Узнав, что произошло, мисс Джексон достала из кладовки свежий пирог с марципаном, разрезала его, налила Саре лимонаду. Даже улыбнулась. Сара вытерла глаза и улыбнулась в ответ.

В понедельник Блейк сделал двухчасовой перерыв на обед и отправился в магазин игрушек. Он накупил гору кукол и прочих игрушек и привез домой, не вдаваясь в мотивы своего поступка: то ли на радостях, что с Сарой все в порядке, то ли чувствуя себя виноватым из-за того, что обидел ее.

Но она растрогала его до слез. Сидя в гостиной в окружении своих новых друзей, она обнимала мишку, обнимала Блейка, а он и радовался, и смущался.

— Ты лучший в мире папа, — сказала Сара Джейн и опять заплакала, размазывая руками слезы. — У меня опять есть мистер Друг, он тебе поможет сражаться с чудовищами.

— Учту. Веди себя хорошо. — Он быстро вышел за дверь, тронутый больше, чем хотел признать, реакцией дочери на такую простую вещь, как игрушки.

Возвращаясь на работу, он размышлял: что там Сара говорила насчет Мередит, игравшей с ней в куклы? Как же так, ведь Мередит пыталась отгородиться от Сары? Может, он ее не понял?

Он слишком хорошо помнил вкус ее нежных невинных губ тогда в конюшне, потом — удивление, которое он заметил, подняв на минуту голову, а потом он потерял контроль над собой, а удивление превратилось в панику.

Что толку думать о том, что она его любила. Сейчас у него есть Сара. Но ей нужен не только отец, ей нужна мать. Кто-то, кто читал бы сказки, играл с ней, — кто-то вроде Мередит. Представив себе это, он почувствовал, как потеплело у него в груди. Может, со временем она преодолеет прошлое, станет смотреть вперед? Может, она его опять полюбит?

На эту мысль бурно отреагировало тело, и так же бурно разум отверг ее. Он не хочет, чтобы она его любила. Он чувствует себя виноватым за то, как обращался с ней, он по-прежнему желает ее, но слова «любовь» в его словаре нет. Слишком больно оно ранит.

Подпускать ее ближе было бы рискованно — у нее все основания мечтать свести с ним счеты. Он нахмурился. А что, если решиться и рассказать правду, почему он был с ней так груб, — не пройдет ли у нее жажда мести?

Ради Сары, уверял он себя. Не потому, что она нужна ему, а потому, что Сара любит ее и нуждается в ней. Хотя все равно Мередит не войдет в его дом. Не подпустит близко к себе ни его, ни Сару, вот в чем беда. Как же преодолеть это препятствие?

Два дня он размышлял, но так и не пришел ни к какому решению, а потом улетел на день в Даллас по делам. Но судьба ему благоприятствовала.

В его отсутствие у единственной сестры мисс Джексон случился сердечный приступ, соседи позвонили ей и попросили приехать в Уичито, штат Канзас, ухаживать за сестрой. Сидеть с Сарой было некому. Взять ее с собой к больной мисс Джексон не могла. Она позвонила Элизе — та с мужем и ребенком куда-то уехала. Бесс сказала, что не справится с такой норовистой девочкой. Оставался только один человек, на которого можно рассчитывать.

Отбросив колебания, мисс Джексон набрала номер и попросила Мередит Кэлхаун.