Эрагон - Паолини Кристофер. Страница 49

— Эй, Гарет, какого черта! Да любой человек на улице им скажет, где Джоад живёт. Ты чего с них зря деньги тянешь?

Бром тут же смахнул монетки в кошелёк, а Гарет, метнув в сторону беспалого мстительный взгляд, повернулся к ним спиной и снова принялся протирать стакан. Бром подошёл к беспалому.

— Спасибо тебе, — сказал он. — Меня Нил зовут. А это Эван.

Беспалый приподнял кружку в знак приветствия и сообщил:

— Мартин. А того типа, за стойкой, Гарет кличут. — Голос у него был низкий и грубый. Он указал им на свободные стулья. — Присаживайтесь, я не возражаю.

Эрагон сел, придвинув стул спинкой к стене, чтобы видеть перед собой дверь. Мартин удивлённо на него покосился, но ничего не сказал.

— Ты мне несколько крон сберёг, — заметил Бром.

— Вот и хорошо. Да только я и Гарета не больно виню — дела у него в последнее время плоховато идут. — Мартин поскрёб подбородок. — А Джоад живёт в восточной части города, по соседству с травницей Анжелой. У вас что же, дело к нему?

— Да, дело, — ответил Бром.

— Вряд ли он у вас что-нибудь покупать станет, у него несколько дней назад ещё один корабль пропал.

Бром так и подскочил.

— Как — ещё один? Что случилось? Надеюсь, не урга-лы напали?

— Нет, — сказал Мартин. — Ургалы отсюда давно ушли. Их уж почти год никто не видел. Похоже, они на юго-восток двинулись. Дело не в ургалах. Видишь ли, мы тут в основном торговлей занимаемся, товары по морю перевозим — хотя тебе наверняка это и так известно. Так вот, — он отхлебнул из кружки, — несколько месяцев назад кто-то стал нападать на наши ада. И это не просто пираты, потому что нападают только на те корабли, что определённым людям принадлежат! Например, Джоаду. Дошло до того, что шкиперы отказываются брать на борт товары этих купцов. В общем, жить стало просто невмоготу; А ведь кое-кто из тех, чьи корабли в море пропадают, ведут большую торговлю с разными городами Империи и теперь вынуждены отправлять свои товары посуху. А цены на перевозку' жуть как взлетели, да и торговые караваны не всегда до нужного места добраться могут.

— И кто же, по-твоему, в этом виноват? — спросил Бром. — Ведь свидетели-то должны быть.

Мартин покачал головой:

— В том-то и дело, что после этих нападений в живых никого не остаётся! Судно просто выходит в море и без следа исчезает вместе с командой. — Он наклонился над столом, придвинулся к ним и заговорщицким тоном сообщил: — Моряки говорят, магия это! — Он подмигнул и снова откинулся на спинку стула.

Брома, казалось, встревожили его слова.

— А сам-то ты что думаешь? — спросил он.

— А я не знаю, что и думать, — беспечно пожал плечами Мартин. — И вряд ли когда-нибудь узнаю. Если, конечно, мне не «повезёт» и я сам на одном из таких захваченных судов не окажусь.

— Ты что, моряк? — спросил Эрагон.

— Нет, — фыркнул Мартин. — Разве ж я похож на моряка? Капитаны нанимают меня для защиты своих судов от пиратов. Но это ворьё в последнее время здорово поутихло. А все ж работа у меня неплохая.

— Только опасная, — заметил Бром. Мартин пожал плечами и допил своё пиво.

Бром и Эрагон распрощались с ним и направились в западную часть Тирма. Здесь было гораздо красивее: чистые, просторные дома, хорошо одетые спокойные люди. Эрагон в своей пропылённой бедной одежде сразу почувствовал себя очень неуверенно.

СТАРЫЙ ДРУГ

Лавчонка травницы была украшена яркой вывеской, и найти её не составило труда. Низенькая кудрявая женщина сидела на пороге, держа в одной руке лягушку. Другой рукой она что-то писала. Вид у неё был такой необычный, что Эрагон сразу решил: это и есть пресловутая Анжела. На противоположной стороне улицы стоял довольно богатый дом.

— Как ты думаешь, это дом Джоада? — спросил Эрагон. Бром задумался:

— Сейчас выясним. — Он подошёл к женщине и вежливо спросил: — Не скажешь ли, госпожа моя, в котором тут доме Джоад проживает?

— Скажу, — ответствовала она, продолжая писать.

— Так скажешь или нет?

— Скажу. — Она ещё быстрее заскребла пером по бумаге. Лягушка у неё в руке квакнула и уставилась на гостей своими выпученными глазами. Бром и Эрагон неловко переминались с ноги на ногу, но женщина больше не произнесла ни слова. Эрагон уже начинал злиться, но тут Анжела снова подняла на них глаза: — Ну конечно, я вам скажу! Нужно было всего лишь спросить по-человечески. Ваш вопрос состоял в том, скажу ли я вам, где живёт Джоад.

— В таком случае позволь мне задать свой вопрос как следует, — с улыбкой сказал Бром. — Где живёт Джоад? И скажи ещё, почему ты держишь в руке лягушку?

— Ну вот, это уже кое-что, — фыркнула Анжела. — Джоад живёт справа. А что касается лягушки, то это не лягушка, а жаба. К тому же самец. Я пытаюсь доказать, что жаб на свете не существует и есть только лягушки.

— Как это их не существует, если ты одну из них в руках держишь? — не выдержал Эрагон. — И зачем тебе доказывать, что на свете существуют только лягушки?

Женщина так энергично встряхнула головой, что её тёмные кудри рассыпались по плечам.

— Ну как ты не понимаешь! Если я докажу, что жаб не существует, значит, эта жаба никогда и не была жабой, а является лягушкой. А стало быть, она никому не вредна! — Анжела подняла тонкий палец и прибавила: — Ведь если я смогу доказать, что существуют только лягушки, жабы будут просто не в силах творить зло, — а ведь они на многое способны: могут, например, сделать так, что у человека все зубы выпадут или бородавки по всему телу пойдут, а то и отравить или убить человека могут. Ну и ведьмы, конечно, тоже не смогут своими злыми чарами воспользоваться — ведь тогда вокруг ни одной жабы не будет!

— Понятно… — осторожно протянул Бром. — Интересная мысль! Я с удовольствием послушал бы тебя ещё, но нам просто необходимо поскорее встретиться с Джоадом.

— Ах, ну конечно! — отмахнулась она и снова принялась что-то писать.

Когда они отошли от лавки травницы подальше, Эрагон воскликнул:

— Она же сумасшедшая!

— Возможно, — пожал плечами Бром, — но не похоже. Вполне вероятно, что она и что-нибудь полезное выдумать может, так что погоди её критиковать. Кто знает, а вдруг жабы действительно окажутся лягушками!

— А мои башмаки — золотыми! — буркнул Эрагон. Они остановились перед резной дверью с красивой металлической колотушкой. На крыльцо вели мраморные ступени. Бром три раза ударил колотушкой, но в доме стояла тишина. Эрагон, чувствуя себя полным идиотом, робко спросил:

— А может, это и не тот дом? Давай попробуем постучаться в другой, — но Бром даже бровью не повёл и продолжал стучаться.

Дверь так долго не открывалась, что Эрагон в отчаянии уже повернулся, чтобы уйти, но тут вдруг в доме послышался топот ног: кто-то бегом спешил к двери. Она со скрипом приотворилась, и в щель осторожно выглянула светловолосая молодая женщина с бледным лицом. Глаза у неё припухли, словно она долго плакала, но голос звучал абсолютно спокойно.

— Что вам угодно? — спросила она.

— Джоад здесь проживает, госпожа моя? — вежливо осведомился у неё Бром.

Женщина, надменно кивнув, ответила:

— Здесь. Это мой муж. Он вас ждёт? — Дверь она до конца так и не открыла.

— Нет, не ждёт, но нам необходимо поговорить с ним, — ответил Бром.

— Он очень занят.

— Мы прибыли издалека. И это очень важно. Лицо женщины точно окаменело:

— Он занят.

Бром явно рассердился, но говорил с ней по-прежнему вежливо.

— Ну, раз уж он так недоступен, не соблаговолишь ли ты, госпожа моя, передать ему кое-что? — Женщина поморщилась, но все же кивнула. — Скажи ему, что у крыльца его ждёт старый друг из Гиллида.

Женщина подозрительно на него глянула, но сказала:

— Хорошо. — И поспешно закрыла дверь. Эрагон услышал её удаляющиеся шаги.

— Не слишком-то она любезна, — заметил он.

— Оставь своё мнение при себе, — рявкнул Бром. — И вообще — помолчи. Предоставь все разговоры мне. — Он явно был очень зол: скрестил руки на груди и нервно барабанил пальцами по резной двери. Эрагон отвернулся и решил помалкивать.