Посланец старейшин - Папелл Стен. Страница 13

– Из меня сделали посыльного, и мне это совсем не нравится.

– Никогда не соглашался с мнением Лаврова о том, что ты сможешь помочь американцам, – сказал Юсуфов, снимая шинель и бросая ее на спинку стула. – Опыт работы с западниками в течение многих лет не изменил моих убеждений. Есть информация для службы внутренней безопасности?

– Для ФСБ ничего нового.

– Я до сих пор удивляюсь, что для этого задания выбрали именно тебя, – сказал Илья Васильевич. – Нет, не хочу сказать ничего плохого, мне просто любопытно, почему не кого-либо другого.

Они уставились друг на друга, а Христенко, знавший, что эти люди никогда не испытывали взаимной симпатии, молча наблюдал за ними. У Юсуфова возникли какие-то подозрения по отношению к жене Иванова Елене Александровне, и они давно не давали ему покоя. Если дело в этом, если подозрения оправдаются, если Алексей знает об этом, счастливая супружеская пара мгновенно превратится в шпионов и заговорщиков.

– Ваше любопытство всегда было оправданным, Илья Васильевич, – сказал Христенко, чтобы разрядить обстановку.

– Тем не менее я не получил обещанное Лавровым повышение по службе.

– Уверен, вы заставите его еще раз задуматься об этом, если вам удастся разоблачить очередной заговор.

– Именно этим я и намерен заняться. – Юсуфов не спускал глаз с Иванова.

– Может быть, что-нибудь придумаете, – вставил Иванов, – когда Лавров будет вечером встречаться с американским президентом.

– У меня возникала такая мысль, особенно после того как я узнал, что ты передал не тот диск.

– Только не упоминайте меня в связи с этим недоразумением, – быстро произнес Иванов.

– Ага, значит, все было запланировано? – с улыбкой спросил Юсуфов. – Может быть, у вас есть что сказать по этому поводу?

– Медлить не буду, если что-нибудь придет в голову.

Христенко чувствовал какую-то скрытую угрозу, но не мог понять, с чем она связана. Он знал только, что нечто ужасное происходило между лидерами мировых держав, и у него было средство остановить это – он сказал Иванову правду.

Геннадий Игоревич успел просмотреть диск.

Глава 4

УДАР

Дождь, заливавший московские улицы, вдруг прекратился словно по приказанию вышестоящей инстанции как раз в тот момент, когда борт номер один – сделанный на заказ «Боинг-747-200В», принадлежавший восемьдесят девятому авиаполку базы ВВС Эндрюс, остановился точно в указанном месте аэропорта Внуково, в который по традиции прибывали все президенты, и к нему мгновенно подъехали трапы. «Старлифтеры» приземлились за час до этого, и из них уже выгрузили пуленепробиваемые лимузины, фургоны, оружие и все необходимое для кортежа президента.

Самолетом президента управляли полковники ВВС США, экипаж состоял из двадцати шести человек, которые размещались в носовой части, на удалении примерно в двести футов от административного персонала, сопровождавшего главу государства, и еще дальше от личных апартаментов президента, который даже здесь мог насладиться уединением. На самолете было установлено девятнадцать телевизоров, восемьдесят пять телефонов, несколько устройств двухсторонней радиосвязи, факсы, компьютеры и великое множество других электронных приборов, для подключения которых потребовалось двести тридцать восемь миль проводов. Был предусмотрен пункт оказания медицинской помощи, в котором командовал личный врач президента. В его распоряжении был набор необходимых лекарств и даже складной операционный стол. Все на борту носили матерчатые тапочки, чтобы не испачкать ковер, закрывавший весь пол. Таковы были правила. Прессу, как обычно, разместили в изолированном носовом отсеке самолета.

Красная ковровая дорожка была расстелена от самолета до небольшой площадки. У трапа стоял посол США, достопочтенный Уильям Фармер, седовласый мужчина с аристократической внешностью, рядом с ним – его жена Дора, пожилая женщина плотного телосложения, и несколько сотрудников протокольной службы, в обязанности которых входило обеспечение визита. Дипломат и его жена были одеты в официальные костюмы от лучших модельеров. Лейтенант ВВС открыл люк самолета, и на трапе мгновенно появились сотрудники секретной службы, сразу же принявшиеся настороженно осматриваться.

Обычно секретная служба требовала гарантии зоны обзора в триста шестьдесят градусов. Группа, обеспечивающая безопасность, заключала охраняемое лицо в «движущийся футляр», перекрывая все возможные углы обстрела. Эта методика основывалась на так называемой оценке угрозы, теоретическом уровне опасности, которой могло подвергаться охраняемое лицо, будь то президент, первая леди, вице-президент, члены их семей и так далее. Используя текущую разведывательную информацию и данные о предыдущих попытках нападений, секретная служба определяла необходимое количество охранников. Для обеспечения безопасности президента США обычно задействовались все имеющиеся в наличии силы.

Русский военный оркестр заиграл марш, придавая торжественность моменту, и президент Макферсон вышел на трап в сопровождении жены Флоренс и государственного секретаря Лоуренса Скотта Джонсона. Журналисты, немедленно включившие камеры, отметили, что президент, несмотря на долгий полет, выглядел отдохнувшим и элегантным. Он был в отутюженном костюме в тонкую полоску, белой сорочке с пуговицами на концах воротника и черных оксфордских туфлях.

Потом под звуки «Звездно-полосатого флага» президент, окруженный телохранителями, обошел строй американских офицеров и, наконец, подошел к микрофону.

– Этот визит станет началом новой эры в истории, наша встреча послужит на благо бедных и нуждающихся во всех частях света, – начал президент свою приветственную речь. Потом он немного поговорил о глобальной экономике, договоре о свободной торговле и ценностях, которые обещал принести миру, и направился в сторону встречавшей его российской делегации.

Когда официальная церемония закончилась, он отвел в сторону посла Фармера и спросил нарочито спокойным голосом:

– Как дела?

– Все в порядке, господин президент. Прибыло уже порядка двадцати двух процентов официальных лиц, участвующих в приеме. Как запланировано, они примут участие в переговорах в Женеве на следующей неделе.

Президент ухмыльнулся.

– Мы зададим им жару, старина, – почти не шевеля губами, произнес он.

Елена, ни на минуту не забывая об осторожности, вошла в вестибюль станции метро, опустила жетон в прорезь турникета, спустилась по длинному эскалатору вниз, села на первый же поезд, идущий в западном направлении, и через несколько минут оказалась на станции «Дзержинская». Здесь она пересела на поезд до станции «Комсомольская» и поднялась наверх.

Прижимая к себе сумку для покупок, она прошла по парку «Сокольники» на север. Несмотря на позднее время, небо было еще светлым, но в парке практически никого не было, за исключением некоторых любителей катания на коньках. Каток для отдыха горожан был специально устроен на замерзшем озере. Она быстро шла по парку, иногда останавливаясь и проверяя, нет ли за ней слежки. Хвоста не было. Елена вышла из парка, перешла по мосту через Яузу, узкую речку, впадавшую в Москву-реку. Она прошла пару кварталов, снова остановилась и осмотрелась.

Потом Елена поймала такси, доехала до проспекта Достоевского и вышла у своего дома, квартирой в котором она владела задолго до замужества. Она прошла к входу в огромное здание, построенное в начале пятидесятых. В нем все было старым. Водопровод, тесный лифт, в каменной пещере парадного постоянно воняло сыростью.

Открыв дверь в квартиру, она сразу же увидела Алексея. Выронив сумку, Елена бросилась к нему в объятия.

– Любимый, ты давно меня ждешь?

– Чуть меньше часа. Хотел позвонить из Штатов, но мне запретили.