Расплетающие Сновидения - Парфенова Анастасия Геннадьевна. Страница 92

— Я… знаю, Учитель. Думаю, проблема в том, что у меня просто слишком много этих… сил.

Он опять расхохотался. Кесрит беспомощно возвела очи горе. Опять я что-то не то ляпнула.

— Думаю, на сегодня с уроком можно закончить. Продолжим завтра, в то же время. Может быть, попробуем поработать над проникновением в чужое сновидение, раз уж в своём у тебя слишком много сил. Моё почтение, Хранительница.

Мы обменялись формальными поклонами, и они удалились, обсуждая что-то между собой в таких головоломных сен-образах, что и думать было нечего пытаться подслушать. М-да. С добрым утром тебя, Антея. Вот и начался новый чудесный день…

Я покряхтела ещё немного для порядка и, держась за рёбра, отправилась к бассейну для утреннего омовения. В онн царила тишина и почти потусторонний покой. Когда дома был Аррек, здесь никогда не было так тихо…

Не думать об Арреке. Ауте, я же вене. Я должна уметь вышвыривать из себя всё нежелательное. Но это… это слишком глубокое, слишком личное. Такое просто боишься трогать…

Дошла до маленького озера, легла на поребрик, безвольно опустив руку в прозрачную зелёную воду. Этот зал всегда был моим любимым: можно бесконечно следить за переливами разноцветных бликов, отражённых водой, за движениями меняющихся теней в глубине. А можно закрыть глаза и на несколько коротких минут забыть о том, что тебя угораздило стать Хранительницей…

Ну ладно, ладно. Пожалей себя, раз уж так хочется. Помучайся виной перед невинно (ну и не совсем невинно) убиенными. Сколько их было? Ристы — это только последние в достаточно длинном списке. А до них… Ауте, похоже, я как то самое пресловутое оружие массового уничтожения. Не приближаться, опасно! Зашибёт и не заметит!

Мои дела постепенно приходили в норму. Испортив всё, что можно было испортить, запутав всё оставшееся до состояния полной путаницы, я удалилась, оставив профессионалов искать выход из всей этой ситуации.

Профессионалы не подкачали. Эйхаррон, всё в том же тихом и незаметном стиле, в каком он проводил всю свою политику, замял дело. О Круге Тринадцати и особенно о неком Криите никто так и не вспомнил. Разгром ристов правящие круги Ойкумены восприняли на удивление спокойно (что как-то само собой вызывало у меня ассоциации с верными заместителями, приставляющими тебе к виску бластер в качестве последнего аргумента). Общественность надрывалась, понося злобных пиратов. И, что особенно приятно, превознося разгромивших их героев. За кулисами поднятой шумихи чувствовалась тонкая и умелая режиссура. В которой смутно угадывался почерк Того-О-Ком-Я-Сейчас-Не-Буду-Думать.

На модифицированные дарай-блоками станции «Вулканос-VI» (а их, с учётом Аметистового Колибри и за вычетом той, что была заражена нейерино, набралось две штуки) наложил вето Эйхаррон. Ну, с учётом того, что эль-ин тоже вроде как принадлежат к сей структуре. На практике же обе дуры, каждая размером с небольшую луну, болтались неподалёку от границ физической аномалии, вроде как прикрывая порталы от дальнейших нападений. Разумеется, Зимний принял оч-чень серьёзные меры, чтобы нападений со стороны самих крепостей нам тоже не нужно было опасаться. Найденных в недрах крепостей пленников (они же персонал, они же подопытные кролики для медицинских экспериментов, они же тюремщики и члены семей) не долго думая зачислили «временными эмигрантами» в Оливулскую империю, имеющими в будущем неплохие перспективы получить гражданство. Как я уже говорила, империя без особых трудностей принимала «не таких». Самого Колибри, например, уже записали в «свои».

Цель была достигнута. Смертные примирились с существованием эль-ин и позволили нам занять именно ту нишу в их обществе, на которую мы с самого начала и нацеливались. И, что особенно важно, теперь они уже не могли влиять на нас без нашего на то согласия. Впрочем, согласие, скорее всего, будет дано. Культурная интеграция потому зовётся интеграцией, что не может идти в одну сторону.

Аминь.

Но вопрос интеграции возвращал нас к проблеме Оливула. Я машинально поморщилась. Что ж, доблестная битва, когда головорезы из клана Витар прикрывали спины оливулским воякам и наоборот, действительно здорово помогла. Не настолько, впрочем, чтобы можно было говорить о серьёзных успехах на данном поприще. Мои любимые подданные по-прежнему друг друга ненавидели. И все сообща терпеть не могли меня.

А если серьёзно, то пора браться за империю по-настоящему. Там действительно — мои подданные, хочу я признать это или нет.

Итак, наш итог. В плюсе: сомнительные политические компромиссы. В минусе: Виор, Нефрит, мои риани. Куча постороннего народа. И вот уже неделю не было никаких вестей от Сергея. Почему мне кажется, что приз того не стоил?

Я прямо в воде сжала кисть в кулак, так что зеленоватая жидкость окрасилась кровью, затем снова расслабилась. Пожалела себя, и хватит. Решение было принято, решение было претворено в дело. Dixi.

Я красиво отжалась на одной руке, поднялась на ноги. Кто-то прислал сен-образ, прося разрешения явиться пред сиятельные очи. Я машинально позволила, послав мысль-предупреждение альфа-ящерам, чтобы пропустили.

Они появились через несколько минут: именно столько требуется, чтобы от охраняемой границы долететь до моего онн. Попасть сюда через телепортал без особого дозволения невозможно, об этом в первую очередь позаботились, когда всерьёз взялись за обеспечение безопасности Хранительницы.

Когда они появились в дверях… Пять северд-ин, полностью материальные, почётным эскортом окружали одинокую фигурку. Ллигирллин. В гуманоидной форме. Маленькая воительница, в чёрном кожаном комбинезоне, просвечивающем через призрачный плащ крыльев. Серебристо-седые волосы её были забраны в высокий, какого-то ритуального вида хвост, а на лице жили лишь узкие, взлетавшие к вискам глаза чистейшего льда. Она была воином, она была оружием, и даже Безликие склонялись перед холодным блеском стали, затерянном в извечной темноте.

Так, так, так… Мои уши заинтересованно повернулись в сторону гостей. И что это у нас тут намечается?

Охрана рассыпалась полукругом, все такие тихие и прямо лучащиеся значительностью. Подобную надутость у северд-ин я видела лишь однажды: когда они явились навязать мне свои услуги. Если подумать, то гораздо умнее для них было бы податься в ученики к Ллигирллин. Может, передумали?

Женщина-меч сделала несколько шагов мне навстречу и с бесконечной осторожностью подняла завёрнутый в зелёную ткань предмет. Отбросила в сторону роскошный шёлк.

Вопрос замер у меня в горле, уши легли вплотную к черепу.

Сергей. Я должна была догадаться.

Меч. Покоящаяся в кожаных ножнах катана с удлинённой ручкой — именно такая, какую я предпочитала любому другому оружию. Обёрнутая шершавой акульей шкурой простая рукоять со странным, сложным и незнакомым иероглифом. Легко узнаваемое дыхание магии — превращение провёл лично мой отец. Прекрасный боевой клинок, ничего лишнего.

Я должна была это предвидеть. Вечный Воин — так его, кажется, называли в Ойкумене. Воин Чести. У него не осталось ничего, кроме его искусства, кроме той единственной страсти, которой он посвятил свою жизнь, затмить которую смогла лишь зеленоглазая царевна-колдунья. Теперь же… Теперь для него был только один путь — Путь Меча. Я и подумать не могла, что человек может быть на это способен. Хотя какой же из арра человек?

Ауте, о чём я думаю?

— Антея-тор из клана Изменяющихся, из клана Хранящих, дочь Даратеи-тор из клана Изменяющихся, Молчаливый выбрал тебя своим носителем. Примешь ли ты его?

Всё правильно. Не эль-ин выбирает оружие, но оружие выбирает себе носителя. Но… одушевлённый меч? Мне?

Всё происходящее напоминало дурную шутку.

Руки сами потянулись вперёд, губы сами произнесли необходимые слова.

— Для меня не может быть чести выше, о Поющая, — и это была правда. Не было чести выше. Даже если Молчаливый будет служить не мне, а той, о ком забыть не в силах.

На мои ладони легла странно знакомая тяжесть. Было так непривычно видеть его в… в такой форме. И в то же время это ощущалось как нечто правильное. Как очень ему подходящее.