Почему Америка наступает - Паршев Андрей Петрович. Страница 11

Подобные явления бывали и раньше, в ледниковый период. Правда, тогда наши предки не жили в Восточной Европе (она была подо льдом), но где-то же они жили! И так называемые «события Хайнриха» – резкие похолодания на 5—60 °C на период от 100 до 1000 лет – причем на фоне ледникового периода – причиняли для них, несомненно, массу неудобств.

Как вы уже заметили, я нахожусь под влиянием основополагающего принципа: «обмороженных больше, чем ошпаренных», выдвинутого современным философом А. Пляцем, к сожалению, не публикующимся. Холод для нас, приматов, гораздо опаснее, чем жара, иначе гориллы жили бы в тайге и тундре.

Последние 8 тыс. лет, согласно понятиям палеоклиматологов, отличались очень ровным климатом. Но это не значит, что так будет всегда. Что если даже малый ледниковый период? Даже если просто «отключится» Гольфстрим лет так на 50? Пока еще безо всякого ледникового периода? Летом-то там, в Западной Европе, будет терпимо, как и сейчас, а вот зимой – как в России. А парижане не привыкли к зимним морозам.

Долговременное похолодание смертельно опасно для человечества. Причем под угрозой окажутся нации, внесшие наибольший вклад в развитие цивилизации, их территории, несомненно, станут в основном непригодными для жизни. Так что это угроза не только для них, но и для будущего человечества. Я хорошо отношусь к африканцам, а к азиатам отношусь даже в значительной степени – но все-таки без европейской науки дальнейшее развитие человеческой культуры проблематично.

Моделирование климата Земли – не что-либо высоконаучное, это наука, имеющая прямое отношение к нашей жизни. Если мы терпели всяческие лишения, защищаясь от угрозы ядерного нападения – то не должны скупиться на защиту от глобального похолодания, пока хотя бы в виде соответствующих исследований. Еще менее мы должны скупиться на общественную экспертизу – понимаю, звучит тривиально, как-то по-перестроечному, но контуры подобного механизма с использованием Интернета начинают вырисовываться. Научились же распределять работу по «раскалыванию» шифров между сотнями пользователей Интернета?

Такие меры необходимы. Не стоит надувать губы: «когда еще этот ледниковый период начнется, может, через 20 тысяч лет…». Может, так, а может, он уже в этом году начался. Но неприятности бывают и чаще. Археологи подробнее, чем основную часть территории нашей страны, изучили побережье Черного моря (археологи ведь тоже люди). В последние 2,5 тыс. лет – когда оно было уже плотно заселено – уровень воды бывал тремя метрами ниже и выше нынешнего. Проектируя терминал со сроком эксплуатации лет пятьдесят, нелишне бы знать – а не поднимется ли море через десяток лет? Много на дне Черного моря городов, немало и дорог, уходящих под воду. Там были не просто экономические потери – построить новый город вместо затопленного не всегда возможно.

Я в толк не могу взять: на Балтике в местах впадения в море крупных и даже некрупных, но судоходных рек со времен раннего средневековья стояли города. А вот в устье Невы в средние века, вплоть до Петра, города не было. Почему? Уж не была ли та территория затоплена? А если так, то кому, как не питерцам, заботиться о родном городе – вдруг опять все уйдет под воду?

Еще пример, хрестоматийный. На протяжении XX-го в. уровень Каспия понижался. Это считалось закономерным следствием общего иссушения Средней Азии – одновременно высыхал и Арал, который сейчас, кстати, совсем не похож на свои изображения на географических картах.

С понижением Каспия пытались бороться.

Есть на восток от Каспия морской залив Кара-Богаз-Гол; это природная сковородка для выпаривания соли. Из Каспия туда всегда текла небольшая речка, в заливе вода испарялась. Идея была простой: испарение пресечь. После того, как пролив в Кара-Богаз-Гол из Каспия перегородили, залив высох. Пустынные ветры понесли сухую соль с его дна на тысячи километров вокруг, на поля Средней Азии. Но обмеление Каспия не остановилось.

А затем, через несколько лет, Каспий начал подниматься. Как оказалось, о грядущей трансгрессии (повышении уровня) Каспия предупреждали сразу несколько ученых. Но инерция борьбы с его понижением была сильнее, и лекарства оказались сильнее болезни.

Вот чуть-чуть было потерпеть до начала подъема воды, и не строить эту дорогущую дамбу! Но кому должен верить хозяйственник? И с одной стороны ученые, и с другой.

Дамба теперь проткнута водопропусками. Она сослужила свою службу, «нанеся положенный ущерб», а теперь Кара-Богаз-Гол снова полезен, сдерживая подъем Каспия – под угрозой теперь сельскохозяйственные земли и некоторые города.

И опять-таки – серьезного общественного обсуждения проблемы не было. Ведомства отстаивают собственный интерес; научные группировки блокируют оппонентов; допуск к прессе диктуется политикой СМИ, которая сама непонятно чем определяется. Как избежать контроля заинтересованных кругов при обсуждении касающегося всех вопроса – загадка. Это я не только о климате.

Кстати, а почему эти подъемы-то происходили? Мы же вроде бы выяснили, что причина не в ледниках? Ведь на протяжении последних тысяч лет заливались на несколько метров не только берега Каспия – все-таки это сравнительно небольшой внутренний водоем, причин колебаний объема воды может быть много. Но и на Средиземноморском побережье есть античные храмы, когда-то побывавшие на несколько метров в морской воде – а ведь Средиземное море – часть Мирового океана, со стабильным объемом, на который не то что Волга – и Амазонка не влияет. Откуда вода-то бралась?

Более того, от ранних эпох кое-где сохранились следы подъемов уровня моря даже на десятки метров – теоретически невозможные, если рассматривать только таяние и аккумуляцию воды в ледниках. А это из-за чего?

Возможно, поднимались или опускались участки морского дна или края материковых плит. Но не из-за выбросов углекислого газа. Точного ответа нет, к задачке с двумя трубами и бассейном проблема не сводится.

Неизвестно, а жаль, хотелось бы знать.

А ОН, МЯТЕЖНЫЙ, ПРОСИТ БУРИ

Я не буду делать обзор всех мыслимых видов природных катастроф. Мы взглянули на глобальное потепление, согласитесь, именно об этом больше всего слышно. А вообще о катастрофах много литературы, благо, тема щекочет нервы читателя и тиражи окупаются. Что только не угрожает нам, несчастным страдальцам: сели и мели, градобитие и мордобитие, космические астероиды и зеленые гуманоиды. Перечни угроз найдете сами.

Нет, не улыбайтесь, знание это – об угрозах – не только занимательное, но и совершенно необходимое. Политикам, и местным, и высокопоставленным, и хозяйственникам нужно обязательно о них знать. Я, конечно, не о нашествии марсиан или падении астероида говорю. Нельзя строить города там, где возможно семибалльное землетрясение; нельзя ставить турбазу рядом с руслом горной реки. Так отчего же строят и ставят? Потому что самый страшный гуманоид – человек. Причины часто не в ограниченности научного или практического знания; в другом: если арматуру из бетонной стены можно выдернуть рукой, дело не в сейсмоопасности, источник катастрофы – в конкретном человеческом обществе.

Ну если в горах расположен овраг, хотя бы и сухой – ну отчего-то же он образовался. Ну значит проносятся там иногда, раз в пятьдесят лет, селевые потоки. Как можно строить на его дне дом и растить там детей? Как это районный архитектор разрешил? Ах, не разрешал, пока не заплатили? Понятно…

В одних и тех же катастрофах богатые нации теряют в среднем меньше жизней, чем бедные (они-то – десятками тысяч), и причина зачастую не в технике, а в уровне организации общества. Он не следствие богатства, а, возможно, его источник.

Хотя и богатые нации не идеальны: как пишет с академическим юмором Кондратьев, уже после катастрофического разлива Миссисипи ученые обнаружили, что эти явления не случайная флюктуация, а имеют периодичность. В сто и пятьсот лет.