Нежно влюбленные - Патни Мэри Джо. Страница 23

От духоты и шума у Дианы закружилась голова. Ей стало нехорошо, как вдруг позади раздался мужской голос с французским акцентом:

— Такой дивный цветок увянет, если его не вывести на воздух. Не хотите выйти в коридор, mа belle [3]?

Подняв голову, девушка увидела того самого незнакомца. Черноглазый, он был красив какой-то зловещей, нетипичной для Англии красотой. Лишь белоснежная рубашка, да золотой набалдашник трости оживляли его черный костюм.

— Сэр, я вас не знаю, — склонив голову, проговорила Диана.

He отводя от нее глаз, незнакомец скомандовал:

— Ридглей, представьте-ка нас друг другу! Лорд Ридглей, вчерашний воздыхатель Дианы, нехотя пробормотал:

— Миссис Диана Линдсей — граф де Везель.

— Ну, мой маленький цветочек, а теперь будете говорить со мной? — лениво промолвил граф, протягивая Диане руку.

Довольная, что может хоть на несколько минут выбраться из душной ложи, девушка положила маленькую ручку на сильную руку в черном.

— Господа! — обратилась Диана к присутствующим. — Прошу прощения, я покину вас на несколько минут. — Она тепло улыбнулась, и ее поклонники, горестно вздохнув, принялись обсуждать лошадей. Эта тема для разговора была неиссякаемой.

Поскольку до антракта было еще далеко, в коридорах почти никого не было.

— Благодарю вас за то, что вывели меня сюда, — глубоко вздохнув, проговорила Диана. — Здесь куда прохладнее.

— Вам нравится первый выход в оперу, mа fleur [4]? — с акцентом спросил граф. Несмотря на внушительные размеры, этот человек очень легко двигался, и, похоже, под огромным фраком скрывалось не тучное, а мускулистое тело.

Подняв вверх голову, Диана увидела, что Везель просто пожирает ее глазами.

— Откуда вам известно, милорд, что я впервые в опере?

— Я часто здесь бываю, — задумчиво произнес он, оглядывая коридор.

Они прошли несколько шагов, прежде чем он снова повернулся к девушке.

— Вы — самая красивая женщина из всех, кого мне доводилось встречать, — заявил он. — Я бы наверняка вас заметил, если бы вы бывали здесь прежде.

— Вы оказываете мне слишком большую честь, господин граф.

За разговором они дошли до поворота коридора. Вокруг никого не было. Вспомнив предупреждение Мадлен о том, что не следует оставаться с мужчиной наедине, Диана вдруг почувствовала тревогу. Несмотря на привлекательность француза, что-то в нем не нравилось девушке. Она повернулась, чтобы пойти назад, в ложу, но Везель зажал ее в углу.

— Погоди-ка минутку, mа fleur, — тихо произнес он, внимательно оглядывая Диану своими черными глазами. — Мне надо обсудить с тобой одно дельце.

Граф склонился над девушкой, и она затрепетала от страха — француз показался ей просто великаном. Диана мысленно успокаивала себя: до этого мгновения Везель был весьма корректен. К тому же не станет ведь он нападать на нее в театре! Впрочем, если он решится нарушить приличия, лучше места не сыскать — музыка и разговоры заглушат любой крик о помощи…

Стараясь держаться уверенно, Диана холодно улыбнулась:

— Слушаю вас, милорд. У вас есть какое-нибудь предложение? — Пробыв куртизанкой целых двадцать четыре часа, девушка получила кучу разных предложений, и уже научилась неплохо отвечать на них.

Рука графа скользнула вниз по эбонитовой трости, и с видом кошки, поймавшей мышь, он погладил щеку Дианы золотым набалдашником. Металл еще сохранил тепло его руки, и этот жест показался девушке почти неприличным. Она попыталась вырваться, но тщетно. Диана замерла с гримасой отвращения на лице, а Везель повел тростью по ее лицу, подбородку, а затем по шее, слегка прижав трость к горлу девушки, словно для того, чтобы та почувствовала, как это просто — придушить ее.

— Если хотите о чем-то со мной договориться, прекратите немедленно, — вскричала Диана.

Не обратив внимания на ее слова, граф опустил трость ниже и провел ею по груди девушки. Вздрогнув, Диана попыталась отступить назад: ей казалось, что она чувствовала бы себя менее гнусно, если бы француз дотрагивался до нее руками. Схватившись за трость обеими руками, она что есть силы попыталась оттолкнуть ее, но Везель даже не дрогнул.

Не сводя глаз с блестящего набалдашника, граф принялся обводить им круги вокруг соска Дианы.

— Ты должна стать моей, — прошептал он, не реагируя на гнев девушки. — Какова твоя цена?

— Придется вам смириться с поражением! — со злостью выкрикнула Диана. — Нам с вами ни о чем не договориться! Я не имею дел с невоспитанными мужчинами. — Она пыталась ускользнуть от трости, но граф с силой прижал ее к стене, уперев трость в ложбинку между грудей девушки.

— Я не разрешил тебе уходить, — с угрозой промолвил он.

Вздернув вверх подбородок, Диана гневно проговорила:

— Я не ваша собственность, и никогда ею не буду! Пустите меня!

Везель зловеще улыбнулся.

— Если я тебе так не нравлюсь, то лучше покорись мне немедленно. Видишь ли, крошка, когда нас представляли друг другу, мне казалось, что часа в твоем обществе с меня довольно. Но после нашей милой беседы я, пожалуй, захочу провести с тобой ночь. — Граф ткнул тростью туда, где билось сердце Дианы.

Затем золотая змейка скользнула вниз, по животу девушки, и уперлась в ее лоно. Диана старалась сдержать дрожь, усиливавшуюся оттого, что ее обнаженные плечи были прижаты к холодной стене.

— Чем больше ты противишься, тем сильнее я тебя хочу, — мелодичным голосом проговорил француз. — Это же так просто. Пойдем со мной прямо сейчас. К утру ты станешь куда богаче, а я удовлетворю свое желание.

Дыхание Дианы прерывалось. Какой дурой она была, позволив вовлечь себя в эту дурацкую беседу! Как жаль, что не прихватила с собой кинжал, которым владела теперь столь виртуозно! Все предупреждения Мадлен раньше казались ей преувеличением, и лишь теперь девушка поняла, что, не задумываясь, применила бы оружие против человека. Мысль о том, что можно пырнуть Везеля кинжалом, была куда более приемлемой, чем возможность покориться ему.

Девушка хотела заговорить спокойным и уверенным голосом, но волнение выдавало ее:

— Нет. Не сегодня. Никогда. Я никогда не отдамся мужчине, которого презираю.

Он прижимал ее к стене, словно бабочку для коллекции, и, глядя в глаза Диане, легко усмехнулся:

— При чем тут твои желания, мой птенчик! Обещаю, что ты будешь моей. И чем больше ты сопротивляешься, тем слаще будет моя победа.

Диана набрала полную грудь воздуха, чтобы закричать, но не успела она издать и звука, как Везель опустил трость и отступил назад. Спокойно, будто и не угрожал ей только что, француз отвесил девушке любезный поклон и проговорил:

— Спасибо за компанию, та fleur. Буду с нетерпением ждать нашей следующей встречи.

Диана бросилась бежать, а граф наблюдал за ней с удовлетворенной усмешкой. Он был рад, что она сопротивлялась. Чем дольше эта красавица будет отвергать его, тем большее он получит удовлетворение, овладев ею.

А ведь она и впрямь была хороша собой. Лицо мадонны и прекрасное, гибкое тело… Везель так и представлял, как эта красавица с шелковой кожей покоряется ему…