Повеса - Патни Мэри Джо. Страница 59

— Столько всего, о чем девушки обычно и понятия не имеют, — вы это хотели сказать? — хихикнула Мерри и, взяв со стеллажа одну из форм, показала ее Джулиану. — Видите, вот сюда заливается разжиженная глина. Затем с помощью гипса лишнюю воду удаляют, а глина остается внутри формы. И пожалуйста — мы получаем вазу или кубок. Таким образом можно делать очень красивые вещи.

— Мерри… — положил ладонь на ее руку Джулиан. — Это просто замечательно, что вы совершенно не похожи на других девушек.

Мерри бросила на Джулиана смущенный взгляд и отвернулась, чтобы положить форму на место.

— Так уж меня воспитывали — и моя тетя, и леди Элис. Ну что, хотите посмотреть, как происходит обжиг изделий?

Джулиан последовал за Мерри. Печь была настолько велика, что в ней при желании могли бы поместиться больше двух десятков людей. Она была наполовину заполнена посудой, которой предстояло повторно пройти обжиг. Мерри показала Джулиану изящные чайные чашки, заключенные в специальный защитный контейнер.

— Здесь кое-что из моих опытных образцов, — пояснила она. — Я разрабатываю новые модели и варианты росписи — они пригодятся, когда мы будем расширять производство.

— Замечательно… — пробормотал Джулиан, взгляд которого был прикован к лицу Мередит.

На какой-то миг ему показалось, что в глубине голубых глаз Мерри промелькнула тень печали, но она тут же лукаво улыбнулась:

— Мужчина, владеющий искусством флирта, всегда найдет возможность сказать женщине комплимент. — И продолжила пояснения:

— К завтрашнему дню печь будет заполнена и приведена в действие. После вторичного обжига я смогу заняться росписью опытных образцов. Похоже, все вышло удачно. Формы, во всяком случае, очень хороши.

— Ваши тоже, — брякнул Джулиан, восторженно глядя на силуэт девушки, отчетливо обрисовавшийся на фоне печного зева.

Мерри в ответ лишь тихо рассмеялась.

Выйдя из цеха, Мередит увидела фабричного мастера Джейми Палмера и приветливо помахала ему рукой.

По дороге в усадьбу Джулиан, собравшись с духом, объявил.

— Мерри, я хочу с вами поговорить.

В этот момент они проходили мимо живой изгороди. Словно не расслышав его слов, Мередит сорвала усеянную бледно-розовыми цветами веточку растения, тянувшегося к солнцу из зарослей боярышника.

— Вот это — валериана, — сказала она. — Между прочим, из ее корней приготовляют чай, который обладает успокаивающим действием и укрепляет сон.

— Почему вы уходите от разговора? — спросил Джулиан, глядя, как девушка нюхает розовые цветки.

— Я не хочу, чтобы наша летняя идиллия заканчивалась, — сказала она, стараясь не смотреть на Джулиана. — Но, боюсь, она близится к концу.

Джулиан с величайшей осторожностью взял Мерри за подбородок и, слегка запрокинув ее лицо, заглянул в сапфировые глаза. Он с ужасом увидел, что они наполняются слезами.

— Мерри, что случилось? Вы не хотите, чтобы я сказал вам, что люблю вас, поскольку не разделяете моих чувств? Мередит прикрыла глаза, и слезы покатились по ее щекам.

— О нет, дело вовсе не в этом.

Повинуясь порыву, Джулиан обнял Мерри и привлек ее к себе. Он знал, что любит девушку, искренне восхищаясь ее добротой и красотой, но в эту минуту на него вдруг нахлынула волна неизъяснимой нежности.

— Тише, моя дорогая, — прошептал он. — Если я люблю тебя, а ты любишь меня, к чему же плакать?

— Я никогда не думала, что любовь может причинять такую боль, — с виноватой улыбкой сказала Мерри, осторожно отстраняясь. — Элис всегда смеялась над тем, как тщательно я распланировала всю свою дальнейшую жизнь. Я решила, что найду себе в меру богатого мужчину, который бы меня обожал и лелеял, а я, в свою очередь, сделаю так, что он никогда не пожалеет о том, что выбрал в жены меня.

Мередит достала из кармана носовой платок и высморкалась, пытаясь успокоиться и привести себя в порядок. Впрочем, Джулиану даже ее покрасневший нос казался очаровательным. Понимая, насколько важен их разговор, он уселся на траву в тени живой изгороди и, потянув Мерри за руку, усадил рядом с собой.

— Почему вам кажется, что любовь способна приносить только горе и неудобства? Я никогда не был таким счастливым, как сейчас.

— Я не могу поверить в наше счастливое будущее, и это причиняет мне боль, — сказала Мерри, грустно глядя на скомканный лоскуток муслина. — Из-за разницы в нашем происхождении и материальном положении между нами лежит пропасть. Почему, ну почему ваш отец — виконт, а не какой-нибудь человек попроще?

— Никогда бы не подумал, что вы не захотите стать виконтессой. Из вас получится замечательная виконтесса. — Джулиан накрыл своей рукой руку Мередит. — И потом, поскольку мой отец — человек здоровый и крепкий, вам предстоит в течение многих лет быть просто уважаемой миссис Маркхэм, прежде чем вы станете леди Маркхэм.

Мерри грустно улыбнулась.

— Джулиан, Джулиан, моя мать была дочерью сельского сквайра, мой отец — городской торговец, он успешно вел дела, но не сумел оставить наследство, достаточное для того, чтобы компенсировать недостатки моего происхождения. Моя часть наследства составит пять тысяч фунтов. По дорсетширским понятиям сумма вполне приличная, но я не поверю, что лорд Маркхэм примирится с подобным выбором своего единственного сына.

После этих слов Джулиан стал уважать Мередит еще больше. Было ясно, что она вполне трезво оценивает ситуацию.

— Я не надеюсь, что моему отцу это понравится, но он не имеет права запретить мне жениться или лишить меня наследства. — Джулиан ободряюще улыбнулся. — По идее, он должен обрадоваться, когда узнает о моем намерении вступить в брак, поскольку в течение последних двух лет не раз советовал мне подыскать супругу. Мне кажется, ему хочется удостовериться в том, что наш род будет продолжаться. — Молодой человек помедлил. — Но я, кажется, забегаю вперед. Мередит, вы согласны стать моей женой?

— Мне бы хотелось этого больше всего на свете, — ответила Мерри и, увидев, как на лице Джулиана засияла счастливая улыбка, тут же добавила; — Но только не ценой вашей ссоры с родными. — Мерри отвела глаза. — Вот почему от любви бывает больно. Оказывается, я больше думаю о вашем счастье, чем о своем собственном. Я… слишком хорошо знаю, что это такое — потерять родителей. Я не хочу быть яблоком раздора между вами и вашей семьей.

Джулиана снова захлестнула волна нежности. Прожив жизнь с Мередит, он, пожалуй, узнает о любви много такого, о чем прежде и понятия не имел. Во всяком случае, это куда более глубокое чувство, чем он себе представлял.

Солнечный луч пробился сквозь живую изгородь и засиял на золотистых волосах Мередит, словно нимб. Красота ее в этот момент показалась Джулиану поистине неземной, и молодой человек, чувствуя, что не в силах больше сдерживаться, наклонился вперед и прикоснулся губами к губам девушки. Сначала едва ощутимый, как касание крыльев мотылька, поцелуй становился все более настойчивым.

Мерри ответила на его поцелуй с такой милой непосредственностью, что у Джулиана защемило сердце от нестерпимого желания заключить ее в объятия и защитить от всех невзгод и напастей, которые только могли выпасть на ее долю. Он привлек Мерри к себе. Джулиан уже познал физическую сторону любви, но бесхитростный поцелуй Мередит потряс его куда глубже, чем страстные поцелуи тех женщин, с которыми ему приходилось иметь дело раньше.

Почувствовав, что ему хочется опрокинуть Мерри на мягкую траву, Джулиан понял, что пришло время остановиться.

— Нам лучше уйти отсюда, иначе я могу не оправдать доверия леди Элис, — сказал он, отстраняясь от девушки.

Мередит с озабоченным лицом поднялась, отряхнула измятую юбку и, взяв Джулиана под руку, прижалась к нему. Молодые люди снова зашагали по тропинке.

— Почему вы так уверены, что моя семья будет возражать против того, чтобы я женился на вас? — спросил Джулиан, овладев собой. — Вы ведь не опереточная танцовщица.

Мерри, как он и ожидал, хихикнула, но затем лицо ее посерьезнело.