Танцуя с ветром - Патни Мэри Джо. Страница 14

Интерлюдия

В комнату вошла молчаливая служанка с каменным выражением лица. Это означало, что пора готовиться. Она сняла с себя обыденную одежду и надела черную прозрачную рубашку, которая оставляла груди обнаженными и доходила только до середины бедер. Затем служанка помогла ей натянуть черный парчевый корсет и так туго затянула его, что она едва могла дышать. Теперь наступил черед черных шелковых чулок, которые прикреплялись к корсету ярко-красными подвязками, а затем высоких черных кожаных сапожек на таких высоких и тонких каблуках, что ходить можно было только с трудом. Она села, а служанка надела ей на голову рыжий парик с длинными, до талии, волосами. Она наложила толстый слой ярко-красной помады на губы, придав своему рту хищное и злое выражение, а на щеки — слой грима, и теперь на ее лице играл лихорадочный румянец. Последними штрихами были черные лайковые перчатки до локтей и черная полумаска с таким разрезом глаз, который еще более усиливал злобность лица.

Он стояла перед зеркалом и разглядывала свое отражение. Вся в черном, белом и алом, она казалась карикатурой на женственность, с неестественно туго затянутой талией, выпирающим бюстом и длинными ногами. Служанка удовлетворенно кивнула и вышла.

Теперь надо было подготовить себя морально. Она пристально всмотрелась в механическую игрушку, которая являла собой то, что должна делать она. Наконец, девушка, почувствовав, что готова лучше, чем когда-либо раньше, перешла в соседнюю комнату и зажгла свечи, несколько десятков которых были расставлены повсюду. Когда они все были зажжены, комната осветилась красноватым светом, и казалось, — это прихожая в преисподнюю.

Скоро он должен был прийти. Она подняла хлыст и хлестнула им об пол. Все было готово для выступления. Но когда ключ повернулся в замке, она инстинктивно напряглась. Несмотря на все уроки, она еще о многом не догадывалась. Успев принять безразличный вид, она почувствовала, как он вошел, услышала лязганье ключа, когда он запирал за собой дверь, и его тяжелое дыхание. Она стояла спиной к двери, поигрывая длинными искусственными рыжими волосами, заставляя его ждать.

Наконец, он не выдержал и произнес:

— Я здесь, госпожа. Что прикажете? Она поворачивалась медленно, всей своей статью выражая превосходство, презрение и высокомерие.

Он снова попытался что-то сказать, но она прервала его:

— Молчать!

Она играла хлыстом, который ударял об пол, лицо побледнело.

Внезапно, резким движением она щелкнула хлыстом, и треск разорвал напряженную тишину. Она поймала его взгляд и угрожающе произнесла:

— На колени, раб!

Глава 7

Кит с криком проснулась. Сердце колотилось. Она попробовала собрать воедино разрозненные фрагменты ночного кошмара, взглянула на свои руки и удивилась, не увидев на них перчаток из черной кожи.

Во сне девушка узнала что-то важное, но проснувшись, не могла вспомнить, что именно. Кит с трудом зажгла свечу, стоявшую у изголовья. Пальцы ее дрожали. Часы показывали за полночь. Кит встала с постели, но голова закружилась, и она упала на колени. Последние силы оставили ее. Сейчас она была беспомощным ребенком.

Когда все перед глазами перестало кружиться, Кит неуклюже поднялась и натянула платье поверх ночной рубашки. Потом пошла на кухню и поставила чайник на огонь. Виола, до этого спокойно спавшая, с вопросительным мяуканьем проскользнула на кухню. Девушка схватила ее, прижав к себе. Тепло кошачьего тельца успокаивало и ослабляло щемящее чувство одиночества.

Девушка ждала, пока закипит чайник. В это время хлопнула входная дверь. Вернулась Клео Фарнсуорт. Это было просто счастьем. Кит отпустила кошку, пробежала через гостиную и отперла дверь. Клео стояла в общей прихожей и уже собиралась подняться к себе наверх. Это была прекрасно сложенная блондинка, немного старше двадцати.

— Добрый вечер, Клео, — Кит старалась говорить спокойно. — Хочешь перекусить и выпить чашку чая?

— Не откажусь. Ничто так не возбуждает аппетит, как танцы на подмостках.

Клео спустилась вниз, посмотрела на Кит и нахмурилась.

— Так поздно, а ты не спишь. Что-нибудь случилось?

Кит ужасно хотелось выплеснуть все свои тревоги, но она сдержалась.

— Приснился страшный сон, — сказала она, направляясь на кухню. — Я так устала. Я живу как три разных человека, как будто у меня три жизни. И каждая чудовищно изнуряет, — Так и есть. А последние две недели особенно.

— Они показались мне бесконечными. Кит разогрела заварочный чайник и залила кипятком чайные листья. Потом достала сыр, маринованный лук и пирожки с мясом. Все было куплено накануне в бакалейной лавке.

— Как прошло представление? Клео пожала плечами.

— Ни то, ни се. Театр был полупустой. Я говорила Уитби, что нельзя так скоро возобновлять постановку «Судьи». Но он никогда не обращает внимания на то, что говорят женщины. Конечно, мне аплодировали вовсю.

Быстро уничтожив кусок сыра, два пирожка и шесть луковиц, Клео отодвинулась от стола и деликатно прокашлялась.

— Ты уже решила, что делать дальше?

— Теперь у меня есть несколько подозреваемых, — ответила Кит, — и Джонс снабдил меня их лондонскими адресами. Теперь я должна обыскать каждый дом.

— Господи, Кит! Ведь это еще опасней, чем то, что ты раньше делала. Может, мистер Джонс подыщет подходящего грабителя, который сделает это вместо тебя.

— Сомневаюсь, что существуют подходящие грабители, — усмехнулась Джейн. — А кроме того, я толком не смогу объяснить, что надо искать, ведь я сама этого не знаю.

— Конечно, ты права, — ответила актриса. — Но как ты это сделаешь? Мистер Джонс научил тебя взламывать замки, но это еще не все. Ты можешь натолкнуться на слуг.

— Я буду проникать в дом через крышу и окна верхнего этажа. Я провела детство в деревне без всякого присмотра, поэтому умею хорошо лазить.

Клео пожала плечами.

— Об этом даже страшно подумать. Но ты зашла уже слишком далеко. Да поможет тебе Господь.

— Мое счастье так зыбко, — Кит кинула кусочек сыра Виоле, которая с надеждой мурлыкала под столом. — Было страшно, когда двое из «Геллионов» пытались меня изнасиловать, но это не самое плохое. Они не представляли, кто я такая на самом деле. Ужасно, что самый умный среди них поймал меня, когда я рылась в его шкафу, в доме лорда Чизвика. Он вспомнил, что видел меня раньше, и отпустил только после того, как я наврала ему с три короба. Не думаю, что он выдаст меня. Но он считает, что я уже решила все свои проблемы, так что, если мы снова встретимся, туго мне придется.

— Ну, а если это случится, ты, конечно, придумаешь новую не менее убедительную историю. А кто он был?

— Граф Стрэтмор.

Брови Клео взлетели вверх.

— Стрэтмор! Старик Люцифер собственной персоной. Похоже, ты в опасности!

— Ты знаешь все обо всех, — Кит начала тереть зудящее пятно на бедре, но потом остановила себя: недопустимо, чтобы остался рубец, — что ты о нем знаешь?

— Знаю я совсем немного. Но слухам о нем нет конца, — медленно начала Клео. — Он вращается практически во всех слоях общества. От самых низов до самого избранного. Он не игрок, но, говорят, ему дьявольски везет в картах, — он разорил не одного человека. Когда Стрэтмор был моложе, его считали одним из самых завидных женихов. Но потом все маменьки поставили на нем крест. Почему, хотела бы я знать? Ведь, казалось бы, он такой богатый, такой красивый, такой подходящий кандидат в мужья!

— Все это звучит не слишком страшно.

— Ты права, такие разговоры не многого стоят, — согласилась Клео. — Но есть более тревожные факты. Я слышала, что его обвиняют в бесследном исчезновении, по крайней мере, двух человек. Это были мужчины из очень знатных семей. Только обширные связи в самых высоких сферах оградили его от открытых обвинений.

Это было совсем не то, что Кит хотела услышать. Ее лицо напряглось.