Целуй девочек - Паттерсон Джеймс. Страница 71

Вот так выстрел, мать твою! Только полюбуйся! Пуля пробила стекла обеих передних дверей опустевшего «форда» и попала одному из мерзавцев в грудь, чуть ниже горла.

Он свалился, как будто ему выдернули ноги. Я бросился туда, где он только что стоял. «Который из них? – неудержимо хотелось крикнуть мне. – И где второй?»

Я носился как сумасшедший между машин. Исчез! Пропал! Где тот, в которого я попал? И где прячется второй умник?

Того, в кого попал, я наконец увидел. Он лежал, раскинув руки и ноги, под светофором на углу улиц Фрэнклин и Колумбия. Смертная маска по-прежнему скрывала его лицо, но выглядел он вполне обыкновенно – белая водолазка, полотняные брюки, ветровка.

Пистолета рядом с ним я не обнаружил. Он лежал без движения, и я знал, что он тяжело ранен. Я опустился рядом с ним на колени и обшарил, не переставая при этом оглядываться. «Осторожно! Берегись, – предупреждал я себя. – Наверняка его не видно. Но ведь где-то он прячется. И стрелять умеет».

Я сорвал с лежавшего маску, последнее его прикрытие. Ты не Бог и кровью истекаешь, как все смертные.

Это был доктор Уилл Рудольф. Посреди улицы в Чепел-Хилле лежал при смерти Джентльмен-Ловелас. Синие глаза его смотрели вверх. Из-под тела уже натекла целая лужа густой артериальной крови.

Люди на тротуаре подходили ближе. Они охали и ахали от благоговения и ужаса. Глаза у всех были широко распахнуты. Многие из них наверняка впервые так близко видели умирающего. А мне приходилось.

Я приподнял его голову. Джентльмен. Державший в страхе весь Лос-Анджелес. Он не в силах был поверить, что ранен, не мог с этим смириться. Его испуганный недоумевающий взгляд рассказал мне об этом.

– Кто такой Казанова? – спросил я доктора Уилла Рудольфа. Мне хотелось вытрясти из него ответ. – Кто такой Казанова? Говори!

Я продолжал оглядываться. Где Казанова? Не мог же он оставить Рудольфа умирать. В это время наконец подоспели два патрульных автомобиля. Ко мне бежали трое или четверо местных полицейских с пистолетами наготове.

Рудольф вздрогнул, и взгляд его прояснился. Может быть, хотел рассмотреть меня, а может быть, в последний раз взглянуть на мир. На губах у него вздулся кровавый пузырь и лопнул, разлетевшись брызгами.

Слова с трудом, толчками вылетали из горла.

– Ты никогда не найдешь его. Кросс. – Он улыбнулся мне. – Кишка тонка. Ты даже близко к нему не подобрался. Тебе никогда его не превзойти.

Хриплый вой вылетел из глотки Джентльмена. Я понял, что это предсмертный крик. И снова надел маску на лицо монстра.

Глава 113

Это была картина всеобщего беспредельного ликования. Мне никогда ее не забыть. Ближайшие родственники и лучшие друзья бывших пленниц всю ночь напролет приезжали в Медицинский центр Дьюк. На холмистой территории клиники и на автомобильной стоянке у Эрвин-роуд собралась и оставалась далеко за полночь толпа возбужденных студентов и горожан. Все это запечатлелось у меня в памяти навсегда.

Увеличенные фотографии спасенных люди держали высоко над головами, как транспаранты. Преподаватели и студенты, взявшись за руки, распевали религиозные гимны и знаменитую песню «Дайте миру шанс». По крайней мере, на одну ночь все решили забыть о том, что Казанова по-прежнему на свободе. Я и сам позволил себе не думать о нем хоть несколько часов.

Сэмпсон был жив, лежал в больнице и потихоньку выздоравливал. Кейт тоже. Совершенно незнакомые люди подходили ко мне во время этого стихийного празднества и воодушевленно трясли мне руку. Отец одной из девушек совсем раскис и разрыдался у меня на плече. Никогда еще служба в полиции не приносила мне столько радости.

Я вошел в лифт и поехал на четвертый этаж навестить Кейт. Но, прежде чем войти к ней в палату, сделал глубокий вдох. Только после этого решился открыть дверь. С головой, сплошь забинтованной и запеленутой, она была похожа на загадочную мумию. Состояние ее стабилизировалось, смерть уже не грозила, но она по-прежнему оставалась в коме.

Я подержал Кейт за руку и поведал ей все, что приключилось за этот долгий день.

– Пленницы на свободе. Мы с Сэмпсоном были в подземном доме. Теперь они в безопасности, Кейт. И ты возвращайся к нам. Сегодня выдалась замечательная ночь, – шептал я.

Мне до боли хотелось снова услышать ее голос, ну хоть разочек. Но с губ ее не сорвалось ни звука. Я даже не знал, слышит ли она меня, понимает ли. Я нежно поцеловал ее на прощанье.

– Я люблю тебя, Кейт, – прошептал я, прижавшись к ее забинтованной щеке. Едва ли она меня слышала.

Палата Сэмпсона находилась этажом выше. Человек-Гора уже вернулся из операционной, и состояние его считалось удовлетворительным.

Он не спал и живо отреагировал на мой приход.

– Как Кейт и остальные? – спросил он. – Я здесь, пожалуй, долго не задержусь.

– Кейт все еще в коме. Я только что от нее. С тобой все в порядке, если тебя это интересует. Говорят, состояние удовлетворительное.

– Убеди врачей переименовать его в отличное. Я слышал – Казанове удалось смыться. – Он закашлялся, и я понял, что Сэмпсон злится.

– Не расстраивайся. Поймаем. – Я понимал, что мне пора уходить.

– Не забудь принести мне темные очки, – попросил он. – Тут слишком светло. Чувствую себя как на пляже.

В половине десятого того же вечера я был в палате, где лежала Липучка. Там уже торчал Сет Сэмюел. Они выглядели отличной парой. Оба сильные и очень славные. Передо мной встала довольно приятная задача привыкнуть к сочетанию Наоми Сет.

– Тетя Липка! Тетя Липка!

Не было для меня большей радости, чем услышать знакомые голоса. Нана, Силла, Деймон и Дженни – все скопом ворвались в палату. Прилетели из Вашингтона. Увидев свое ненаглядное дитя, Силла тут же ударилась в слезы. Мама Нана тоже тайком смахнула пару слезинок. А потом Наоми с Силлой бросились друг другу в объятия, и уже разъединить их было невозможно.

Мои малыши со страхом смотрели на свою тетушку Липку, которую положили в больницу. Я заглянул в их распахнутые глазенки и увидел там испуг и растерянность, чувства, с которыми особенно непримиримо борется Деймон.

Я подошел к детям и сгреб их в охапку. Прижал к себе изо всех сил.

– Привет, сынок, бильярдный мой шарик в лузе. Как поживает моя малышка Дженни? – Не было для меня и нет ничего роднее и ближе семьи. Наверное, отчасти поэтому я занимаюсь тем, чем занимаюсь. Наверняка даже. Доктор следователь Кросс.

– Ты нашел тетю Липку, – шепнула мне на ухо Дженни и крепко обхватила меня маленькими сильными руками и ногами. Она, кажется, волновалась даже больше меня.

Глава 114

До конца было еще далеко. Работа сделана лишь наполовину. Два дня спустя я брел по утоптанной тропе в лесу, разделявшем Двадцать второе шоссе и подземный дом. По пути встречались молчаливые и угрюмые полицейские из местного управления. Они прочесывали лес, низко опустив головы и не переговариваясь друг с другом. Лица у всех были бледные и понурые.

Теперь они уже вплотную встретились с чудовищами в человеческом образе, воочию увидели омерзительные художества доктора Уилла Рудольфа и второго, называвшего себя Казановой. Некоторые из полицейских успели побивать в подземном доме ужасов.

Большинство из них знали меня в лицо. Я все время находился рядом, на передовой линии фронта. Некоторые приветственно кивали или махали рукой. Я отвечал.

Меня в конце концов приняли за своего в Северной Каролине. Лет двадцать назад такое было бы немыслимо даже в подобных экстремальных обстоятельствах. Я стал постепенно свыкаться с Югом, и больше, чем мог предположить.

Относительно Казановы у меня родилась новая, довольно правдоподобная версия, основанная на том, что я успел заметить во время перестрелки в лесу и на улицах Чепел-Хилла. «Тебе его не найти», – вспоминал я предсмертные слова Рудольфа. «Никогда не говори „никогда“, Уилл».

Тем теплым, подернутым дымкой ранним вечером Кайл Крейг находился в доме ужасов вместе с парой сотен полицейских – мужчин и женщин – из даремской и чепелхилльской полиции и солдатами из Форт-Брэгга, Северная Каролина. Они имели возможность получить собственное яркое представление о монстрах.