Буря в Техасе - Пендлтон Дон. Страница 25

— Я живу с этим чувством уже не первый год, — ответил Болан.

— А я просто уверен, что так оно и есть, — решительно заявил человек из Вашингтона. Он погасил окурок в пепельнице и, сомкнув руки на затылке, потянулся всем телом. — Расскажи мне что-нибудь приятное для поднятия духа.

— Я уже с утра наделал тут шороху. У кого еще осталось хоть капля здравого смысла, покидают корабль, как ты выразился. Сам Клингман сдал позиции уже давно, по крайней мере, в душе. Мафия удерживала его дочь в качестве заложницы, чтобы он не дергался. Мне пришлось ликвидировать их шефа разведки, министра пропаганды и главного финансиста. У тебя за спиной лежит портфель. Возьми его с собой. Возможно, материалы, содержащиеся в нем, покажутся неубедительными кое-коему в Вашингтоне, но они могут пригодиться.

— О'кей, спасибо. Ты хоть как?

Болан улыбнулся.

— Шкура пока без дырок. Я заставил местную шпану ходить на цыпочках и с оглядкой. Буду и дальше держать ее в напряжении.

— Кто у них тут командует парадом?

— Местный сопляк — Джо Квазо. Сегодня прибыл еще один тип — его зовут Лилео — и привез с собой добрую сотню головорезов. Банда Квазо слишком мелка, чтобы причинить мне серьезные неприятности. Лилео — другое дело. Но и он прочувствует, по чем фунт лиха.

— Г-м, поосторожней с техасскими копами в дневное время, Мак. Они — крутые парни.

Болан кивнул.

— Спасибо. Я соблюдаю дистанцию безопасности.

— Опасайся Лилео. Я только что получил его досье. Молодой, но уже насквозь прогнивший подонок из Миссисипи с амбициями и замашками профессионального убийцы. Очень, очень опасный тип.

— Какова его родословная?

— Гроза Бурбон-стрит. Пару лет верховодил в районе Билокси. Начал простым боевиком, возмужал и выплыл наверх в результате пары спекулятивных сделок с землей, в ходе которых, бесспорно, исчезли несколько видных боссов Организации, контролировавших южные штаты, позже он объявился в Луизиане. В его жилах течет каджунская кровь по матери. Мафиози в шестом колене. Его отец был приятелем Хью Лонга, а его дядя — крупный политический деятель в Луизиане.

— Что на нем висит?

— Более десятка арестов в Луизиане и Миссисипи. Осужден не был.

Болан вздохнул.

— О'кей. Он заслужил приличную трепку.

— Без меня, Мак.

— Ну разумеется. — Болан развернулся на ближайшем перекрестке и поехал обратно. — Сколько народу будет у тебя задействовано в облаве?

— Достаточно. Ты лучше скажи мне, где тебя наверняка не будет.

Болан с улыбкой ответил:

— Со всей определенностью могу сказать, что меня не будет в окрестностях участка Клингмана.

— О'кей. Я перекрою другие возможные места. Г-м, а что будет у Клингмана?

— Я приглашен туда на вечеринку.

— Понятно. Надеюсь, сегодня они не собираются взрывать буровые.

— Собираться и делать — разные вещи, — ответил Болан.

— Что ты имеешь в виду?

Болан усмехнулся.

— Только то что, пока боссы не решаются на такие крайние меры.

Броньола тяжело вздохнул и переложил портфель Артура Клингмана себе на колени.

Болан подъехал к зданию, где располагалась штаб-квартира ФБР в Техасе. Броньола открыл дверь, помедлил и, натянуто улыбнувшись, повернулся к самому отчаянному из всех людей, которых он когда-либо встречал.

— Не давай им спуску, сержант. Постарайся сжечь «Седьмой флаг», ладно? Ни пуха тебе, ни пера.

Он вышел, хлопнув дверцей, и Болан снова остался один на один с ночью. Он знал, что Броньола сам сожжет не один флаг новоявленной республики прежде, чем наступит рассвет.

Да, на Техас надвигалась полная драматизма и тревоги ночь. И теперь Болан знал название своей игры. Она называлась "Спасем Техас для нормальных

техасцев".

Вот что это за игра. Возможно, звучит несколько напыщенно, зато точно соответствует сути.

Глава 18

В начале десятого «порше» подкатил к воротам старого далласского особняка!

Привратник подошел к машине, чтобы взглянуть на человека, сидящего за рулем. Болан принял угрюмый вид и буркнул:

— Amici, — что означало «друг» даже на земле Техаса, но охранник, казалось, сомневался в этом.

Прежде чем мафиози смог разобраться в своих сомнениях, Болан обрушил на него настоящий словесный залп:

— Боже, я объехал весь город, разыскивая вас, ребята. Здешний проклятый аэропорт где-то у черта на куличках — до первых бараков этого вшивого города никак не меньше пятидесяти миль, и, честно признаюсь, я никогда раньше не видел такой плоской, как моя задница, местности. Я уже начал побаиваться, как бы, добравшись до края этой земли, не свалиться вниз. По размерам Техас может потягаться даже с Атлантикой. Ты только посмотри, приятель, на этот гигантский гладкий пустырь! А ваш хреновый городишко! Он занимает огромную площадь, простирается черт те куда, но в нем ни черта нет, пусто! И по этой голой лысине я катался битых два часа. Какого дьявола мы тут делаем, в этом паршивом захолустье, дружище?

На лице охранника появилась широкая понимающая ухмылка.

— Эй, — сказал он дружелюбно, — да ты ведь еще не видел местных бабенок. Уж поверь мне, у них ты ничего плоского на найдешь. Откуда ты приехал, приятель?

— Из Джерси, — ответил Болан. — Мне велено прибыть лично к мистеру Лилео. Но только не говори мне, что его здесь нет.

Охранник рассмеялся.

— Да здесь он, успокойся. — Махнув рукой по направлению к особняку, он добавил: — Поднимись в дом. Только будь осторожен. Босс, сказали, не в духе.

Во время разговора взгляд Болана напряженно ощупывал прилегавшую к особняку территорию, но охраны нигде не заметил. Мак высунул голову в окно «порше» и, понизив тон, поинтересовался:

— Слушай, а почему нас собрали в этом старом бараке? Становится горячо?

— Еще как! — заверил охранник Палача. — Поэтому послушай мой совет: не врывайся к боссу сгоряча и не болтай лишнего, если не хочешь нарваться на неприятности. Понимаешь меня?

Болан все понимал. Он медленно проехал по подъездной дорожке и остановился на лужайке перед домом.

На террасу вышли двое парней и, лениво облокотившись о перила, стали наблюдать за парковкой роскошного спортивного «порше». Выходя из машины, Болан приветливо помахал им рукой и крикнул:

— Расслабьтесь, ребята, из Джерси прибыла великая белая надежда. Теперь вы все можете отправляться спать.

Один из парней помахал ему в ответ и негромко поприветствовал его.

Болан обошел вокруг машины и открыл багажник. Накрытая брезентом, там лежала его любимая «игрушка» — автоматическая винтовка М-16 калибра 7,62 миллиметра, совмещенная с 40-миллиметровым гранатометом М-79, который использовался как средство большой огневой мощи, и, в зависимости от обстоятельств, мог стрелять фугасными, осколочными, картечными, дымовыми или газовыми фанатами. Повесив винтовку на грудь, Болан пересек дорожку и вышел на лужайку прямо напротив дома. Неторопливо вкладывая фугасную гранату в казенник М-79, он услышал недоуменный оклик с террасы:

— Это еще что такое?

— Настал судный день, — крикнул в ответ Палач.

Его палец слегка прикоснулся к спусковому крючку М-16, и с этого момента события стали развиваться с головокружительной быстротой. Короткая очередь просто смела обоих парней с террасы.

Болан перевел винтовку левее и тут же выстрелил из гранатомета. Граната ударила в середину двери, и та исчезла в багровом пламени взрыва. Его оглушительные раскаты еще не отзвучали, когда из-за угла особняка появился бегущий охранник, который, так ничего и не поняв, тут же упал замертво, получив в грудь увесистую порцию свинца.

Четким, уверенным движением Мак открыл затвор гранатомета и, вложив в казенник гранату с зарядом картечи, тут же выстрелил в зияющий дверной проем, в котором еще не осело клубящееся облако пыли и дыма. По идее этого должно было хватить, чтобы отбить охоту у обитателей дома высунуться наружу.