Время ожидания - Астахова Майя. Страница 2
Но в комнате никого не было. Только люстра раскачивалась, как сумасшедшая и издавала легкий скрип.
Выпустив из рук подушку, Марина сделала шаг назад, не сводя с люстры завороженного взгляда. Почему-то ей совсем не было страшно – ну, подумаешь, полтергейст обыкновенный.
Она даже попыталась рассмеяться, подумав о том, что именно такие кретинки во всех «ужастиках» непременно спускаются в темные подвалы, ходят ночами через кладбище и лезут на каждый шорох, когда остаются одни в мрачном старинном доме. В общем, вместо того, чтобы бежать оттуда, не оглядываясь, они ищут приключений на свою… хм… голову. Вот тут-то и происходит что-нибудь из ряда вон страшное.
Однако пока что ничего кошмарного не случалось. Люстра медленно раскачивалась, хотя даже при небольшом подземном толчке (а такое в Питере иногда тоже бывает), она давно должна была перестать подрагивать и занять свое место. Машины за окном тоже, вроде бы, не проезжали. Так что это – отголосок землетрясения. Или, все-таки – полтергейст.
Марина медленно отступала к двери, ведущей в коридор.
Из гостиной раздавалась какая-то нездорово-бодрая мелодия с неразборчивыми словами – сестра смотрела «MTV». Марина все же не выдержала, и, медленно приоткрыв дверь, выскользнула в коридор.
И замерла.
Лампа в коридоре вела себя, как обычно. Никакого землетрясения не было и в помине. А значит…
Прошло полминуты, и здравый смысл все же восторжествовал – Марина приоткрыла дверь в свою комнату.
Люстра спокойно висела под потолком, как ей было и положено.
Девушка решительно вошла в комнату и столь же решительно взялась за телефон. Сменщица, как ни странно, оказалась дома.
– Привет, Ленусик, как дела? Это Марина Крутицкая, узнала? Ты никуда не собираешься?… У меня к тебе большая просьба. Не сможешь отработать за меня в эти выходные? Завтра и послезавтра… – затараторила она в трубку с трагической нотой в голосе.
Лена согласилась на удивление легко. Это могло означать только одно – она обязательно заставит Марину дежурить в совершенно неудобное для нее время. Но как бы там ни было, на данный момент проблемы были решены. Радостно подпрыгнув от нахлынувших на нее чувств, девушка бросилась собирать рюкзак. Сейчас все полтергейсты мира не смогли бы испортить ее настроение.
Правда, как быть с деньгами на билет, на хавку, на пиво? Ладно, без выпивки можно и обойтись, а вот остальное… А впрочем, на месте все решится. А на метро – хватит.
Аккуратно укладывая в рюкзак свой костюм «амазонки» (зеленый плащ, такая же туника, черные леггинсы и узкие высокие сапоги из черной кожи), она на секунду задумалась, что бы одеть сейчас. Конечно же, ее любимые черные джинсы странным образом исчезли. Вот такие вещи на полтергейст и прочую чертовщину списывать не надо. Никто, кроме Алки, взять джинсы не мог. Прошло минут пятнадцать, пока Марина не выторговала их обратно. Ее сестра имела такое свойство – иногда становиться абсолютно глухой и не понимать, о чем идет речь. Какие джинсы? А кто их взял? Она взяла? Да неужели?
Кончилось тем, что Марина, потеряв терпение, заорала на Алку. Сестра запустила в нее джинсами и пожеланием ими подавиться.
Такие разборки происходили давно и не реже трех раз в день – в основном, из-за одежды.
Вообще-то, вкусы у сестер были разными, но Алка имела нехорошую привычку таскать без спроса вещи, принадлежавшие Марине. Вероятно – из вредности характера.
«Ей бы радоваться – сейчас выцепит кого-нибудь из одноклассников – тех, которых с лестницы пару раз спускали. И начнется – вечеринка, пиво…» – подумала девушка, относя на место телефон и закрывая на ключ дверь в свою комнату; однажды ей уже пришлось, вернувшись с Игры, вытаскивать из собственной кровати слишком юную влюбленную парочку – к счастью, не Алку с ее приятелем, иначе скандал получился бы грандиозным. Оделась Марина во все черное, это вообще был ее любимый цвет – после фиолетового. Что о таком сказали бы какие-нибудь гении от психологии, лучше было и не думать. Да она об этом и не думала: черный ей к лицу – и хорошо. На минутку она задержалась около зеркала. Ничего, для путешествия по городу сойдет. Надо бы волосы перехватить резинкой, но и так неплохо. Темные, до плеч, они делали Марину похожей на итальянку или испанку. Да и смуглая кожа не совсем соответствовала «петербургскому образу жизни».
Стоило подхватить рюкзак, как телефон затрезвонил снова.
– Алло? – спросила девушка, с ужасом думая, что это сменщица, у которой появились какие-то неотложные дела.
– Крутицкая Марина Евгеньевна? – голос в трубке был незнакомым, он принадлежал мужчине, который, казалось, отлично знал, кто именно подошел к телефону.
– Да, это я… – пробормотала Марина. – А вы…
– А я – по делу. Марина Евгеньевна, у меня большая к вам просьба. Оставайтесь сейчас дома…
– Почему? – непонимающе проговорила она.
– Поверьте, так будет лучше.
– А если я возьму да и…
– …и пошлете нас куда подальше? – видимо, звонивший иного ответа не ожидал.
– А даже так! – девушка неожиданно разозлилась. – Вы, вообще, кто такой?…
– Тогда не говорите потом, что вас никто не предупреждал.
И звонивший тотчас бросил трубку.
«Да что за черт! Полтергейст, телефонные помехи, теперь еще и это…» – Марина выдернула телефонную вилку из розетки.
Она быстро подхватила рюкзак, посмотрела на часы в прихожей – и поняла, что на ту электричку, о которой говорила Скади, ей уже не успеть. А ведь вроде совсем немного времени прошло… Тем более, надо двигаться быстрее.
Вышедшая из гостиной Алка что-то буркнула насчет работы – но, кажется, даже обрадовалась предстоящему отсутствию старшей сестры.
Марина проворно сбежала вниз по лестнице, не обращая внимания на тяжелый рюкзак, бивший ее по спине.
До метро от дома, где жила Марина, было минут десять ходьбы. Она шла не торопясь, понимая, что все равно безнадежно опоздала на электричку. Ничего, следующая подойдет… Пускай Скади с Денисом позлятся немного, но сдавать кросс с тяжелым рюкзаком девушка не собиралась.
Идущий навстречу ей длинноволосый парень вдруг приветливо улыбнулся и помахал рукой. Марина попыталась вспомнить, кто это, но так и не смогла. «Скорее всего, какой-нибудь хиппи, принял за свою. Все-таки руки у меня почти по локоть в бисерных феньках», – усмехнулась девушка.
Эта мысль тотчас же вылетела у нее из головы – во-первых, хиппи она не слишком-то жаловала, считая их людьми недейственными и довольно-таки, никчемными, а во-вторых, она все-таки спешила.
В метро Марина совершенно нагло прошла через турникет, широко улыбаясь контролерше и даже не подумав бросать жетончик. Видимо, остолбенев от такого нахальства, контролерша осталась на месте, а не бросилась за девушкой с пронзительными воплями. На секунду у Марины создалось впечатление, что она в это мгновение стала просто-напросто незаметной. Невидимой.
От «Владимирской» до «Площади Ленина» и Финляндского вокзала ехать было совсем недолго – по прямой ветке. В вагоне Марина поставила рюкзак на пол и села на него, не обращая внимания на косые взгляды. Должно быть, ее, студентку второго курса универа, принимали за законченную неформалку. И ничего страшного – не на лекцию собралась, а за город с друзьями…
Вообще-то Скади и сама частенько опаздывала на всевозможные встречи, но очень не любила, когда это делал кто-то другой.
Иной раз она и вообще могла не прийти – а потом всегда каялась, винилась и вполне искренне кляла свою память. На нее она просто не могла долго злиться: подруга тут же принимала такой несчастный вид, начинала так беспомощно оправдываться, что приходилось поневоле ее прощать.
– Следующая станция – «Площадь Ленина», Финляндский вокзал, – протрещало в динамиках. Марина уселась поудобнее, не открывая глаз и с неудовольствием подумала, что скоро придется вставать и опять надевать эту тяжесть себе на спину. Ну да ладно – как говорится, своя ноша не тянет.
Выходя из вагона, она вдруг почувствовала, как кто-то легонько тронул ее за плечо.