Хит-парад в Нэшвилле - Пендлтон Дон. Страница 4

— Мы потеряли Карла и Смайли, — решительно ответил за нее Андерс.

Тоби взорвалась:

— Мы еще в этом не уверены!

— Где вы их потеряли? — спросил Болан ледяным голосом.

— Где-то между Сингапуром и Нэшвиллом, — с отчаянием ответил актер.

— Вряд ли это сужает поле поиска, — сказал Болан.

— Чепуха! — отрубила Тоби. — Они где-то в Нэшвилле. По прибытии они позвонили по контактному телефону и...

— С тех пор прошла неделя, — вмешался Андерс. — Тоби обеспокоена так же, как и я. Просто она слишком горда, чтобы...

— При чем тут гордость! — сердито воскликнула она.

Болан тихо, без эмоций, спросил:

— А что говорит Броньола?

— Он ведь позвал тебя, не так ли, «Капитан Хладнокровие»?!

— Он пригласил меня в Мемфис и ни словом не обмолвился о Карле и Смайли.

— Это ее собственная идея, — сказал Андерс.

Иначе и быть не могло, Болан уже и сам догадался об этом. Принцип «ты — мне, я — тебе» начал входить в привычку: после их первой встречи в Вегасе, когда они спасли жизнь ему, он сначала в Детройте, а затем на Гавайях отплатил за эту услугу сторицей.

Но Карл Лайонс — совсем другое дело. Их дружба началась задолго до Вегаса, в то время, когда Мак наводил порядок в Лос-Анджелесе. Карл был тогда простым лос-анджелесским полицейским, а Мак Болан — самонадеянным молодым солдатом, только что вернувшимся из Вьетнама и объявившим войну мафии.

Что же до Смайли Даблин, редкостной красавицы, то у него сердце обливалось кровью при мысли, что и она, как Жоржетта Шеблё, — одна из лучших секретных агентов полиции, познавшая на себе все ужасы садистских пыток, могла сейчас находиться в руках разъяренных зверей, способных в любой момент разорвать ее в клочья.

Черт побери, у него не было выбора.

— Дайте мне номер вашего контактного телефона в Нэшвилле, — обреченно сказал Болан. — Я поеду туда и постараюсь связаться с Гарольдом еще до рассвета.

Из глаза Тоби выкатилась слеза, и она с сердитым видом отвернулась, чтобы спрятать ее.

Самый популярный комик в стране не боялся выставлять напоказ свои чувства. Такая уж у него была натура. Тот, кто живет полной жизнью, и страдает сполна. По щекам Андерса полились слезы облегчения. Он подал Болану карточку с номером и сказал:

— Самое ужасное — видеть, как тает надежда. От них уже целую неделю нет никаких вестей. Я места себе не нахожу от беспокойства.

Тоби подала голос из-за спины Андерса:

— Черт побери! Болан, ведь он сам от начала до конца спланировал операцию против Клеменцы! Ты не думай, что он такой!..

— Я хорошо знаю Томми, — холодно ответил Болан, оборвав ее, прежде чем она успела сказать глупость. Тоби пыталась ему объяснить, что Томми — не клоун. Болан знал это и без чужих объяснений.

— Увидимся в «городе-легенде», — сухо закончил он и быстро ушел прочь.

Полицейские сирены тоскливо выли в ночи и стекались к набережной. Весь район превращался в преисподнюю, особенно для таких, как Болан. Маку стал понятен смысл давящей, леденящей душу тревоги, пронзившей его по прибытии в город, как стал ясен и смысл того, что совсем недавно шептала ему река о бренности и вечности.

Это Вселенная шепотом разговаривала с ним.

Да, Мак Болан поедет в Нэшвилл, чего бы это ему ни стоило.

Глава 3

Нэшвилл — один из тех тихих провинциальных городков, которые буквально в мгновение ока превратились в крупные, бурлящие центры, но так и не сумели приобрести свойственный большому городу стиль жизни. Нэшвилл как был, так и остался маленьким городом, хотя в его границах проживало около полумиллиона человек. Пределы города неожиданно расширились в начале шестидесятых годов, когда одним росчерком пера в его состав было включено все графство Дэвидсон.

Для большинства людей Нэшвилл ассоциируется с музыкой в стиле «кантри», и хотя эта индустрия приносит около 60 миллионов долларов ежегодного дохода, жизнь города не ограничивается только музыкальным бизнесом. Нэшвилл представляет собой крупный коммерческий, образовательный и культурный центр, в состав которого входит более пятидесяти колледжей, университетов и профессиональных учебных заведений, около пятисот производственных предприятий. Ведущей отраслью является издательская деятельность, а не воровство и спекуляция. Это важный банковский и инвестиционный центр, а по количеству отделений крупнейших страховых компаний он уступает лишь Хартфорду, штат Коннектикут.

Знаменитая студия «Нэшвилл саунд» превратила город во вторую после Нью-Йорка столицу звукозаписи, но ценители искусства знают, что в городе существует симфонический оркестр и Центр изящных искусств, хотя эти последние вряд ли интересуют толпы фанатов, периодически наводняющих известный комплекс «Оприлэнд США», обошедшийся налогоплательщикам в двадцать пять миллионов долларов. Обилие концертных площадок свидетельствовало о том, что в Нэшвилле каждый может найти развлечение на свой вкус.

Разглядывая город с высоты птичьего полета, Мак Болан пытался понять, какой же интерес он представляет для мафии. Джек Гримальди — «воздушный извозчик» мафии и тайный союзник Болана — ничем не мог ему помочь в этом отношении, несмотря на то, что он уже несколько месяцев возил сюда главарей Синдиката и их курьеров. Сразу же после отлета из Мемфиса он начал знакомить Болана со всем, что сам знал об этом районе.

Ткнув пальцем вниз, Джек сказал:

— Посмотри туда! Вон там, фасадом к реке, стоит форт Нэшборо. Видишь его?

— Вижу, — ответил Болан. — Он имеет какое-то особое значение?

— Только как историческая святыня, — усмехнулся Гримальди. — Отсюда начинался Нэшвилл. Форт построили, кажется, в 1790 году.

— Неужели так давно? — отсутствующе спросил Мак.

— Да, спустя лишь несколько лет после объединения Штатов. Но еще до этого сюда прибыл Энди Джексон. Тогда он еще торговал лошадьми. Ты можешь этому поверить? Любопытно, с кем он торговал здесь до появления первых поселенцев?

— Это тот самый парень, который стал Президентом?

— Вот именно. Его старый дом до сих пор цел. Кстати, это тоже святыня. «Приют отшельника». Интересно, почему он его так назвал?

— Он дал дому это название до или после отъезда в Вашингтон? — без особого интереса спросил Болан.

— А черт его знает! — усмехнувшись, ответил пилот. — Ты знаешь, он был первым конгрессменом от штата Теннесси и первым Президентом из этих краев. Из Теннесси вышли три Президента. Он был первым. Вообрази себе, торговец лошадьми!

Болан хмыкнул.

— А ты знаешь, — продолжал Гримальди, — что они были сторонниками Федерации еще до начала гражданской войны? Теннесси был последним штатом, который откололся, и первым, вернувшимся назад.

Об этом периоде истории Болан знал практически все.

— Ирония судьбы, не правда ли, — задумчиво промолвил он. — Этот штат оказался ареной самых важных битв той войны. Свыше семисот сражений. По количеству боев и стычек уступает только Вирджинии.

— Правда?!

— Да. Генерал Худ потерпел свое самое жестокое поражение именно здесь, в Нэшвилле. Это было одно из тех сражений, которые сломали южанам хребет. Оно закончилось полным разгромом крупных сил мятежников. Тогда Худ потерял шесть своих лучших генералов. После этой битвы он заплакал, а месяц спустя подал в отставку.

Гримальди бросил на своего пассажира полный удивления взгляд и заметил:

— Ну, ты прямо военный историк, Мак!

— Война — это наука, — серьезно ответил Болан. — Если хочешь стать профессионалом, ее надо изучать.

— Ты прав, Мастер, — сказал пилот. — Аэропорт прямо по курсу. Садимся?

— Сделай еще кружок и оцени обстановку. Ну, ты понимаешь, что я имею в виду. Мы должны быть уверены, что внизу нас не ждут неприятности.

— Аминь! — воскликнул Гримальди, и вертолет пошел на снижение.

В этот самый момент в шикарном особняке в Нэшвилле, неподалеку от Мьюзик Роу, затрещал телефон. Трубку снял молодой мужчина лет тридцати, довольно симпатичный и пребывавший в дурном расположении духа, так как еще не отошел от вчерашней попойки.