Вендетта по лас-вегасски - Пендлтон Дон. Страница 20

— Да, сэр. При посадке разбился частный гражданский самолет. Сломалась стойка шасси или что-то в этом роде. Однако полосу от обломков уже очистили.

Броньола поблагодарил офицера и вышел. Ему было абсолютно наплевать на состояние взлетно-посадочной полосы аэропорта Маккарран, однако его очень интересовал человек, заваривший всю эту кашу.

Подойдя к сопровождавшим его лицам, Броньола обратился к начальнику полицейского управления:

— Звонил Билл Миллер, местный представитель ФБР. Он сообщил, что наши «друзья» только что прибыли в аэропорт Маккарран, но, по-видимому, неутомимый Болан подготовил им достойную встречу. Ведь недаром же говорят, что Лас-Вегас — город удачи, а? Болан, должно быть, развеял некоторые их иллюзии.

Начальник управления широко улыбнулся.

— Вот это боец! — не скрывая своего восхищения, произнес он. — Значит, он встретил их прямо в аэропорту?

— Не совсем. Он подстрелил их при посадке, как уток. В результате самолет уничтожен, девятнадцать человек погибли, имеется куча раненых. Вот только братья-разбойники отделались царапинами и легким испугом.

— Это уже чересчур, — заметил начальник управления с кривой улыбкой на губах. — Ваш Болан чокнутый, Гарольд.

В сопровождении всей группы они шли к вертолетной площадке, где уже прогревали двигатели выделенные им вертолеты. Броньола тяжело вздохнул.

— Я так не думаю. Болан еще ни разу не сделал ничего, что могло бы представлять опасность ни в чем не повинным людям. По отношению к ним он всегда принимает максимальные меры предосторожности. Об этом красноречиво свидетельствует факт, что в тот момент ни в воздухе, ни на посадочной полосе не было ни одного другого самолета.

— А мне он все же кажется психом. Когда человек принимается за самолеты...

— Ну и что? Самолет — не священная корова, — живо возразил представитель Министерства юстиции. — Для Болана цель — это цель; главное, чтобы вокруг нее не было невинных людей.

Полицейский снова улыбнулся.

— Что ж, тут ты прав. Хотя я не знал, что ты придаешь этому такое значение.

— Да... Это ни для кого не секрет. Я все попробовал, чтобы... В конце концов, приказ есть приказ, и, поверь мне, я пристрелю его, как только мне представится такая возможность. Но мне бы не хотелось, чтобы об этом парне сложилось ложное представление.

— Лично я нахожу его весьма симпатичным, Гарольд, но это ничего не меняет.

— Ничего, — согласился Броньола.

— Выходит, его надо пристрелить, как бешеного пса, так, что ли?

— Точно, — сухо ответил Броньола, которому не хотелось развивать эту неприятную тему.

Группа полицейских и федеральных агентов подошла к вертолетной площадке. Начальник полицейского управления посторонился, пропуская вперед своего коллегу.

— Зная, что Болан никогда не ответит выстрелом на выстрел? — продолжал он допытываться у Броньолы. — Я верно понял?

— Благодари Бога, что это так, а не иначе, — пробормотал Броньола. — Я видел Болана за работой: он стреляет быстро и точно. Всегда в голову. И никогда не ошибается.

— Я тоже не ошибусь, — заметил начальник управления. — К тому же, у нас тоже есть снайперы.

Броньола со вздохом опустился в кресло.

— Это единственная причина, по которой ты здесь.

Скажите пожалуйста! Единственная причина... Она же объясняет прибытие и его самого, Гарольда Броньолы. Он стал чемпионом по Болану и как представитель Министерства юстиции, лучше всех знакомый с проблемой, был назначен для того, чтобы эту проблему разрешить раз и навсегда.

Что касается ответной стрельбы по полицейским... Броньола знал, что до этого никогда не дойдет.

Он еще никогда не получал столь отвратительного приказа, хотя за всю свою карьеру ему не раз приходилось заниматься довольно мерзкими вещами. Увы, так уж устроена жизнь!

С Боланом нужно было кончать. И чем раньше, тем лучше.

Глава 11

Характерной чертой Лас-Вегаса было то, что слухи распространялись по городу со скоростью лесного пожара. Несмотря на отчаянные усилия полиции и мафии сохранить в тайне факт присутствия в городе Палача, эта новость разнеслась по Вегасу в одно мгновение.

В городе только и говорили о происшествии в аэропорту, об убийстве на Стрипе и налете на «Голд Дастер». Естественно, все снова вспомнили легенду о Болане, многократно искаженную и далекую от истины.

— Он работает на ЦРУ, — утверждали одни.

— У него тысяча лиц, — вторили им другие. — Никто точно не знает, на кого он похож.

— Когда он закончит здесь свою работу, полиции останется лишь подобрать случайно уцелевших мафиози...

Среди честных граждан города росли и ширились проболановские настроения. Все профессионалы Лас-Вегаса отлично знали, какие казино принадлежат мафии, — здесь тоже было о чем поразмыслить. Большинство хозяев независимых казино занимали по отношению к Организации традиционно нейтральную позицию. Однако они не питали никаких симпатий к махинаторам, которые пользовались покровительством высокопоставленных друзей и неограниченными возможностями черных касс. Таким образом, для директоров нормальных игорных заведений появление Болана вовсе не означало какой-то страшной трагедии. Больше всего их беспокоило, как бы своими действиями он не отпугнул туристов.

Однако на Стрипе и повсюду, где играли, царила атмосфера всеобщей подозрительности. Крупье сдавали карты, смотря не столько на стол, сколько на дверь. Контролеры пристально вглядывались в лица незнакомых посетителей, а охранники бродили по залам, положив руку на рукоять револьвера.

Туристы, которым полагалось жить в счастливом неведении такого положения дел, не могли не заметить верениц патрульных машин, разъезжавших по Стрипу и останавливавшихся у каждого отеля. Целые легионы полицейских хлопотливо, словно муравьи, сновали вдоль всей Фримонт Стрит. И если бы особенно любопытным гостям Лас-Вегаса пришло в голову получше приглядеться к агентам полиции, то, к своему удивлению, они могли бы констатировать, что многие из них носили на форменных рубахах эмблемы соседних графств — Северного Лас-Вегаса, Восточного Вегаса, Хендерсона и даже Боулдер-Сити. Опытный человек с наметанным глазом, привыкший замечать спрятанное оружие, был бы несказанно удивлен тем количеством стволов, которые скрывали куртки, пиджаки и плащи фланирующей по улицам Лас-Вегаса публики. Но провести черту между вооруженными людьми, отделить добро от зла представлялось задачей куда более сложной, чем заметить оттопыренный карман или лишнюю складку на пиджаке.

Главной фигурой в Лас-Вегасе всегда считался приезжий или иностранец — город существовал только для него. Тем не менее, теперь на лица гостей обращалось особое внимание. Подозрительность к каждому новому человеку превратилась в навязчивую идею. Полиция часто брала в оборот тех, кто держался поодаль от толпы; случалось даже, что бдительный полицейский принимался рьяно допрашивать своего же коллегу, одетого в гражданское платье. Крепкие парни с жестокими лицами, одетые в дорогие костюмы, наводнили холлы отелей, бары и салоны казино. Они тоже приставали с вопросами к «подозрительным», с их точки зрения, людям, что зачастую приводило к совершенно неожиданным результатам даже в среде самой Организации. Так, в одной из забегаловок на Фримонт Стрит вспыхнула короткая перестрелка, после чего выяснилось, что оба стрелка были свободными охотниками за премиями, прибывшими в Вегас за головой Болана.

После этого происшествия полиция спешно расставила на дорогах, ведущих в Вегас, дежурные посты для досмотра пассажиров автомобилей и поездов, чтобы тем самым предотвратить массовое вторжение в город всякого вооруженного сброда, независимо от того, принадлежит он к мафии или нет.

Лас-Вегас жил охотой на Болана. Все более заметной становилась растущая нервозность среди горожан, а в полиции и мафиозных кругах города царили раздражительность и растерянность, граничащие с самой настоящей паникой.