Исчезнувший сенатор - Пентикост Хью. Страница 13

Знакомый кабинет Фрэнка Девери теперь предстал перед Питером в странном и враждебном обличье. Он подошел к маленькому бару в углу и плеснул себе порцию бурбона. Он смотрел прямо перед собой, делая вид, что не замечает пристальных взглядов Бача, генералов и тех четырех человек, которые были, как он подозревал, агентами ФБР. Ему оставалось лишь благодарить Бога за присутствие Девери. Тот понимал, что Питеру нужна пауза, чтобы перевести дыхание. Стайлсу казалось, что он получил убийственный удар в солнечное сплетение. Руки у него дрожали, когда он наливал алкоголь. Бурбон имел вкус и запах воды.

Вернувшись обратно в комнату, Питер заметил, что десять пар глаз смотрят на него так, словно он был каким-то странным предметом под микроскопом. Он чувствовал боль за правым ухом, которая не позволяла забыть о Лауре, о Бобби, о Тиме Салливане и о его девушке. Он решительно не мог вызвать в памяти лица сенатора Вардона и Сэма Селлерса. Пешки на шахматной доске, где разыгрывается силовая партия, — так их назвала Джанет Блейдс. Вся страна стоит из-за них на ушах, но почему-то в данный момент они совершенно не интересовали Питера.

Бач заговорил, но Питер поймал себя на том, что ему трудно сконцентрироваться на его словах:

— Они позвонили сюда, в этот кабинет, и попросили вас к телефону. Трубку снял мистер Девери, — рассказывал Бач.

— Я подумал, что речь пойдет о миссис Ллойд, — вставил Девери.

— Оказалось, что речь идет о гораздо более важных вещах, — уточнил Бач.

— Как еще мне объяснить вам, — глухим, словно со дна бочки, голосом сказал Питер. — Меня волнуют только мои друзья. И ничем иным я не хочу заниматься.

— Они вам доверяют, — произнес Бач. У него был холодный голос, и звучал он так, словно Бач ненавидел Питера. Двадцать восемь отъявленных преступников доверяют Питеру, звучало в этом голосе, и неизвестно, что он собой представляет.

— Они сказали, что Джереми Ллойд выбрал тебя для ведения переговоров, — тихо обронил Девери.

— Они сказали? — переспросил Питер. — Кто это «они»?

Девери пожал плечами:

— Голос.

— Иными словами, что бы вы, Стайлс, ни думали о Ллойде, сдается мне, что он завяз по уши, — сказал Бач.

— Не слишком ли вы доверяете их словам?

— В этой ситуации есть нечто весьма тревожное, — продолжил Бач.

— Ну, это мягко сказано, — пробормотал Девери.

«Девери оберегает меня, — подумал Питер. — Пока у него хватит сил, он не позволит раздавить своего сотрудника».

— При обыкновенном похищении, — сказал Бач, — детали, как правило, остаются неизвестными публике. И в данном случае их не стоило выносить на всеобщее обозрение. Похитители сами сделали их публичными. И теперь вся эта чертова страна знает, чего они требуют. Миллион долларов и свободы для заключенных. Основная причина, по которой обычно такого рода информация не сообщается и о похищении узнают немногие, заключается в том, что в случае огласки появляется возможность для обмана и жульничества. Любой может позвонить нам и предложить выдать ему миллион долларов. И скорее всего, этот звонок не будет иметь никакого отношения к похищению.

— Иными словами, раздавшийся у меня звонок может не иметь ничего общего с происходящим, — сказал Девери.

— Просто кто-то захотел прибрать к рукам мешок с золотом.

— И это должно стать вашей первой задачей, Стайлс, — сказал Бач. — Убедиться, что люди, которые вышли с вами на контакт, действительно что-то собой представляют.

— И как же я с этим справлюсь? — спросил Питер, все еще стараясь перевести дыхание.

— Потребуйте представить какую-нибудь вещь Вардона или Селлерса, которую мы могли бы безоговорочно опознать, — часы, кольцо, бумажник. То, что может быть в руках только у настоящих похитителей. И начисто откажитесь с ними разговаривать, пока они не убедят вас — и нас, — что сенатор и Селлерс в самом деле у них.

— Можете себе представить, — сказал первый генерал, — что Пентагон и ФБР уже получили несколько сот звонков с указаниями, где оставить деньги? Кстати, мистер Стайлс, моя фамилия Коркоран, а это генерал Льюис.

Оба генерала с их короткими стрижками выглядели как слишком рослые подростки.

— То есть вы собираетесь платить? — спросил Питер.

— Правительство Соединенных Штатов не поддается шантажу, — сказал генерал Коркоран.

Питер вытаращил на него глаза.

— Значит, не о чем и договариваться? — воскликнул он. — Вы хотите обречь на смерть сенатора и Селлерса?

— Мы не теряем надежды, что похитители блефуют, — сказал Коркоран.

— Мы должны выиграть время, — пояснил Бач. — Переговоры необходимо вести с предельной искренностью. Мы должны убедить их, что нам нужно время, чтобы принять решение. В этом случае мы можем надеяться и молиться, что найдем сенатора и Селлерса.

— И мне предстоит провести следующие сорок часов, скармливая им вранье? — осведомился Питер. — При этом стараясь произвести на них впечатление человека, которому можно доверять. Так?

— Вам придется импровизировать, — сказал Бач. — Первым делом вы должны выяснить, имеете ли вы дело с подлинными похитителями. Если вас убедят, продолжайте пудрить им мозги; вы прекрасно знаете, как это делается.

— Я работаю не у вас. — Питер отвернулся.

— За что могу только благодарить Бога, — сказал Бач. — Я не испытываю особого счастья от общения с человеком, у которого в друзьях — Джереми Ллойд. Но у меня нет выбора. Так же, как и у вас.

Питер резко развернулся:

— Что вы имеете в виду — у меня нет выбора?

— Это не я назвал вас, а они. — Бач не сводил с Питера мрачного взгляда. — В ваших руках жизни двух человек. Если вы откажетесь участвовать, они могут захотеть доказать нам, что шутить не собираются: избавятся от Вардона и Селлерса, после чего обзаведутся двумя новыми заложниками. Вы хотите жить с таким грузом на совести?

— Как у патриота Америки, у вас есть долг перед страной, — вмешался генерал Коркоран.

— Засуньте свои патетические фразы сами знаете куда, генерал, — ответил Питер.

— Послушайте, молодой человек, — возмутился генерал Льюис. — Вы не должны упорствовать, ведь речь идет…