Дело чести - Перес-Реверте Артуро. Страница 12

«Хинес-Картахенец – всем, кто меня слышит. Только что видел нашу парочку – прокатили навстречу. Похоже, у них все в порядке».

«Вижу тебя в зеркале, Одиночка, и уступаю дорогу… Ого! Ну и мармеладку же ты везешь! Оставил бы что-нибудь и для бедных, а?»

– Это про тебя говорят, – сказал я девочке.

– Знаю.

– Прямо как в каком-нибудь телесериале, правда? Все о нас беспокоятся, а мы с тобой в пути. Вернее, – поправился я, закладывая руль на крутом повороте, – как в этих американских фильмах.

– Они называются road movies.

– Роуд – что?

– Road movies. Это значит «дорожное кино».

Я глянул в зеркало заднего вида: наших преследователей не видать.

Может, решили бросить эту затею?

Но потом я припомнил золотой зуб португальца Алмейды, вопли Нати и понял, что черта с два они бросят.

Еще не скоро мне доведется спать с закрытыми глазами.

– Да уж… и правда кино, – сказал я. – Все вот это, что со мной приключилось.

Я понятия не имел, что будет дальше со мной и с девочкой, но мне было плевать. А она, после того как много-много раз поцеловала мою рану, вытерла с губ мою кровь платком, а потом им же перевязала мне руку.

– У тебя есть невеста? – вдруг спросила она.

Я взглянул на нее, недоумевая:

– Невеста? Нет. А что?

Она, не отрывая глаз от дороги, пожала плечами, будто бы ей совсем не важен мой ответ. Но потом вдруг глянула на меня искоса и снова поцеловала в плечо, повыше повязки, и затянула ее немного потуже.

– Это пиратский платок, – сказала она – так, будто это служило оправданием всему.

Потом улеглась на сиденье, положила голову мне на колени и уснула. А я смотрел на километровые столбы, мелькавшие по обочинам шоссе, и думал: эх, жалко. Я бы отдал все свое здоровье и свою свободу, лишь бы только гнать и гнать этот грузовик до какого-нибудь необитаемого острова на самом краю земли.