Право Света, право Тьмы - Первухина Надежда Валентиновна. Страница 17

Мэр бегал по кабинету и грозил подчиненным кулаком:

– Как вы допустили?! Почему недоглядели?! Ответ пришлось держать руководителю группы провидцев:

– Этой тучи не прогнозировалось в ближайшем будущем! Изяслав Радомирович, мы понять не можем, как такое могло случиться! Мы же защиту ставили! На весь сезон от вредных насекомых! И потом, в нашем регионе саранча просто не водится, откуда ее нанесло, ума не приложу!

– Не водится, говоришь?! – переспросил мэр. Задумался. Помрачнел. – Просканируйте эту саранчу. Возьмите пробы. Не наведена ли?

– Тут и сомневаться нечего, – раздался в кабинете мэра новый голос, и дхиан-коган по прозвищу

Звонок обрел видимость. – Саранча имеет ярко выраженный наведенный характер. Ее уровень агрессии к окружающей среде равен… —дхиан-коган замер на секунду, словно проверяя какую-то внутреннюю информацию, – девяноста восьми и трем десятым процента. То есть вслед за деревьями и травой она может приняться и за людей. Это при том что саранча – принципиально растительноядное насекомое…

– Пневму твою за ногу, – растерянно ругнулся мэр. – Это что, конец света? Кто санкционировал? Почему со мной не согласовали?! Стоп. Стоп. Звонок, скажи, это он? Танадель?

– Прямых доказательств нет, – заявил дхиан-коган. – Сами понимаете, на саранче не написано, кто ее послал. Но. судя по уровню этого колдуна… Да, скорее всего, это он. Среди наших таких просто нет, Изяслав Радомирович. Да и кто решился бы на этакое злодейство во время уборочной. Это же преступление уголовное!

– Знаю, – отрывисто бросил мэр. – Но почему саранча? Ради чего это тотальное вторжение? Мы же вроде не трогали этого колдуна. Пока.

– Без понятия, – ответил Звонок. А провидец заскулил:

– Изяслав Радомирович, что делать-то? Ведь сожрала, паскуда крылатая, все зеленые насаждения! Город сейчас как помойная яма, выйти страшно! Могут начаться народные волнения! Станут придираться: это вы, маги, напортачили с экологией! А в декабре ведь выборы… Рейтинг упадет, электорат запсихует…

– Вот что, – решительно сказал мэр. – Давайте этого Танаделя сюда. Любыми силами и средствами – ко мне. И немедленно! Я ему покажу, кто в городе главный!

Однако показать не удалось. Через четверть часа бесплодных поисков, пока в авральном режиме отслеживали ауру новоявленного колдуна (но его так и не обнаружили, словно сквозь землю провалился), Изяслав Радомирович, кряхтя и поминутно ругаясь, приступил к вычерчиванию пентаграммы, после чего начал воскурять мерзкие травки, заклинать своего служебного духа. И все для чего? Для того, чтобы выйти на связь с чернокнижником, отравившим спокойное существование мэра и остальных обитателей города Щедрого!

И вовсе не ожидал Изяслав Радомирович, что, сотворив все положенные заклятия и пассы, он получит этакий унизительный щелчок по носу! А именно: колдун-чернокнижник Танадель на ментальную связь не вышел, вместо себя явил в астрал какого-то замурзанного, но крайне наглого атмана [1], и тот на вопрос Изяслава Радомировича, а где, собственно, сам чародей, прогнусавил противно-инфернально:

– Мой повелитель намерен дать вам аудиенцию сегодня в полночь в кофейне «Терафим». Не опаздывайте и до назначенного срока повелителя не беспокойте.

И исчез, стервец. Мэр просто взвыл от ярости. Так его унизить! Благо подчиненных при свершении заклинаний не было, а то хихикали бы потом за спиной. Они ведь все только и заняты тем, как бы унизить и осмеять того, кто ниже их в оккультном достоинстве. И всегда готовы позлорадствовать по поводу чьей-то магической неудачливости.

Мало того. До назначенного часа встречи с мерзавцем Танаделем мэру вовсе не давали успокоиться и сосредоточиться. И виной тому, конечно, было обрушившееся на город нежданное и ужасное бедствие.

– Машину мне! – протелепатировал мэр младшей секретарше и получил в ответ растерянное:

– Изяслав Радомирович, вам проехать не дадут, возле здания мэрии стихийный митинг! Требуют, чтобы вы вышли к толпе и объяснили ситуацию.

– Так, – поджал губы мэр. – Васса, чтоб тебе век плеромы не видать, быстро анализ ситуации и оптимальный выход из нее! Васса!

– Я уже тут! – испуганно уявилась дхиан-коган Васса.

– Что мне делать?! – рявкнул на Вассу мэр.

– Нужно выйти к народу, – немедленно ответствовала Васса. – Официально заявить, что вы делаете все возможное по ликвидации последствий незарегистрированного акта оккультного воздействия. Укажите виновного, но призовите толпу к конституционной терпимости и запретите самосуд. Задействуйте ауру номер три – «Отец-кормилец». Народ поймет, что вы живете его проблемами и готовы пойти на все, чтоб проблемы ликвидировать. Да, для пущей убедительности можете упомянуть про жидомасонский заговор и сантехников-вредителей.

– А это еще зачем?!

– Народу всегда нужны виноватые, на ком можно отвести душу. Теория жидомасонского заговора – это беспроигрышный вариант. И сантехники-вредители тоже актуально звучит.

– Ладно, – сдался мэр. – Надо идти. Я служу своему народу. К тому же скоро выборы. Маргуся, – обратился мэр к своей старшей секретарше – эта дама была единственной, кто умел толково работать на власть, – подкачай-ка мне харизмы. У тебя это всегда хорошо получается.

Секретарша немедленно принялась за дело. Васса безучастно смотрела, как подопечный ее астральному влиянию мэр наливается харизмой, словно яблоко сорта «богатырь» румяной спелостью.

– Ну, будет, – через минуту сказал мэр, любуясь на себя в волшебное зеркало. Отражение господина Торчкова дышало здоровым, одухотворенным альтруизмом с признаками оптимизма и небольшими вкраплениями хилиастических чаяний. – Я ж всего городской голова, а не президент. Надо быть скромнее. Иначе народ не поймет столь благостного выражения моего лица. Озабоченности надо подбавить. Здравой и серьезной озабоченности.

Маргуся несколькими пассами подбавила озабоченности.

– В самый раз, – похвалил секретаршу мэр. – Вылитый слуга народа. Пойду. Ждет меня многострадальный наш электорат!

– Изяслав Радомирович, – опасливо сказала секретарша, – охрану бы вам…

– Нельзя, Маргуся, – серьезно и печально ответил придавленный харизмой мэр. – Народ не любит намеков на его агрессивность. А секьюрити – это намек. Я подставлю людям свое открытое сердце…

На этой высокой ноте мэр покинул кабинет.

Васса покачала головой:

– Как нахаризмится – дурак дураком! Нужно его сердце народу, как же…

А секретарша язвительно усмехнулась и набрала номер поста охраны:

– Миша, Денис, мэр вышел, проследите, чтоб все было спокойно…

Но предупреждать охрану нужды не было. С того момента как у стеклянных дверей мэрии разливанной лужей заплескался народный митинг, охранники вышли на ступеньки парадного входа и принялись старательно вычерчивать сдерживающие руны. Получалось у них не очень хорошо – мешала негативная аура сердито настроенного электората. Кроме того, площадь и ступеньки перед мэрией были покрыты сплошным, колышущимся, словно волны спелой ржи под ветерком, ковром саранчи. Едва мэр появился перед народом, как площадь взорвалась криками негодования:

– Мэра – долой!

– Спасем город от магического нашествия!

– Даешь народу объективную реальность!

– О чем вы думаете, маги? Вы нас погубите своими экспериментами!

Мэр пробормотал заклятие, усиливающее голос безо всяких мегафонов, и заговорил:

– Дорогие сограждане! Я прежде всего призываю вас к рассудительности и спокойствию!

В ответ на это из митингующей толпы раздались несознательные выкрики насчет того, что спокойствие в нынешней ситуации просто гибельно.

– Мы контролируем ситуацию, – не краснея, соврал мэр. – Мы уже привлекли специальные силы на борьбу с саранчой, и я обещаю вам, что уже к концу этого дня все наладится!

– А как вы вообще могли такое допустить?! – гневно вскричала широкоформатная дама, директор краеведческого музея «Щедровские древности» Евпраксия Герцык. – Где ваша волшебная прозорливость?! Вы оставили город на растерзание ментальному терроризму!