Злое колдовство - Первухина Надежда Валентиновна. Страница 15

Сидор напыжился от таких слов, но тут же увял, потому что святая Вальпурга зорко прошлась насчет его ума.

Торжественная процессия, возглавляемая Дарьей Белинской и святой Вальпургой, отправилась в Зал Ремесла. По дороге в эту процессию вливались ручейки из ведьм, только что узнавших о великой новости – покровительница колдовства проснулась! Так что Зал Ремесла едва смог вместить всех желающих лицезреть святую и коснуться хоть краешка ее благословенных одежд.

Святую Вальпургу усадили на трон, который раньше полагалось занимать лишь самой Госпоже Ведьм; рядом пристроились Дарья и мессир Рупрехт. Кроме того, святая пожелала, чтобы у ее ног на особом пуфике расположился Сидор Акашкин.

Началась длительная церемония, суть которой сводилась к тому, что к проснувшейся святой подходила каждая ведьма Дворца, называла свое Истинное Имя и получала благословение. С каждой минутой эта церемония становилась все торжественней и скучнее.

– Боюсь, как бы я снова не заснула, – улучив минуту, сказала Вальпурга Дарье.

– Прошу вас, святая, не обделите вниманием поклоняющихся вам. Ведь вы для нас – ожившая легенда!

– Хорошо, – улыбнулась святая Вальпурга. – Но даже легенды нуждаются в глотке воды и корке хлеба. Я чувствую себя ужасно голодной.

– Сразу после церемонии прославления будет подан обед, – торопливо сказала Дарья. – Рупрехт, дорогой, ты распорядился?

– Само собой, – блеснул глазами Герцог Ведьмы. – Повара уже надрываются на кухне. Кстати, после трапезы не худо было бы благословить и поваров.

Наконец церемония представления закончилась. Благословение получили даже самые юные и не подающие особых надежд ведьмочки, только-только начавшие проходить курс помеловождения. Дарья приказала всем разойтись, предварительно заявив, что нынче в полночь состоится большой бал в честь святой покровительницы Ремесла. И что всем пора начинать готовиться к этому балу.

В опустевшем зале остались только святая Вальпурга, Сидор, Дарья Белинская и мессир Рупрехт. Дарья хлопнула в ладоши, и перед троном появился стол, сервированный на четыре персоны. Еще хлопок – и за отъехавшей в сторону стеной появились слуги, вносящие самые разнообразные блюда.

– Какая роскошь! – усмехнулась святая Вальпурга. – Помнится, в обители Хайденхайма мы ели лишь чечевичную похлебку да пили ключевую воду. Но времена меняются…

– Да, времена меняются, – сказала Дарья, почтительно наливая вино в кубок святой, ибо положено было первой Ремесленнице ухаживать за покровительницей Ремесла. – Но не изменились вы, святая Вальпурга. Вы по-прежнему предстоите перед Высшим в молитвах за весь ведьмовской род.

– Что ж, – сказала святая Вальпурга, – кто-то должен молиться и за ведьм. Я не перестану покровительствовать вам… До тех пор, пока добро будет в делах ваших перевешивать зло. Однако мне не терпится выслушать рассказ о том, как ведьмы поживают сейчас, что творится в мире…

– О святая! – воскликнула Дарья. – Воистину вы пробудились ото сна в нелегкое время. Среди хранительниц Ремесла неспокойно.

– Что же случилось? Снова гонения? Снова костры и пытки?

– Нет, о нет, благодаря вашим молитвам гонения на ведьм прекратились, во всяком случае, открытые гонения. Никто больше не разжигает костров.

– Никто? – изменившимся голосом переспросил мессир Рупрехт. – Ты так скоро забыла?

– О! – схватилась за голову Дарья. – Как я могла забыть!

– Рассказывайте, – повелела святая Вальпурга. Она сидела, уютно устроившись в тронном кресле, и грызла ржаной сухарик. Видимо, разносолы местной кухни пришлись ей не по вкусу. Или, как положено святой, она привыкла к простой постной пище.

– Все произошло не далее как в позапрошлом месяце, – начала Дарья Белинская. – В одном из русских городов под названием Щедрый праздновался Ламмас, летний шабаш. Кто-то придумал имитацию костра…

– Что есть «имитация»? – немедленно спросила святая Вальпурга.

– Подделка, фальшивка, – пояснил мессир Рупрехт. – В Щедром решили изобразить подделку ведьмовского костра, чтобы якобы сжечь на нем ведьму, которую на самом деле никто сжигать не собирался.

– Да, – продолжила Дарья. – Только когда ведьма взошла на этот поддельный костер, он загорелся по-настоящему. Ведьма, юная девушка, получила сильные ожоги, но, к счастью, выжила. А виновник всего этого – вот он, сидит перед вами.

– Я?! – воскликнул Сидор Акашкин. – Да я уже тыщу раз объяснял – не хотел я, чтобы сгорела эта ведьма. И костра я не устраивал. Что-то во мне сидело, меня заставляло, какая-то сила темная. В меня злой дух вселился, это точно. Поверьте, ради всего святого! Не хотел я Юльку сжигать. Вот землю есть буду, что не виноват я!

Но вместо того чтобы есть землю, Сидор принялся жадно поглощать крылышко индейки в пикантном соусе.

– Мы начали расследование, – сказала Дарья Белинская. – И действительно поняли, что Сидор – как личность – непричастен к факту сожжения девушки. Что тут действовала иная, мрачная и могущественная сила.

– Вы уже нашли виновного? – спросила святая Вальпурга.

– Нет, но мне кажется, что все нити ведут в Ложу Магистриан-магов. Сейчас это долго объяснять… Скажу лучше о главном, святая: девушка, которой было суждено пострадать на этом костре, едва ли не самая сильная ведьма нашего времени. Мы оберегали ее, воспитывали в ней влечение к свету, к благому ведьмовству. Она была очень хорошей девушкой – доброй, отзывчивой. Но после костра ее словно подменили – все ее помыслы и силы обратились ко злу. Прежде всего она хочет прикончить Сидора – как непосредственного участника драмы.

– Хотя я невиновен! Невиновен! – воскликнул Сидор, доевши индейку и принявшись за фуагра.

– Эта девушка захватила власть над целым городом, теперь в Щедром все творится только по ее законам, не иначе. И еще. По некоторым данным она практикует колдовство «черного петуха».

– Что это означает? – спросила святая Вальпурга.

– Это означает, что своими чарами девушка лишает людей самого дорогого, что у них есть, – сил, талантов, здоровья…

В дверь Зала Ремесла деликатно постучали.

– Войдите, – приказала Дарья.

В зал вошла пожилая ведьма с несколькими листами бумаги, скрепленными стиплером. Она поклонилась и протянула бумаги Госпоже Ведьм:

– Срочное сообщение из Щедрого, – и растаяла в воздухе, не потрудившись удалиться через прозаическую дверь.

Дарья мельком просмотрела данные ей бумаги. Лицо ее было спокойно, но на щеки лег нездоровый румянец.

– Полюбуйтесь, – проговорила она, закончив чтение. – Эта девица превратила все руководство города в аквариум с рыбками. В городе творится хаос и безначалие. Против этой ведьмы решили встать оборотни и вампиры города, но пока у них ничего не получается – слишком сильна магия, применяемая девушкой.

– Как ее имя? – спросила святая Вальпурга.

– Природное – Юлия, Истинное – Улиания.

Святая Вальпурга помолчала секунду, а затем, молитвенно сложив ладони, проговорила:

– Ведьма, именующая себя Улианией, явись перед очами моими!

– Вы думаете, она вас послушает? – с сомнением в голосе поинтересовалась Дарья. – Ох, если бы.

Дарья как в воду глядела – на призыв святой никто и не явился. Только веял в Зале Ремесла ледяной неприятный ветер и было ощущение, что надо всем дворцом сгущаются тучи.

– Она пренебрегла даже призывом святой! – воскликнул мессир Рупрехт. – Что ж, тем самым она поставила себя вне суда и вне закона. Дорогая, думаю, что пора объявить охоту на эту ведьму. Охоту со смертельным исходом.

– Она очень сильна, я не могу жертвовать своими людьми, – покачала головой Дарья.

– Но ведь как-то надо ее остановить! – воскликнул Сидор. – Иначе она и до меня доберется. А я не могу погибнуть, я ношу в себе Королеву солитеров!

– Кстати, как поживает ее величество? – спросил мессир Рупрехт.

– Благополучно, чего и вам желает, – ответствовал Сидор.

Тут подала голос святая Вальпурга. Она превратила вино в своем кубке в воду и теперь пила эту воду, видимо ею наслаждаясь. Еще бы – семьсот лет жажды! Святая отставила кубок в сторону и заговорила: