Кольца Всевластия - Пеш Гельмут. Страница 19

4

ЧЕРЕЗ ГОРЫ

Вот уже второй день они поднимались по плоскогорью, протянувшемуся на много миль между Серповыми Горами и равниной, известной как Эльдерланд.

В Аллатурионском университете существовало несколько концепций относительно возникновения этого горного уступа. Ученые богословского факультета первыми изложили свою теорию, и было это почти пятьсот лет назад. Согласно их взглядам, Создатель просто сотворил его, и этот уступ, как и многое другое, что вышло из-под его рук, например ядовитые змеи, хищники и сама смерть, постоянно будет являться для всех загадкой.

Около ста лет назад на алхимическом факультете объявился один умный и ученый человек, оспоривший догматическое объяснение этого факта теологами, за что и был признан еретиком. Его теория утверждала, что изначально Серповые Горы полностью окружали Эльдерланд, который, таким образом, некогда был озером. Однако порода, составляющая основу предгорья, была слишком мягкой и податливой и не могла бесконечно долго сопротивляться давлению воды. В конце концов, около тысячи лет назад или даже больше, вода вырвалась наружу. Остатками этого озера являются реки Эльдер и Андер.

Магистр Кверибус Тракс за долгие годы собрал множество доказательств в пользу этой гипотезы. К великому удивление фольков, он даже вел раскопки на полях Эльдерланда и обнаружил там раковины и рыбьи скелеты. После этого ученый объявил, что уступ является не чем иным, как скальным основанием древнего озера.

Но существовало и третье учение. Его представляли мистики, не состоявшие в университете, которые, однако, тоже считали себя людьми весьма сведущими. Они утверждали, что история с озером в общем-то верна, за исключением того, что западный берег в конце концов был прорван и озеро вытекло не в результате давления воды, но вследствие борьбы, которую эльфийские князья вели против темных эльфов.

В то время как тезисы теологов постепенно перерастали в диссертации, а тезисы алхимиков подверглись запрещению, мистики старались сохранить свою теорию и сделали её доступной только для посвященных. Тайная служба Империи, в чью задачу входило наблюдение за всеми сомнительными обществами, установила слежку и за этой группой, так что их теория, по крайней мере, нашла отражение в делах Имперского Управления.

С различных факультетов были призваны видные ученые, чтобы в качестве экспертов оценить её. Что они и сделали, признав её не заслуживающей внимания.

Высшее духовенство и ученые, не преподававшие в университете, предпочли держаться от этого дела подальше, поскольку любой отклик на него привел бы к распространению теории. В среде высших священников было принято игнорировать данную проблему, пока она является всего лишь предметом академических споров и причиной научных баталий среди студентов.

Поговаривали, что на всякой случай высшее духовенство предпринимало кое-какие шаги. Однако когда об этом спрашивали его представителей, те лишь вяло улыбались и замыкались в себе; иногда, правда, ещё добавляли, что Бог со временем все расставит на свои места.

При обычных обстоятельствах Ким мог бы наслаждаться путешествием, как и его предок Альдерон, который более семисот лет назад, так же как он сейчас, стоял на уступе и взирал на широкую зеленую страну, расстилавшуюся перед ним. Тогда перед Альдероном и его спутницей Ядирой раскинулась бескрайняя и безлюдная равнина, отрезанная от мира болотами и горными цепями. Бурные волны и рифы у побережья позаботились об Эльдерланде, ограждая страну от врагов с моря. Здесь, в этом отдаленном уголке Среднеземья, фольки нашли себе родину. Все, что было до этого, осталось скрытым в тумане прошлого.

Об этом не сохранилось никаких записей или легенд, словно фольки начали свое существование именно здесь.

Но Ким, в отличие от Альдерона, не находил радости в открывавшемся перед ним ландшафте; снова и снова через просветы меж деревьев, если только взор не застилался туманом или облаками, видел он столбы дыма. Темные и угрожающие, стояли они над всей страной.

– Враг не особенно-то церемонится, – пробормотал Бурин.

Когда дующий с севера ветер засвистел в вершинах деревьев, Киму показалось, что он слышит звон оружия и крики умирающих. Но, должно быть, это было только его разыгравшееся воображение. Или нет?

– Успеем ли мы, – спросил Ким, – прежде чем темные эльфы развернут свои армии?

– Нам бы только перейти перевал, – ответил Фабиан. – А там уже рукой подать. Имперские легионы составят основной костяк армии, в то время как с тыла к нам присоединится народное ополчение и подтянутся войска, расположенные на юге.

– А хватит ли у нас сил?

– Не сомневайтесь, – серьезно сказал Гилфалас. – Врагу тоже потребуется время, чтобы развернуть свои армии. Вдобавок им ещё предстоит преодолеть море. Ограничительный Пояс – это не единственное препятствие, вспомните о рифах у берегов Эльдерланда. Корабли темных эльфов тоже тонут.

– Правильно, – согласился с ним Бурин. – Армию темных эльфов сначала нужно перевезти через море, затем выстроить и прокормить. Армия – она же как стадо коров, за ней тоже нужно ухаживать. Да и к тому же мы действуем на своей, знакомой нам территории, а враг – нет.

С этими словами они отправились дальше.

Ким старался не думать ни о чем и полностью сконцентрироваться на дороге. Но снова и снова мысли его возвращались к Эльдерланду.

– Почему они так поступают? – Вопрос был в большей степени задан самому себе, но произнес его Ким вслух.

– Темные эльфы? Потому что зло и разрушение доставляют им удовольствие. Такой порядок, как в Эльдерланде, оскорбляет их мировоззрение, – пробасил Бурин. – А кроме того, просто необходимо чем-то занять больгов. Если им нечего будет крушить, они могут заскучать. А Эльдерланд – это игрушка для них до тех пор, пока армия сосредоточивает силы и готовится выступить против Империи.

Ким с трудом сглотнул подкативший к горлу комок. Без сомнения, его друг был прав. Вторжение в Эльдерланд для армии хаоса – не более чем учение…

На западе солнце медленно склонялось к горизонту, чтобы опуститься в море огненно-красным шаром.

– Сегодня ночью быть мороз, – сказал внезапно Гврги, который до этого все время молчал. Казалось, мужество постепенно возвращается к нему.

– Придется разжечь огонь, – сказал Бурин. – Кто знает, какие холода нам ещё предстоят. А ночь будет звездная.

Они нашли себе убежище под небольшой нависающей скалой и обнаружили там древнюю, давно заброшенную каменоломню, заросшую папоротником. Под деревьями они насобирали хвороста, который был достаточно сух, чтобы не очень сильно дымить.

Бурин сложил круг из камней, а дрова разместил в нем так ловко, что огонь горел крохотным пламенем и только в самой середине.

Когда костер разгорелся, всем бросилось в глаза, что Гврги старается держаться от огня подальше.

– Что с тобой? – спросила его Марина.

– Костер – это женское дело. Ни один мужчина-болотник не должен приближаться к огню.

– Почему, Гврги? – удивленно спросил Ким, и тут он припомнил, что в деревне болотников у очага находились только женщины.

– Шаман говорить так, – сказал Гврги и отказался пояснять что-либо еще. Время от времени болотник бросал недоверчивые взгляды на пламя.

Друзья с аппетитом поели и закурили. Однако мысли о войне и опустошении не давали Киму покоя.

– Скажите, Гилфалас, – спросил фольк у эльфа, – что вам известно о Войне Теней? Записи фольков о той эпохе не сохранились, но даже летописи Большого Народа отрывочны и полны пробелов. Что рассказывают эльфы про своих темных братьев?

Эльф устремил взгляд в огонь, красноватое сияние которого отражалось в его кристально-ясных глазах, так что казалось, будто они сами полыхают огнем.

– Темные эльфы не братья нам! – произнес он с несвойственной ему резкостью. – Они олицетворяют собой то, что мы ненавидим и чего боимся: наши тени, темные стороны нашего сознания. Совместно с людьми и гномами мы победили их. Мой предок, Альфандель Серебряный Шлем, был нашим предводителем в той войне, а Брегорин со своим боевым топором вел за собой народ гномов…