«Рубин» прерывает молчание - Петецкий Богдан. Страница 16

Я вылез в конце концов на панцирь машины, соскочил на почву и, не выпуская указатель дозиметра, светящегося под краем глема, двинулся вперед.

— Как там, Мур?

— Без изменений, — сообщил я. — Ноль ноль два.

— Выходите, — бросил Мота как бы с облегчением.

— Мы должны идти за ним? — прерывающийся голос Клеена свидетельствовал, что космонавт с Третьей как раз занимается гимнастическими упражнениями в узком проеме люка.

— Все, — уточнил Фрос.

— Подожди! — слова Моты падали как удары. — Вы все четверо в пятидесяти метрах за Муром. И ни шагу ближе! Ты, Фрос, подождешь минуту и так же выйдешь. Трансер тут, в безопасности, я думаю.

Это последнее, подчеркнутое, не прозвучало притягательно. Может быть, поэтому в наушниках воцарилась внезапная тишина.

Прямо передо мной, на расстоянии не превышающим ста метров, темнела широкая впадина. Ее подозрительно гладкие края открывали скалистую основу. Она была белой, как мел. Слева и справа, куда только достигал взгляд, лежали разбросанные камни различной величины. Между ними лохмотья рыжего песка, перемешанного с пеплом и сажей. Там и тут просвечивающие лужи застывшего стекла.

Я шел все медленнее. Ставя ноги осторожно, легко, словно опасаясь, что каким-то неосторожным движением призову из прошлого повторение трагедии, свидетелем которой было это место. Что касается ее характера, то сомнений почти не было. Я достаточно навидался подобных картин на всех возможных сателлитарных полигонах. И судя по размеру воронки и радиусу разброса останков, а так же по тому, что вообще какие-то уцелели, взрыв не был слишком сильным.

Я взглянул на датчик и остановился.

— Ноль ноль три, — бросил я.

— Вижу.

Я огляделся. Микрофон молчал. Из этого я заключил, что остальные тоже приостановились. Внезапно я почувствовал легкое прикосновение к рукаву. Машинально повернул голову: позади стоял Мота.

— Я же говорил, что как-нибудь я тебя подстрелю, — буркнул я и испугался собственного голоса. Хотел откашляться, но издал только какой-то сухой скрежет. Словно в горле у меня застрял комок сухих стеблей камыша.

Он не ответил. Вообще не обратил на меня внимания. Стоял, слегка сгорбившись, с лицом, повернутым на запад, туда, где земля не носила уже следов взрыва. Так, по крайней мере, казалось. Когда я проследил за его взглядом, мне бросились в глаза очертания какой-то конструкции. Я не мог сопоставить ее ни с чем конкретным, но все же было в ней что-то знакомое…

Не знаю, когда, но я уже двинулся и медленным размеренным шагом пошел вперед.

Все больше позади оставался кратер, окруженный шлаком и выжаренной скалой, все яснее рисовались контуры странной конструкции, назначение которой все еще оставалось для меня неясным. Она должна была быть свидетелем сцены, которая разыгралась на этом плоскогорье. Торчащие из нее перекрученные прутья и рваные края листов были достаточно выразительны.

Я сделал еще несколько шагов и внезапно понял. В долю секунды я узнал рисунок соединений шасси, погнутые ступицы привода, амортизаторы…

Вездеход! Ничего удивительного, что с первой секунды эта перекрученная масса железа показалась мне знакомой. Он прибыл сюда вместе с людьми. Преодолел на борту галактического корабля пространство, разделяющее звезды. Служил экипажу, несущему службу на этом негостеприимном мире. Когда же произошло что-то, заставившее людей предпринять экспедицию на плоскогорье, и притом так внезапно, что они даже не успели уведомить Землю, он послушно привез их сюда. И тут остался…

Но не один. На расстоянии нескольких метров за останками машины темнели на ровном, словно утрамбованном, грунте небольшая продолговатая фигура. Между разодранных половинок шлема просвечивало что-то белое. Немного дальше торчала вверх нижняя часть кислородного баллона. Он косо воткнулся в землю, словно какой-то сумасшедший использовал его как копье.

Ноги несли меня дальше, хотя я отдавал себе отчет в том, что должен остановиться и подождать Моту. Я миновал обломки вездехода и, не думая ни о чем, шаг за шагом приближался к этому беспомощно брошенному скафандру, слишком просторному сейчас для того, чтобы он в себе вмещал. Наконец, я остановился. Краем глаза я видел, что за первой виднеется вторая, такая же, фигура, а дальше есть и другие, но я не мог оторвать от этой белой массы, что виднелась из-под разорванных волокон шлема.

За моими плечами раздался сдавленный крик. Я услышал топот ног и тяжелое дыхание бегущего человека. Я не повернулся. Около меня промелькнула тень. За первой — другая.

— Это Вулен, — выдохнул Клеен.

Я медленно поднял голову. В нескольких метрах дальше я увидел силуэт стоящего на коленях над трупом человека, и в этот самый момент до моего сознания дошло, что я никогда в жизни не слышал имени «Вулен».

— Это Толлер, — раздался тут же за мной голос Моты.

Я повернулся. Секунду он смотрел мне в глаза, потом кивнул головой и, словно словно отвечая на мой вопрос, сказал:

— Его аппарат. Он никогда с ним не расставался.

Я снова посмотрел под ноги.

Тут же около шлема виднелся белый когда-то ремень, оборванный ровно, как отрезанный ножом… вырванный в половине зажима поддерживал большой старомодный футляр. Я выпрямился и повернул голову в сторону Моты, но уже не застал его на прежнем месте. Он стоял в нескольких метрах дальше, всматриваясь во что-то, что так же было когда-то человеком. Внезапно он низко наклонился. Секунду я видел только баллоны на его плечах, потом он взял, поднимая на откинутой ладони какой-то небольшой предмет, издалека напоминающий зажигалку. Он приглядывался к нему несколько минут, потом, расстегивая карман на груди, буркнул:

— Мыкин, я его знал…

— Этот второй — это Рон… — раздался в наушниках слабый голос Клеена. — Не подходи, Дари! Не нужно…

— Мыкин, — повторил Мота, — Теллер и Мыкин!

— А Вионден? — очень тихо спросил Фрос. Я поднял голову. Его высокая стройная фигура виднелась на расстоянии добрых тридцати метров. Стоял, как каменный.

— Не знаю, — сказал после небольшого молчания Мота. — Нет его! Пока…

Что-то толкнуло меня.

— Как это? — сказал я не своим голосом. — А те?

— Те? — повторил он как эхо.

Я мгновенно окинул взглядом группу, окружавших два оставшихся тела. Стоящих ближе всех шевельнулся. За стеклом шлема мелькнуло лицо Дари. Секунду он мерил нас взглядом. Потом начал внимательно осматривать территорию, словно что-то разыскивал. Но кроме разбитого вездехода, нас и этих четверых, плоско лежащих на грязном песке, в досягаемости взгляда никого и ничего не было.

— То? — еще раз повторил Мота. — Это не наши…

Я почувствовал на коже струйки пота, я еще не понимал. Спал только, что случилось что-то, что подтверждало мои наихудшие предположения. Мое отсутствие доверия…

Я пришел в себя. На долю секунды я перестал видеть. Меня охватила ярость. Ах, вот как!

Без раздумья я рванулся в их сторону. Споткнулся, полетел головой вперед несколько шагов, обрел равновесие и уже был около них. Вот они! Я схватил первого, но сознавая, кто это, обеими руками вцепился ему в скафандр на груди и начал его трясти, вкладывая в это всю силу.

— Так!? — прошипел я. — У вас было прослушивание?! Приняли импульс взрыва и уже знали, что это как раз здесь? Станция замолкла, так вы полетели спасать людей, да? Только людей? Несмотря на то, что не занимались полетами. Но имели ракетных техников, пилотов! Ничего только хранившиеся в качестве наглядных пособий корабли, которыми ваши протопласты прилетели с Земли? Что там! Вы были бы здесь раньше нас, если бы не пустые животы! Мы явились бы сюда на готовое, правда? А это — я отодвинулся, только теперь у меня перед глазами замаячило лицо Клеена, и подскочил к белеющим на земле костям, — это с неба свалилось, да? — заорал я. — И тот, второй!

— Оставь, Мур! — голос Фроса дошел до меня как через вату. — Сейчас это уже не имеет смысла…

— Смысла? — подхватил я. — Посмотрим…