Великие открытия - Аугуста Йозеф. Страница 18

Обе периодизации относятся прежде всего к Франции, хотя их можно применить и к Центральной Европе где, как, впрочем, и в других местах, встречаются и местные культуры.

Название «мадленская культура» происходит от пещеры Ла Мадлен около Тюрзака в департаменте Дордонь, «солютрейская» — от Солютре около города Макон в департаменте Сона и Луара, «ориньякская» — от названия местечка Ориньяк в департаменте Верхняя Гаронна, «мустьерская» — от Ле Мустье на правом берегу реки Везер, недалеко от городка Пейзак в департаменте Дордонь, «ашельская» — от Сент-Ашель под Амьеном в долине Соммы, «абвильская» — от названия города Абвиль, севернее Парижа в департаменте Сомма, «тайякская» — от Тайяка в долине Везера, «леваллуазская» — от Леваллуа-Перре под Парижем, «клактонская» — от Клактона в Эссексе (Англия), «микокская» — от Микок в долине Везера, департамент Дордонь.

Орудие, преднамеренно изготовленное доисторическим и новым человеком, называют артефактом , а собрание артефактов, одинаковых по форме и технике изготовления, — индустрией .

Культурой называют сумму деятельности определенных людей, складывающуюся из типа индустрии и других особенностей образа жизни (в основу периодизации культур палеолита положены способы обработки каменных орудий, культур неолита — типы керамики).

За палеолитом следует неолит, характеризующийся началом возделывания растений, содержания домашнего скота и гончарного дела. В этот период человек изготовлял каменные орудия из серпентина (змеевика), роговой обманки, гранита, сланца, кремневого сланца, кремня, обсидиана и других минералов. Очень многие каменные орудия сглажены и отшлифованы, в этом их значительное отличие от каменных орудий палеолита, на поверхности которых всегда были видны следы обивки.

Иногда между палеолитом и неолитом выделяют еще так называемый средний каменный век — мезолит. Человек этого периода занимался в основном рыбной ловлей, он изобрел лодку и приручил собаку. Таким образом, становится ясно, что в те далекие времена камень действительно был дороже золота: сознательно обработанный человеком, он служил орудием и оружием, облегчал борьбу за существование.

Кроме того, человек умел превращать в орудия труда или в грозное оружие и дерево. К палеолиту относятся такие, например, находки, как копье из тисового дерева с закаленным на огне острием, найденное в Лерингене (Ганновер) вместе с костями лесного слона Palueoloxodon antiquus и каменными орудиями леваллуазской культуры, или деревянное острие с осколками кремня из Клактона. Подобное оружие из дерева удается обнаружить очень редко, так как оно сохраняется лишь при особенно благоприятных условиях. Не следует забывать, что в качестве оружия и орудий труда человеку палеолита служили и обработанные кости крупных животных.

ХИТРОСТЬ АГИ

Недалеко от довольно широкой реки, под могучим буком, устроило стоянку племя неандертальцев. Низкие хижины, покрытые ветвями и шкурами, построены прямо на траве из тонких древесных стволов. Эти безыскусные убежища трудно даже назвать хижинами: они едва защищают людей от ночной прохлады, ветра и дождя. Выручал главным образом благодатный климат последнего межледникового периода.

Возле угасшего костра сидят мужчины, чуть в стороне — несколько женщин. На берегу реки беззаботно играют дети. Их голые загорелые тела мелькают среди зелени.

Летнее солнце стоит высоко, теплом и светом заливая все вокруг.

К стоянке спешит молодой охотник. Пот струится по телу, он тяжело дышит, но продолжает бежать. Перескакивает через ствол поваленного дерева, переходит вброд болото, продирается сквозь густой кустарник — мчится напрямик, пренебрегая опасностью. Вот уже виден костер и сидящие вокруг соплеменники. Остановившись, охотник приложил ко рту ладони и закричал, а когда люди, схватив острые каменные топоры и тяжелые дубины, проворно вскочили, подал им руками знак, что опасности нет, и опять побежал.

Когда охотник достиг стоянки, его покрытое пылью тело дрожало, как в ознобе, лицо исказилось от напряжения, но глаза сияли. Соплеменники окружили его. И тогда он начал рассказывать. Неумело и несвязно, больше жестами, чем словами, путаясь от волнения и гордости, поведал он о своем небывалом подвиге. Все были потрясены, грубые лица выражали изумление и восхищение.

Молодой Аги, самый храбрый и ловкий охотник племени, рассказывал о том, как он, бродя по лесу, увидел маленького слоненка, который упал в неглубокую яму и лишь огромными усилиями — ему помогла могучая мать — сумел выбраться. Он с интересом наблюдал за слонихой и слоненком, а позднее, когда, усталый и голодный, возвращался на стоянку без добычи, его осенила мысль, что племя лишилось целой горы мяса и многих-многих беззаботных дней. Так трудно выслеживать мелкую дичь, которая хотя и утоляла голод, но никогда не позволяла заснуть с полным желудком и надеждой, что и завтра, и послезавтра можно будет сытно поесть.

Аги на мгновение умолк и посмотрел вдаль через головы соплеменников. Он вспоминал, как много дней думал о спасшемся слоненке, страстно желая добыть огромного зверя, а не гоняться по кустам и чащам за какой-нибудь лисицей, не красться сквозь высокую траву, чтобы точно брошенным камнем подбить дикого кролика или птицу. Но он не знал, как справиться с крупным животным. Печально бродил он по долине, по лесной глуши, а спасительная идея все не приходила. И вот однажды, когда он увидел следы молодого слона около вырванного с корнем дерева, у него мелькнула мысль, которая привела его в восхищение. Он даже закричал тогда от этого неожиданного озарения…

Из задумчивости Аги вывело нетерпение слушателей, требовавших, чтобы он продолжил свой рассказ.

И Аги стал рассказывать дальше: долго следил он за молодым слоном, который обычно ходил к реке мимо ямы от сваленного бурей дерева. Аги углубил эту яму с помощью топора и острой палки, а потом забросал ее сучьями и травой и с нетерпением стал ждать, когда молодой слон снова пойдет по этой тропе.

Соплеменники слушали Аги восхищенно, их глаза были полны охотничьего азарта. А узнав, что первобытный великан попался-таки в ловушку и, несмотря на все усилия, ему не удалось выбраться, они пришли в дикий восторг. Новые крики радости раздались, когда ловкий охотник, победивший слона, предложил им немедленно отправиться вместе с ним к своей добыче.

Ликующие охотники поспешили за Аги. Вслед за мужчинами, подгоняемые любопытством, заторопились и женщины с детьми.

У костра остался только один глубокий старик, беззубый и морщинистый, которого даже этот неслыханный подвиг не мог вывести из старческого покоя. На старика была возложена обязанность следить за огнем — больше он ничего не замечал.

Теперь Аги мог бы и не показывать своим соплеменникам дорогу — их вели трубные крики испуганного слона. Когда наконец все племя оказалось перед пойманным животным, людей охватила безграничная радость. Они видели перед собой не большого зверя, а гору вкусного мяса. Теперь много дней подряд у них будет вдоволь пищи, теперь они долго не будут испытывать голода.

Молодой слон испуганно моргал маленькими глазами, глядя на разбушевавшихся охотников, их жен и детей. Он перестал отчаянно трубить и ждал, что будет дальше.

Но вот большой камень просвистел в воздухе и попал ему в лоб. Прежде чем слон успел прийти в себя от боли и неожиданности, на его голову обрушился целый град камней. Молодой слон пришел в ярость. Он крутил хоботом, хватал валяющиеся вокруг сучья, нанося ими удары вокруг себя, ломая и перемалывая их в куски. В отчаянии он вставал на дыбы, бросался во все стороны, снова и снова пытаясь освободить свое громадное тело.

Но отчаянная борьба животного была напрасной. Камни непрерывно сыпались на его голову. Постепенно слон начал уставать, слабеть. Под конец, обессилевший, он уже лежал с закрытыми глазами. Из многочисленных ран струилась кровь. Он уже не чувствовал, как на его череп посыпались страшные удары суковатых палок и мощных дубин. Смерть не заставила себя долго ждать. Еще несколько раз дрожь пробежала по громадному телу, и все было кончено.