Долина лошадей - Ауэл Джин Мари Антинен. Страница 21

– Один, два, три… – принялся считать вслух Джондалар. – Шестнадцать?! Хадума родила шестнадцать детей?

Тамен утвердительно кивнул и указал на начертанные им линии.

– Много сын, много… девочка?

Тамен неуверенно пожал плечами и вопросительно посмотрел на Джондалара.

– Много дочка? – предложил тот.

Тамен просиял:

– Много дочка! – Он на миг задумался. – Живой. Все живой. Много дети. – Он поднял руку, приставив к ней палец второй руки. – Шесть Пещера. Хадумаи.

– Представляю, что бы они с нами сделали, посмотри мы на нее косо! – заметил Тонолан. – Это их мать. Живая Прародительница!

Услышанное не столько поразило, сколько озадачило Джондалара.

– Знакомство с Хадумой – большая честь. Но скажи, что происходит? Почему нас взяли в плен? Для чего сюда пришла Хадума?

Старик выразительно посмотрел на вялившееся мясо и указал на молодого мужчину, участвовавшего в поимке братьев.

– Джерен – охота… Делай охота. – Тамен нарисовал на земле круг с двумя сходящимися касательными. – Зеландонии делай бегай-бегай. – Немного подумав, он добавил: – Лошадь убегай.

– Вон в чем дело! – воскликнул Тонолан. – Должно быть, они окружили табун и ждали того момента, когда лошади подойдут поближе. Мы же их вспугнули.

– Теперь я понимаю, почему он был так зол, – сказал Джондалар, обращаясь к Тамену. – Но ведь мы и не подозревали о том, что здесь находятся ваши охотничьи угодья. Конечно же, мы останемся и будем охотиться вместе с вами до той поры, пока не возместим убытков. И все-таки встречать гостей так, как это делаете вы, нельзя. Разве он не знает о том, что совершающие Путешествие находятся в особом положении? – спросил он, с трудом сдерживая гнев.

Всех его слов старик понять не мог, однако общий их смысл был ему ясен.

– Гости мало… Запад забывай… Обычай забывай…

– Так ты напомни его! Ты ходил в Путешествие; когда-нибудь в него может отправиться и он, верно? – сердито засопев, произнес Джондалар. Он до сих пор не понимал смысла происходящего и потому старался вести себя сдержанно. – Тогда ответь, для чего сюда пришла Хадума? Разве можно путешествовать в таком преклонном возрасте? Как вы ей это позволили?

Тамен улыбнулся:

– Хадума сам себе голова. Хадума говори… Джерен находи думай. Плохой… знак? – Джондалар утвердительно кивнул, удостоверяя Тамена в существовании такого слова, хотя смысл сказанного последним оставался для него совершенно неясным. – Джерен дал мужчина ходи-ходи. Говорит – Хадума плохой прогоняй. Тогда Хадума приходи.

– Думай? Думай? Может, ты говоришь о моей доний? – спросил Джондалар, достав из мешочка резную каменную фигурку.

Соплеменники Тамена дружно ахнули и попятились назад. Происходящее явно не вызывало у них восторга. Хадума поспешила успокоить своих сородичей.

– Но ведь доний – хороший знак! Она приносит удачу! – запротестовал Джондалар.

– Женщина приноси удача – да… Мужчина… – Тамен надолго замолчал, пытаясь найти нужное слово. – Кощунство…

Джондалар крайне изумился:

– Но если доний сулит удачу женщине, почему она бросила ее на землю?

Он сопроводил эти слова соответственным жестом, понятным всем присутствующим. Хадума вновь что-то сказала старику.

– Хадума живет долго-долго. Большой удача. Большой… чудо. Хадума говори мне – Зеландонии свой обычай. Зеландонии не Хадумаи! Говорит – Зеландонии плохой?

Джондалар отрицательно покачал головой.

– Наверное, она хотела испытать тебя, Джондалар, – предположил Тонолан. – Она знает о том, что у нас разные обычаи, вот она и решила посмотреть, что ты станешь делать, если она оскорбит…

– Да, да – оскорбит, – перебил его Тамен, услышав знакомое слово. – Хадума не знает все… мужчина, хороший… мужчина. Хочет смотреть Зеландонии оскорбит Мать.

– Слушай, это ведь не простая доний, – раздраженно заметил Джондалар. – Она очень старая. Ее дала мне мать, которая, в свою очередь, получила ее от предков.

– Да, да! – энергично закивал Тамен. – Хадума знать. Мудрый, самый мудрый. Большой жизнь. Большой чудо – прогоняй плохой. Хадума знать мужчина Зеландонии, хороший мужчина. Хочет мужчина Зеландонии. Хочет… слава Матери.

Заметив появившуюся на лице Тонолана ухмылку, Джондалар смущенно потупился.

– Хадума хотеть, – Тамен указал на его глаза, – синий глаз. Почтить Мать. Дух Зеландонии… делать ребенок. Синий глазка.

– Ну ты даешь, Большой Брат! – вырвалось у Тонолана. – А все твои синие глаза! Она в тебя влюбилась! – Он попытался придать лицу серьезное выражение, боясь задеть противную сторону, однако это ему не удалось. – О Мать! Скорее бы мы оказались дома – представляю, как бы рассмешила их эта история! Джондалар – мужчина, которого домогаются все женщины! Ну что – ты все еще хочешь вернуться назад? Нет, я чувствую, до устья реки нам не дойти…

Тонолан уже покатывался со смеху.

Джондалар несколько раз сглотнул:

– Я… Хадума полагает, что Великая Мать… все еще может благословить ее дитятей?

Тамен недоуменно воззрился на Джондалара и корчащегося от смеха Тонолана. В следующее мгновение на его лице появилась широкая улыбка. Он что-то сказал старухе, и слова его вызвали дружный смех присутствующих – громче всех хихикала сама старуха. Тонолан ржал словно конь, из глаз его ручьем текли слезы.

Единственным человеком, не разделявшим всеобщего веселья, был сам Джондалар.

Старик затряс головой, пытаясь унять соплеменников.

– Нет, нет, Зеландонии… Нория! Нория, иди сюда!

Вышедшая вперед девушка смущенно улыбнулась и посмотрела на Джондалара. Она была очень молода и казалась скорее девочкой, чем женщиной. Смех стал затихать.

– Хадума – большой шаман, – сказал Тамен. – Хадума благословлять. Нория – пять… поколений. – Он показал Джондалару раскрытую пятерню. – Нория делай детка. Шесть поколений… – Он присоединил к пяти пальцам еще один, шестой палец. – Хадума хочет мужчина Зеландонии. Почтить мать… – Тамен улыбнулся, припомнив нужные слова: – Первая Радость.

Сведенное напряжением лицо Джондалара мгновенно разгладилось, в уголках рта стало угадываться некое подобие улыбки.

– Хадума благословлять. Давать дух Нория. Нория делай детка. Зеландонии глазка.

Джондалар громко рассмеялся, испытывая крайнее облегчение и одновременно предчувствуя наслаждение. Он победно посмотрел на своего брата. Тот уже и не думал смеяться. «Ну, Брат, что же ты расскажешь нашим сородичам? Как тебе эта старая карга?» Он повернулся к Тамену:

– Пожалуйста, передай Хадуме, что я почту это за честь. Я буду рад ублажить Мать и исполнить вместе с Норией Ритуал Первой Радости.

Он с улыбкой посмотрел на молодую женщину. Та робко улыбнулась, но тут же, очарованная взглядом его голубых глаз, заулыбалась куда смелее и откровеннее.

Тамен вновь обратился к Хадуме. Та согласно кивнула и жестом попросила братьев подняться на ноги, после чего возобновила осмотр высокого светловолосого красавца. Напоследок она еще раз заглянула в его синие глаза, тихонько хихикнула и скрылась в большой круглой палатке. Посмеивающийся народ стал потихоньку расходиться.

Братья продолжили свой разговор с Таменом. Конечно, он знал язык Зеландонии из рук вон плохо, однако все прочие его соплеменники не знали его вовсе.

– Когда ты ходил к Зеландонии? – спросил Тонолан. – Ты не помнишь, что это была за Пещера?

– Очень давно, – ответил тот. – Тамен тогда был совсем молодой – как Зеландонии.

– Тамен, это мой брат Тонолан, а меня зовут Джондалар. Джондалар из Зеландонии.

– Я… Я вас приветствую, Тонолан и Джондалар, – улыбнулся старик. – Я – Тамен, третье поколение Хадумаи. Давно не говорил Зеландонии. Моя забывать. Хорошо не говорить. Тамен… Тамен… В голова оставаться?

– Помнить? – предположил Джондалар. В ответ старик утвердительно закивал головой. – Говоришь, третье поколение? Я-то думал, ты доводишься Хадуме сыном.

– Нет, – покачал головой Тамен. – Хотел Зеландонии знать Хадума – мать.