Война 2020 года - Питерс Ральф. Страница 97

Этот всплеск оптимизма он испытывал прежде всего благодаря появлению женщины.

Омлет лишь был изысканным объяснением того аппетита, который у него появился после ночи, проведенной с Валей. Он не мог припомнить, когда в последний раз он был вот так голоден, и сейчас, несмотря на то, что спал очень мало, он делал все очень радостно: намазывал ли несвежее масло на хлеб, пил ли обжигающий кофе или думал о будущем.

Он снова непременно увидит ее. В затхлом, пахнущем потом утреннем воздухе она напугала его, вскочив с кровати и бормоча что-то по-русски. Незадолго до этого он крепко заснул, и когда проснулся, то в первые мгновения ему казалось, что он сошел с ума. Высвободившись из его объятий, женщина выкрикивала какие-то слова, стараясь нащупать путь в темноте.

Наконец он начал что-то соображать. Он включил ночник и увидел, что Валя надевает комбинацию. Было такое впечатление, будто белый шелковый зверь накинулся на нее. Этот момент запечатлелся в его памяти: манящая грудь, еще не закрытая комбинацией, белый плоский живот и треугольник волос, поблескивающих, как медные проволочки. Затем ткань закрыла тело, как будто энергичное белое животное схватило ее.

– Я опаздываю, – сказала она по-английски.

– Что?

– Я опаздываю. Это ужасно, но я должна идти.

– Что? Идти? Куда? Что случилось?

Ни на минуту не останавливаясь, она надела чулки, повернувшись, села на край кровати, затем откинулась назад и поцеловала его через плечо. Она быстро чмокнула его в щеку, как обычно целуют детей. Наклонившись вперед, начала натягивать пояс-трусы.

– Но я ведь тебе говорила, что я учительница и сейчас должна идти в школу.

– Валя, – сказал он, впервые произнося ее имя при свете дня. – Валя. – Он потянулся к ней и дотронулся рукой до ее груди.

Она чуть слышно простонала, страстно и в то же время нетерпеливо.

– Но ты должен понять, – сказала она, продолжая неумолимо одеваться. – Хотя мне и хочется остаться, но я должна идти. Меня ждут дети.

Он поцеловал ее в грудь, погладил рукой ее хрупкое тело под тканью рубашки.

– Валя, я очень счастлив от того, что произошло вчера ночью.

Валя вопросительно посмотрела на него.

Она успела натянуть пояс до колен.

– Я хочу сказать, – продолжал он, – я очень счастлив, что ты осталась. Осталась со мной.

– О да, – сказала она. – Все замечательно. – Она вскочила и натянула пояс на свои стройные бедра. В этот момент комбинация приподнялась, и ему очень захотелось притянуть Валю к себе, поднять комбинацию еще выше и наброситься на нее. Ему казалось, что сейчас ему хочется ее даже больше, чем ночью, когда ему было достаточно повернуть ее к себе и чуть погладить рукой.

– Могу я увидеть тебя опять? – спросил он осторожно. – Ты не пообедаешь со мной сегодня вечером?

Она взглянула на него так, как будто он страшно удивил ее. Затем улыбнулась:

– Сегодня вечером? Ты хочешь, чтобы мы сегодня опять пообедали вместе?

– Да, если у тебя нет других планов.

– Нет-нет. По-моему, это очень хорошая идея… Джефф. – Она бросилась обратно на кровать и начала целовать его, сначала в холодные после сна губы, затем в грудь ниже плеча. – Ты такой замечательный, – сказала она поспешно. – Я думала, ты никогда больше не захочешь видеть меня.

Но прежде чем он успел обнять ее и удержать, она выскользнула из его рук и начала одевать свое красное платье. Райдер очень мало знал о том, что принято в школах России, но он был совершенно уверен, что она собирается зайти домой и переодеться, а не появляться в школе в этом наряде.

– Сегодня, – сказала она весело. – А в котором часу?

Райдер вспомнил о работе. Он знал, что после того, как им удалось расколоть японский компьютер, у него будет огромное количество дел. Он будет очень занят.

– Может быть, около восьми? – сказал он, найдя компромисс между долгом и своими желаниями. Сейчас, когда она уходила, эта женщина казалась ему необычайно красивой, красивее всех других, которых он встречал, несмотря на неумытое лицо со следами вчерашней косметики и непричесанные волосы. – Но подожди, если меня не будет ровно в восемь. Меня могут задержать. По делу.

– Хорошо, – почти пропела она. – Я подожду тебя. Мы пообедаем вместе и поговорим.

– Да, – сказал он, – нам о многом надо поговорить.

И она ушла, послав ему воздушный поцелуй и хлопнув плохо пригнанной дверью. Она шла по мрачному коридору, и звук ее шагов становился все тише и тише.

Когда он принимал душ, его вдруг охватил страх. Обернувшись полотенцем, он поспешил обратно в комнату. Он нервозно осмотрел содержимое бумажника, затем проверил все свои ценные вещи.

Часы и лежащий в чехле компьютер были на месте. Кредитные карточки аккуратно лежали в кожаном чехле.

Он стоял у ночного столика, с его тела капала вода, и ему было стыдно за то, что он подозревал ее. Затем воспоминание о ней привело его в такое возбуждение, что он с трудом смог натянуть брюки.

Райдер отправился завтракать, чувствуя ужасную пустоту в желудке и готовый съесть весь лежащий на их столе черный хлеб. И тут, к его удивлению, официант поставил перед ним тарелку с омлетом.

Он сидел напротив Дикера Синкевича, «дедушки» уорент-офицеров штаба. Когда речь заходила о порядке ведения боевых действий в иностранных армиях, Дикер мог ответить лучше, чем любой компьютер. Кроме того, у него были феноменальные связи. Казалось, что он был лично связан со всеми ветеранами, пережившими сокращения 90-х годов, которые нанесли огромный ущерб армии США. Райдер считал его хорошим человеком. Дикер был совершенно лысым и ужасно ворчливым. Часто, выпив в баре кружечку пива вместе с другими уорент-офицерами, он отправлялся к себе в комнату и продолжал работать в одиночестве. Райдер чувствовал, что они были родственными душами, несмотря на разницу в возрасте, и доверял старику.

Когда официант отошел от них достаточно далеко, Дикер наклонился к Райдеру.

– Слышал новость, Джефф?

Райдер посмотрел на других уорент-офицеров, сидевших за их столом, потом на Дикера и покачал головой. Затем он взял вилкой еще кусок омлета.

Дикер наклонился ближе к нему и прошептал:

– Вчера ночью была атака. Верные ребята сообщили, что Седьмой полк дал им под задницу, – старый уорент-офицер чуть заметно, но горделиво улыбнулся. Его армия опять начала действовать и выполнять свой долг.

– Это здорово, – сказал Райдер, взяв еще кусок хлеба.

Дикер кивнул:

– Ты знаешь, у меня есть приятель в Седьмом. Утенок Кребс. Он летает с самим Тейлором. Интересно, что, черт возьми, он сейчас делает.

Один из уорент-офицеров, где-то в возрасте между Райдером и Дикером, сказал:

– Эй, а я знаю Кребса. Весь высохший и выжатый как лимон, вроде тебя, Дикер.

Лицо и даже лысая голова старого офицера покраснели от ярости. Другие уорент-офицеры любили подсмеиваться над ним, поскольку он всегда попадался на удочку.

– Старший уорент-офицер Кребс, – сказал он сердито, – может прожевать тебя и выплюнуть. Я помню, как в Африке…

Его мучитель изобразил на лице насмешливое любопытство:

– А что, черт возьми, ты делал в Африке, Дикер? Был в отпуске, что ли?

Почувствовав издевательство, старый уорент-офицер начал долго говорить о своих достижениях на военном поприще. Райдер вежливо, хотя и нетерпеливо, ждал возможности вставить слово, а затем быстро спросил:

– Дикер, ты будешь есть свой омлет?

– Разрази меня гром, – сказал третий сидящий за их столом уорент-офицер, подняв глаза от остатков завтрака и глядя перед собой.

Райдер посмотрел в том же направлении.

Полковник Уильямс, командир Девятого полка, вошел в столовую. Райдеру не приводилось видеть полковника с момента начала операции, так как он большую часть времени проводил на боевых позициях, командуя своими эскадрильями средствами радиоэлектронной борьбы.

Было очевидно, что произошло что-то важное, так как полковник Уильямс вошел в столовую прямо в полевом плаще, одетом поверх маскировочного костюма. Его грязные ботинки оставляли следы на полу. Было видно, что полковник торопится.