Преодоление христианства - Авдеев Владимир Борисович. Страница 37

Христианские дипломированные богословы все так же, как и ранее, рассуждают о «чудесах», отказываясь признать факт существования летающих тарелок, внеземных цивилизаций и проклинают грядущее царство антихриста, а религиозные реформаторы Востока облекают духовные проблемы в покровы строгих научных дисциплин. Такие навязшие на зубах слова, как «страдание», «искупление», «чудо», «откровение», вовсе не встречаются в их лексиконе, зато их труды и проповеди богаты такими экзотическими терминами, не ведомыми нашим ушам, приученным к стонам и жалобам, как «счастье», «освобождение», «самообожествление». Контраст разительный. Христианский Запад потерял чувство духовной ревности и элементарный инстинкт религиозного самосохранения. «Кто не совершенствует своих принципов, неминуемо попадает в руки к дьяволу», — гласит старая английская пословица. Религиозная консервативность на фоне ежесезонной смены моделей одежды, автомобильных контуров, программного обеспечения может уничтожить всю древнюю европейскую цивилизацию, будто незаметная хворь, ибо беспрестанно совершенствуя форму, она заморозила свое нравственное содержание. Это — худшая из бед. Самовластный эластичный дух может моментально овладеть любой формой, предлагая нескончаемые варианты, не теряя содержания. Вариативность же упаковки при полной неразвитости глубинного смысла чреваты потерей иммунитета. Синдром иммунного дефицита может поразить не только группы сексуального риска, но и группы риска религиозного, что в пустоте идей то молятся Христу, то одевают яркие восточные сари. Все великие культуры погибли не из-за отсталости технических средств производства или ведения войны, но единственно потеряв свою идею конкретной культуры, а идея это живая ткань. Помня о своем происхождении, она должна эволюционировать и жить. Застыв в своем развитии, она теряет жизнеспособность, высыхает и легко становится добычей хищных врагов. Законы развития одинаковы для биологических организмов, народов, наций, культур. И мы заявляем, что это справедливо распространяется и выше — на целые мировые религии, что удивительно образно и точно доказал в своей книге «Закат Европы» Освальд Шпенглер. Религия — живой организм, она рождается, учится ходить, жадно ест и пьет, постигает действительность, влюбляется, рожает детей другие религии — или остается бесплодной, дряхлеет, стареет, учится ненавидеть и, наконец, умирает. И потому, как все живое, она достойна не ненависти, но сожаления, что сродни горечи утраты близкого человека, независимо от того, плох он был или хорош при жизни. Он был близок, и этим все сказано.

Подобные же мысли замечательно развиты у Сарвепалли Радхакришнана: «Человеческое общество, как и человеческие существа, живет верой и умирает, когда она исчезает. Вера может быть трудной, но потребность в ней неодолима. Религия — не движение, побуждаемое к захвату чего-либо… Это форма бытия, а не владения, это образ жизни. Духовная жизнь — не проблема, подлежащая решению, а реальность, которую нужно претворять».

Специфический взгляд Радхакришнана на проблему позволил одному его критику заявить, что вся система «вечной религии» представляет собой «мистицизм на точке зрения доказуемых истин духовной жизни». Богатейший опыт историка и беспристрастный анализ не позволили Радхакришнану отдать предпочтение ни одному из современных вероучений, так как все, по его мнению, проникнуты фанатизмом и догматизмом, культивируют предрассудки, таят в себе источники непримиримой вражды к иноверцам. В универсальной религии будущего сфокусировались надежды философа, политизированные монстры узаконенных религий были чужды ему. Велика также его заслуга в исследовании природы атеизма, так как рост последнего казался ему естественным в современных условиях. Атеизм как таковой в большинстве случаев бывает направлен не против религий, но против тех болезненно-вычурных форм, в которых они застывают, превращаясь в орудие государственной политики, питая предрассудки, суеверия и фанатизм. Атеисты отвергают не Бога, но его вульгаризированный насаждаемый образ. «Атеизм и для индивидуума, и для общества является необходимым средством достижения более высокой истины. Иногда мы отрицаем Бога с целью найти его. Даже атеисты, правда, быть может, неосознанно восстают во имя Бога». Отмывать имена благородных правдолюбцев от нелепого обвинения в безбожии — не многие религиозные философы позволили себе подобную роскошь.

Высшее назначение религии Радхакришнан видел в возвышении человеческой личности, в утверждении гармонии, цельности, чувства собственного достоинства. Агрессивный догматизм современных монорелигий порождает лишь внутренний разлад, разрывает жизнь человека а противоестественной борьбе, стравливает тело и душу, будто гладиаторов, из которых один непременно должен погибнуть под одобрительное улюлюканье возбужденной толпы. «Каждый будет разорван от самого основания», — эти слова Христа, запечатленные апокрифическими евангелиями, горят в душе каждого верующего, испепеляя в ничто его жизнь и жизнь его далеких потомков. Будто проклятие изощренного злодея, прорастают они сквозь каждое поколение верующих и жадно тянут кровососущие щупальца к молодой поросли. Восток уже понял это, Запад еще нет, ведь ему легче изобретать семиотику, глосс-семантику, структурную лингвистику, психолингвистику, плодить слова о словах, чем просто понять смысл высказываний Мессии или прочесть полный несокращенный текст Библии, наполненной животными извращениями, жестокостью, низостью и пошлостью всех сортов и оттенков. В восточных религиях не сыщется аналога повествованию о пророке Данииле, которого за отступление от закона заставили смотреть на то, как из его кала приготовляют хлеб, а затем съесть его. Не морщитесь, это «священная» Библия. Как правильно изнасиловать пленницу, чтобы улучшить свое потомство, как истребить все живое, включая младенцев, — все это канон, на котором большинство человечества присягает в суде перед алтарем. Читайте внимательнее.

«Жертвами невольного неверия» называл атеистов Радхакришнан, это были слова человека поистине широкой души. Ни один священник не снимет так галантно грех с Вашей души. Религия — это социальный цемент, она не живет вне общества, конкретных исторических условий. Уничтожив все догмы, каноны, заветы, барьеры, мы сможем объединить ныне существующие системы в единую универсальную подлинную религию.

Не суровый Судия, вершитель судеб Вселенной, ее Творец, высится в центре объединенной мировоззренческой системы индийского реформатора, но человек. «Его суть не исчерпывается тем, чем он становится в качестве объекта физиологии, психологии или социологии». Не изначальный грех праотца, но искра Божественного происхождения теплится внутри каждого человека. Человек и его ценности — вот реальное воплощение Божественного на Земле. Ни ход естественной эволюции, ни обстоятельства частной жизни, ни успехи общества не в силах затушить или раздуть этот благородный пламень, что изначально присущ человеку как таковому.

Божественной природы в человеке не может быть больше или меньше, она просто есть.

«Человек обладает проблеском духа и не является продуктом природы. Он есть фрагмент Божественного и потому является принципом света и могущества».

Философ, не уделяющий внимания проблемам этики, казенный служащий от философии, но не философ в полном смысле этого слова. Сарвепалли Радхакришнан огромное значение придавал именно морали, разрабатывая концепцию «вечной религии». Только счастливый философ без лишней академической зауми мог так просто сказать: «Вера и поведение человека всегда идут рядом». Величавая простота аттической строгости вновь и вновь проступает в новейшей восточной философии. Как при этом прискорбна утрата рукописных вольнолюбивых античных поучений, напитавших несчетное количество христианских костров…

Национальные, религиозные, классовые барьеры не дают возможности создать универсальную мораль, но она будет создана, в этом не сомневается индийский модернист. Невозможно создать морального человека при помощи бездумного насыщения его догмами, но только через свободную духовность. «Если мы верим, что каждый индивидуум несет в себе Божественное, то наше отношение к людям должно быть отношением непричинения зла. Отрицание ненависти. Нет сомнений в том, что все свободные от страха будут действовать в духе любви и сострадания… Любовь — основа всякой цивилизации. Мы должны сокращать сферу силы и расширять сферу убеждения».