Крокодил на песке - Питерс Элизабет. Страница 22

Не успела я сделать и пары шагов, как что-то хрустнуло под ногой. Раздавшийся треск показался мне до жути знакомым. Я уже слышала его вчера днем...

Превозмогая отвращение, я с трудом подавила тошноту и нагнулась. В руках у меня оказался небольшой обрывок бурой истрепанной материи, которая высохла настолько, что шуршала словно бумага. Да, эта ткань мне знакома.

В такие истлевшие одеяния закутаны древние мумии...

Глава 6

1

Какое-то время я зачарованно наблюдала, как из-за скал медленно и величественно выплывает солнце. Что же происходит? Я встряхнулась. Хватит предаваться фантазиям, пора прийти в себя и призвать на помощь здравый смысл, которого у меня всегда было предостаточно.

Во-первых, Эмерсон несколько часов возился с мумией. Так что вполне возможно, именно он ненароком притащил на наш утес обрывки древней ткани. Но мой хваленый здравый смысл решительно отверг это нелепое предположение. Ну один-два клочка еще куда ни шло, но ведь обрывки усыпали весь уступ! Уж наверняка бы от нас не укрылось, заявись Эмерсон к ужину с ног до головы покрытый мусором. Кроме того, к нашей гробнице он не приближался, а самые крупные грязно-серые клочки валялись именно там. По спине у меня пробежал холодок. Получается, что какое-то таинственное существо топталось у порога нашего жилища и, быть может, даже заглядывало внутрь! Час от часу не легче.

Не знаю, что заставило меня – страх за душевное спокойствие Эвелины или мысли о суеверности рабочих, – но я воровато оглянулась по сторонам и быстро подобрала все клочки, после чего развеяла древнюю ветошь с обрыва. Эвелина все еще спала, братья Эмерсоны, судя по всему, тоже, так что мои манипуляции оказались никем не замеченными.

Снизу донесся восхитительный аромат – Майкл уже приступил к своим обязанностям. Я не спеша спустилась к хозяйственной палатке и через несколько минут была вознаграждена чашкой чудесного кофе, слегка отдававшего костром. С наслаждением прихлебывая, я рассеянно посматривала по сторонам, страхи мои мало-помалу развеялись, и жизнь снова казалась полной приятных сюрпризов.

Внезапно со стороны тропинки послышался шорох. Оказывается, не мне одной не спалось – по тропинке спускался несравненный мистер Эмерсон. Он кивнул мне и на мгновение остановился, словно напрашиваясь на то, чтобы я велела ему вернуться в постель залечивать свои болячки. Но в это утро мне было не до дрязг, а потому я улыбнулась и великодушно промолчала. Эмерсон наградил меня еще одним подозрительным взглядом и скрылся в пещере, ставшей пристанищем для его драгоценной мумии.

Через несколько секунд утреннюю тишину разорвал душераздирающий вопль, полный невыразимого страдания. Я выронила чашку, облившись горячим кофе. Прежде чем мне удалось нанести себе еще какой-нибудь ущерб, из пещеры вихрем вылетел Эмерсон. Его пылающие глаза вперились в меня.

– Моя мумия!!! Вы украли мою мумию! Ей-богу, Пибоди, на этот раз вы зашли слишком далеко! Я за вами наблюдал. Не думайте, что я не замечаю ваших интриг. Мои плиты, моя экспедиция, мой брат, даже моя бедная беспомощная мумия пали жертвой ваших происков, но это... это уже слишком! Теперь вы взялись за меня, хотите, чтобы я безвольно валялся в постели, и для этого украли мумию! Где она?! Немедленно отвечайте, Пибоди, иначе...

Его дикие крики разбудили всех остальных. С уступа свесилась голова Эвелины, а по тропинке уже спешил Уолтер, на ходу заправляя рубашку.

– Рэдклифф, Рэдклифф, что ты опять вытворяешь? Неужели хотя бы пять минут не можешь вести себя прилично?

– В жизни не слыхала ничего более нелепого! Меня обвинили в краже мумии! – сказала я, неприятно поразившись испугу, отчетливо прозвучавшему в голосе. – Я опускаю все прочие вздорные обвинения, которые, вне всякого сомнения, вызваны умственным помешательством...

– Помешательством! Да как же тут не помешаться, скажите на милость?! Из всех несчастий на земле худшее – это женщина, сующая нос не в свое дело!

К этому времени нас уже окружала довольно внушительная толпа зевак. Скандал привлек жителей деревни. Бедные египтяне, со всех ног примчавшиеся к нашему лагерю, теперь с тревогой наблюдали, как Эмерсон неутомимо расхаживает взад-вперед и потрясает кулаками. Этот несносный человек и в самом деле выглядел буйнопомешанным.

Чуть в сторонке стоял Мухаммед, тот самый египтянин, что накануне привел нас к гробнице. На лице его застыло странное выражение – словно он изо всех сил сдерживал злорадную ухмылку. Это меня так заинтересовало, что я оставила без ответа последнее наглое высказывание Эмерсона и отвернулась, предоставив ему понапрасну сотрясать воздух.

Поймав мой взгляд, Мухаммед тотчас перестал улыбаться. Уголки его рта опустились, а глаза наполнились праведной тревогой, которая сделала бы честь и ангелу.

Эмерсон продолжал бесноваться, не думая успокаиваться. Уолтер, внимательно слушавший брата, наконец пожал плечами и скрылся в пещере, где держали мумию. Через полминуты он вылез обратно, лицо его выражало огромное изумление.

– Она и правда исчезла! – пробормотал молодой человек, недоуменно качая головой. – Испарилась. Остались только обрывки тряпок. Странно... Кому понадобилось красть столь никудышный экземпляр?

– Да эти люди родную бабку пустят на продажу, если вдруг появится спрос на дряхлых старух! – сварливо заметил Эмерсон, внезапно успокоившись.

Он улыбнулся и как ни в чем не бывало опустился в шезлонг. Я уже успела заметить, что приступы ярости сказываются на его состоянии самым благоприятным образом. Вот и сейчас лицо разрумянилось, словно после прогулки по легкому морозцу. Он помахал рукой и благодушно, словно только что не обвинял меня во всех смертных грехах, спросил:

– Как там насчет завтрака, Пибоди?

На мгновение я просто онемела от подобного нахальства, однако быстро пришла в себя и открыла рот, чтобы пригвоздить Эмерсона ядовитым ответом, но меня опередил Уолтер:

– В голове не укладывается! Ведь эти люди могли утащить мумию сразу и попросту не сообщать нам о своей находке. И куда делась ткань, которой она была обмотана?

– Ну это как раз легко объяснить, – отозвался Эмерсон. – Я не смог ее размотать. Пахучая смола, которую нанесли на тело, склеила материю в сплошную массу. Пришлось сделать надрез и вскрыть кокон. Ты же знаешь, Уолтер, что пустоты мумии часто содержат амулеты и... Пибоди! Эй, мисс Пибоди, что с вами стряслось на этот раз?!

Голос его превратился в отдаленное жужжание, солнце померкло. Перед моими глазами возникло жуткое видение. А если бы сегодня ночью луна стояла выше, а если бы мне удалось разглядеть таинственного гостя более отчетливо, то что бы я увидела? Высушенный временем и выпотрошенный труп? Я содрогнулась, в глазах потемнело...

С удовольствием сообщаю, что это был первый и последний раз, когда я поддалась глупым предрассудкам. Уже через минуту я поняла, что Эмерсон поддерживает меня, глядя при этом с явной тревогой. Я непринужденно выпрямилась и отстранилась, невольно отметив, что Эмерсон почему-то покраснел.

– Простите, это всего лишь секундная слабость... Думаю... думаю, я немного посижу...

Внимательный Уолтер тут же предложил свою помощь, и я не стала ее отвергать.

– Вы просто переутомились, мисс Пибоди, – ласково сказал юноша. – Нам вовсе не нужны такие жертвы. Сегодня вы должны отдохнуть, хорошо? Пожалуйста, не спорьте, я настаиваю, чтобы вы отдохнули.

– Гм, – подтвердил Эмерсон.

Он пристально разглядывал мое лицо, однако ни тревоги, ни сочувствия в его глазах не было заметно, одна лишь любознательность естествоиспытателя.

Мне вспомнились слова Эвелины, сказанные накануне вечером. Тогда я не обратила внимания на замечание моей подруги о том, что ей не по себе, но теперь и самой казалось, что в атмосфере впрямь витает что-то недоброе.

В голове по-прежнему немного шумело. Я никак не могла сосредоточиться. Бесцельно послонялась по лагерю, навестила плиты с росписями и наконец побрела к раскопкам, где распоряжались Уолтер и Абдулла.