Лев в долине - Питерс Элизабет. Страница 36
– А как же?.. – Немо указал на труп.
Я оглянулась. Широко раскрытыми глазами мертвец уставился в вечернее небо, где прибавилось стервятников.
– Переверните его лицом вниз! – приказала я.
Немо покосился на кружащих в небе птиц и молча подчинился.
II
Подходя к дому, мы еще издали увидели, что в раскрытых воротах стоит Абдулла.
– Госпожа! – истошно завопил он, завидев нас. – Эмерсон спрашивает...
– Могу себе представить!
Представить было нетрудно, так как брань безутешного супруга, выкрикивающего мое имя, долетала до улицы. Напрасно я лелеяла надежду, что он по-прежнему увлечен работой. Скрыть всю правду о происшедшем не получится.
– Случилось несчастье, – сказала я Абдулле, который во все глаза смотрел на окровавленный рукав Немо. – Немедленно возьми Али или Хасана и ступай к скале за палатками. Там лежит мертвец. Принесите его сюда.
Абдулла обхватил руками голову.
– Снова мертвец? Только не это, госпожа! – У него еще теплилась слабая надежда. – Наверное, это старая мумия, госпожа?
– Боюсь, труп наисвежайший, – угрюмо ответила я. – Вам понадобится что-то вроде носилок. Побыстрее, пожалуйста! Я не могу терять время на болтовню. Сам видишь, мистеру Немо требуется помощь.
Абдулла убежал, заламывая руки и бормоча себе под нос.
– Опять мертвец! – донеслось до меня. – Каждый год одно и то же. Что ни год, то труп...
– Насколько я понимаю, у вас давняя привычка находить мертвые тела? – осведомился Немо.
– Глупости! – отрезала я, ведя его к дому. – Стану я искать такую гадость... Представьте, они сами меня находят! А теперь помолчите. Я сама объяснюсь с Эмерсоном. Ох и не понравится ему это...
Не успели мы дойти до двери, как Эмерсон собственной персоной выскочил нам навстречу и замер как вкопанный. Если только вкопанные способны так багроветь.
– Опять ты за старое, Амелия?! Я тебя предупреждал...
– Тес! – Я прижала палец к губам. – Зачем столько шуму, Эмерсон? Ты переполошишь весь...
– Шум? Шум?! – Таких воплей я еще не слышала, даже в исполнении ненаглядного супруга. – Что ты вытворяешь?! Часами пропадаешь невесть где, а потом являешься вывалянная в грязи, да еще в сопровождении какого-то...
– Полегче, Эмерсон!
– Обойдусь без подсказок. Как я погляжу, мистер Немо, вы в очередной раз спасли члена моей беспутной семейки от ужасной участи. Очень вам благодарен!
– Скоро ты обо всем узнаешь, – сказала я примирительно. – Мистер Немо действительно заслуживает благодарности. Так что давай займемся ранами, которые он получил, отважно нас защищая. Будь так добр, принеси мою аптечку. Лучше врачевать под открытым небом: здесь больше света и нет опасности испачкать кровью паркет и ковры.
Никак не отреагировав на шутку, в зловещем молчании Эмерсон исполнил мою просьбу. Я отвела Немо за дом, где было устроено место для омовений. Там, спрятавшись за ширмами, можно было даже принять ванну. Эмерсон и Рамсес делали это ежедневно – Эмерсон по доброй воле, Рамсес по грубому принуждению. Неудобство состояло в том, что мужчин окатывали водой из кувшинов слуги, я же не хотела смущать слуг и кое-как справлялась сама.
Дождавшись Эмерсона, я уговорила Немо снять грязный, как половая тряпка, и дырявый, как решето, халат. Реставрации сей предмет не подлежал, поэтому я попросила одного из работников, собравшихся поглазеть на раненого, принести свой, посулив компенсацию. Под халатом у Немо обнаружились хлопчатобумажные подштанники до колен. Румянец смущения, заливший не только щеки страдальца, но и голую грудь, свидетельствовал, что он потерял не так много крови, как я опасалась.
– Уверяю вас, мистер Немо, мне не впервой видеть мужскую наготу, – успокоила я своего спасителя. – Мне приходилось лечить раненых и наблюдать мужчин в чем мать родила, так что вам нечего стыдиться. Между прочим, ваши грудные мышцы развиты совсем неплохо...
Недовольное ворчание за спиной напомнило мне о присутствии бдительного супруга.
– Но до Эмерсона вам, конечно, далеко, – поспешно поправилась я. – А теперь, мой дорогой Эмерсон, так уж и быть, я поведаю тебе о случившемся...
Но с рассказом пришлось повременить. Сквозь толпу зевак прорвалось изящное создание. Немо хотел отвернуться, но было поздно.
Несколько секунд молодые люди молча взирали друг на друга, оба бледные, как известная суровая старуха с косой. Потом Энид испуганно поднесла руку к губам.
– Ты? – пролепетала она. – Ты?..
– Только не вздумайте хлопнуться в обморок, – предупредила я. – Сразу с двумя пациентами мне не справиться.
– При чем тут обморок? – Побагровев так, что перещеголяла смущенного Немо, Энид подскочила к нему и отвесила звонкую пощечину. – Набитый дурак!
III
К этой выходке оказалась не готова даже я. Подобное поведение в сочетании с выражениями, недостойными леди, временно лишило меня дара речи. Зато молодчина Эмерсон проявил находчивость. Видя, что Энид вот-вот умчится куда глаза глядят – зеваки уже почтительно расступились, чтобы ее пропустить, – он выбросил руку и поймал ее за талию. Как она ни лягалась, как ни бранилась – да-да, с ее нежных уст слетали далеко не самые вежливые словечки! – он и бровью не повел.
– Все это зашло слишком далеко. Я еще согласен на роль пешки, передвигаемой по шахматной доске жизни могучими силами, властительницами судеб всего человечества. Но будь я проклят, если позволю, чтобы меня дурачила женщина, которая, как я наивно верил, связана со мной узами нерушимого доверия!
Кто еще способен на такие экспромты, тем более с дерзкой беглянкой под мышкой? Признавая справедливость упрека, я покраснела даже сильнее, чем Энид и Немо. Не дав мне и рта раскрыть, Эмерсон величественным жестом указал на табурет:
– Сядь, Амелия! Вы тоже присядьте, юная леди. – И он так резко опустил Энид на другой табурет, что из прически бедняжки вылетели два гребешка и с десяток шпилек. – Все останутся здесь, пока я не узнаю главного.
– Ты совершенно прав, Эмерсон. Я обязательно сяду, вот только закончу промывать...
– Можешь заниматься этим сидя! – рявкнул Эмерсон.
Я послушно упала на табурет. Успокоенный моей покорностью, Эмерсон понизил голос. Теперь его можно было слушать, не опасаясь за сохранность барабанных перепонок.
– Закончишь с раной – и хватит с ним возиться, Амелия! – приказал он. – Если ему надо вымыться полностью, пусть займется этим самостоятельно.
– Конечно, Эмерсон. Я только...
– Довольно, Амелия!
Эмерсон сложил руки на груди и обвел компанию угрожающим взглядом. Египтяне уселись на землю и, раскрыв рты, таращили глаза в предвкушении развлечения. Энид вцепилась в табурет обеими руками, словно боялась, что на это место кто-то покусится. Мистер Немо свесил голову, тщетно пытаясь скрыть от любопытных взглядов белые отметины от пальцев Энид на малиновой щеке.
– Так-то лучше, – прогрохотал Эмерсон удовлетворенно. – Начнем с вас, юная леди. Называю вас так, потому что фамилия «Маршалл» не имеет к вам никакого отношения.
Я не могла не восхититься хитроумием мужа. Он построил фразу так, чтобы не показать, что знать не знает, кем Энид является в действительности. Когда она назвала свое настоящее имя, он ничем не выдал свое удивление, если не считать мимолетной складки на лбу. Выслушав историю девушки, Эмерсон сказал:
– Любопытно. Разумеется, я сразу вас узнал, мисс Дебенхэм. Просто не хотел разочаровывать.
И он сурово посмотрел на меня. Я открыла рот, но промолчала.
– Однако кое-чего в вашем занимательном рассказе недостает. Честно говоря, вы обошли молчанием все важное. Полагаю, вы близко знакомы с мистером Немо, иначе не обошлись бы с ним так по-свойски. Кто он такой? И кем вы приходитесь друг другу?
Немо вскочил, как подброшенный пружиной:
– На эти и на все остальные вопросы лучше отвечать мне. Умоляю, давайте избавим мисс Дебенхэм от постыдной обязанности излагать события, полные...