Собака снова человек! - Платов Сергей. Страница 39

— Так чего же мы сидим? — подхватилась боярышня. — Давай собираться.

— Погоди, — немного остудил я пыл моей ненаглядной. — Перед уходом мне хотелось бы устроить Сантане небольшую пакость. Просто так, из вредности, чтобы жизнь малиной не казалась.

— Какую?! — мигом заинтересовались заговорщицы.

— Заклятие действует только на мужчин, так?

— Так, — хором согласились нянька с боярышней.

— Соответственно на всё женское население города оно не действует, так?

— Так, — с заинтересованностью в голосе согласились со мной мои собеседницы.

— А как вы думаете, довольны ли кипеж-градские женщины тем, что их мужья, сыновья, братья — все посходили с ума от этой кошки облезлой?

— Думаю, что вряд ли… — протянула Селистена, в предвкушении потирая руки.

— А раз так, то стоит привести их недовольство из пассивной стадии в активную. Вы представляете, что могут сделать со своими мужиками женщины, если их немного завести и раззадорить?

— Уф… — только и смогла ответить Кузьминична.

— Вот я и говорю: «Уф»… Да они такое устроят, что Сантана пожалеет, что вообще свое черное дело затеяла.

— А как мы их растормошим? — спросила Селистена.

— Да очень просто, — хмыкнул я. — Где у нас больше всего баб собирается?

— На базаре, — тут же отозвалась Кузьминична.

— Точно. Вот предлагаю с него и начать. Думаю, что небольшой митинг на городском базаре будет самое то.

На этом и порешили. Значит, максимально пакостничаем в городе, заводим женские массы на борьбу с тиранией, а сами под шумок линяем из Кипеж-града и перехватываем Бодуна на его пути домой. А уж там действуем по обстановке. Тем более как мне подсказывает жизненный опыт, жизнь всегда вносит свои поправки в разработанные планы.

И эти поправки не заставили себя ждать. Пока Селистена собиралась на дело, весь мой задор пропал, словно его и не было. Мне вообще не верилось, что именно я заварил всю эту кашу. То, что совсем недавно мне казалось удачной мыслью, сейчас выглядело полнейшим безрассудством. Послушайте, как это я могу так быстро и, главное, так кардинально меняться? Тут надо разобраться.

Помнится, поначалу я тосковал, потом затосковал еще сильнее, потом в голове закрутился мотивчик про шрам, потом сцепился с Селистеной, а потом на некоторое время опять стал нормальным Даромиром. Так неужели я так поменялся из-за банальной перепалки? Нет, что-то непохоже.

И тут меня осенило. Блоха! Вот что послужило отмашкой моему преображению. Да-да, именно она. Это после ее укуса я вернулся к нормальной жизни, реально поел и живо накидал планчик в своем уникальном даромировском стиле: смелость, наглость и скорость! Потом, видимо, действие, вызванное укусом паразита, постепенно сошло на нет.

Хм, а вот это уже любопытно. Значит, не так всё и плохо. Конечно, блох, как любой нормальный человек и не менее нормальный пес, я терпеть не могу, но ради свиной отбивной и телячьего бока придется и потерпеть. Эх, жалко только, что этих паразитов у Золотухи, судя по всему, маловато. За полдня всего разок и укусила. Надо будет пообщаться с дворовыми собаками, пусть поделятся своей живностью!

Ну вот и кипеж-градский базар. Тут всё как обычно. Торговцы громко и навязчиво предлагают свой товар, приказчики и кухарки выбирают снедь. Все галдят, орут и торгуются. Самое подходящее место для нашей диверсии. Это только с первого взгляда может показаться, что мужчин и женщин здесь поровну, однако если присмотреться повнимательнее… Как ни крути, но за продуктами ходят в основном бабы. Причем, так сказать, самые активные представители слабого пола. И именно здесь становится понятно, что разделение на «слабый» и «сильный» пол не совсем корректно. Достаточно взглянуть на те огромные корзины, что женщины волокут от лотка к лотку…

Мы втроем протиснулись в самый центр базара. Осмотрелись.

— Ну давай начинай, — раздался в моей голове нетерпеливый голос Селистены.

— Чего сразу я-то?

— А кто?

— Ну, например, ты.

— А чего это я ? Это же ты придумал!

— Ну да, придумал, — вынужден был согласиться я. — Но теперь меня берут сомнения, правильно ли всё это.

— Правильно, можешь не сомневаться.

— Ну не знаю… — протянул я. — Я без блохи не могу, куражу нет. Давай лучше ты.

— Не, я тем более не могу, — отказалась боярышня.

— Почему это? Вроде как раньше ты такой стеснительной не была?

— Не была, — кивнула боярышня и покраснела. — И вообще, ты сам в этом виноват!

— Здрасте приехали, а я-то тут при чем?

— А при том! Приучил меня, что, когда ты рядом, сам обо всём позаботишься и любую аферу закрутишь. Так чего же напрягаться и суетиться, коли всё равно у тебя всё лучше получится?

— Погоди-ка, — остановил я мелкую, слегка ошарашенный таким признанием, — но это же ты к Сантане прорвалась, ты Феликлиста к сотрудничеству склонила!

— Так тебя же рядом не было, вот и пришлось.

Странная логика. Оказывается, коли я рядом, то она сразу расслабляется и ждет от меня очередных подвигов или, во всяком случае, решения всех проблем. А когда меня рядом нет, то она и сама прекрасно может навалять кому угодно по самое «не балуйся», причем ничуть не хуже меня. Конечно, без применения колдовства, зато с активным привлечением подручного материала.

Что я могу сказать? С одной стороны, такое отношение ко мне будущей жены лестно, но, с другой стороны, иногда нужна и здоровая инициатива. Тем более в обстановке, приближенной к боевой. Что ж, придется такой порядок ломать, мне рядом нужен партнер, а не простой исполнитель. Даже если он чертовски очарователен и является обладателем чудесных конопушек на остром носике.

— Это всё отговорки, причем третьесортные. Между прочим, могла бы придумать что-нибудь и поостроумней. Неужели ты и впрямь считаешь, что я поверю, что моя чудесная, взрывная, самостоятельная Селистена превратилась в какую-то мямлю?Ха, да это просто смешно! Так что, солнышко мое, не кобенься, а лучше соберись с силами и задай им жару.

Мея прелесть напряглась, покраснела, потом побледнела, а уже после этого калейдоскопа я услышал то, на что, собственно, и рассчитывал.

— Уж и пошутить нельзя, — задорно хмыкнула мелкая. — Это будет не сложнее, чем Беню Вийского завалить.

Вспомнив, как моя рыжая расправилась с веселым вампиром-романтиком, я невольно улыбнулся во все свои чудесные клыки. Какой-то купчик шарахнулся в сторону и со всего размаха врезался в прилавок с огурцами. После чего на сцену вышла моя прежняя и очень любимая Селистена:

— Люди добрые, да что же это делается?! Стою, никого не трогаю, а этот тип от меня шарахается как от чумной!

Ну что ж, теперь я за дело спокоен, в таком настроении она от базара камня на камне не оставит. И главное вовремя ее вытащить из заварушки. А уж в том, что заварушка последует, у меня не было никаких сомнений.

— Что, кроме как на эту мерзкую Сантану, и смотреть уже ни на кого не хочешь?!

Несчастный купчик, видимо еще не до конца понявший, во что он вляпался, попытался что-то вставить в свое оправдание, указывая на меня пальцем:

— Да это твоя рыжая…

— Вы слышали? Он меня оскорбил, назвал рыжей!

— Да нет, это она вот на меня оскалилась, и я испугался…

— Ах, я еще у него и скалюсь?!

К этому моменту Селистена уже стала центром притяжения всего базара, и вокруг нее стали прорываться первые одобряющие возгласы разгоряченных торговок:

— Точно, совсем мужики от рук отбились!

— Дай ему, чтобы неповадно было!

Селистена, получив такую поддержку, немедля последовала совету и со смаком врезала своим кулачком в лоб несчастному купчику. Удар был не сильный, но тому много и не надо было, так что парень опять отправился в полет к уже знакомому лотку. На этот раз он оказался умнее и тут же, вскочив на ноги, скрылся в толпе.