Собирающая Стихии - Авраменко Олег Евгеньевич. Страница 12

На этой маленькой, чисто семейной тусовке присутствовал один посторонний — это Софи де Бельфор, жена моего старого знакомца Мориса де Бельфора. Пока ещё жена, замечу между делом, но уже не надолго. По правде сказать, сейчас я даже был рад ей — возможно, именно её присутствие удерживало отца от бурного проявления чувств. А вообще-то я не испытывал к Софи большой симпатии. Мне очень не нравилось, что она постоянно ошивается возле Дженнифер, вернее — увивается вокруг неё. В принципе, я не имею ничего против бисексуальных женщин, пусть живут себе на здоровье, вольному воля; в конце концов, моя сестра Ди даже не бисексуальна, а стопроцентная лесби. Однако Софи явно положила глаз на Дженнифер и, боюсь, ещё не оставила надежды соблазнить её. Как раз это меня глубоко возмущало. И сильно тревожило. Как и Ди, Софи чертовски привлекательна — может статься, что Дженнифер не устоит перед её чарами…

Правда, сейчас в Софи, видимо, проснулось женское начало и в полный голос заявило о себе. Я заметил, что с момента нашего появления она почти не сводила глаз с Брендона, всё смотрела на него с каким-то детским изумлением и чуть ли не благоговейным трепетом, будто узрела лик ангела. Я, конечно, не спорю, Брендон красивый мужчина, но до ангела ему всё же далековато. Значит, дело тут не только в чистой эстетике. Неужели любовь с первого взгляда?… Если так, то я не завидую Брендону. Отделаться от Софи будет нелегко. Вон бедняга Морис втрескался по уши, а теперь страдает.

Между тем отец временно лишился доступа к Дженнифер. Мама решила более обстоятельно потолковать с ней о своём будущем внуке или внучке (Дженни наотрез отказывалась определять пол ребёнка), и все женщины удалились в другую комнату обсуждать свои чисто женские дела… Впрочем, не все женщины. Подтверждая мою догадку, Софи осталась в нашей мужской компании, сидела в углу тихо, как мышка, и по-прежнему не сводила глаз с Брендона. Брендон страшно смущался, однако делал вид, что ничего особенного не происходит.

Мой отец ничего этого не замечал. Он то с тоской поглядывал на дверь, за которой скрылась Дженнифер, то с молчаливой укоризной смотрел на меня. Совсем не сердито смотрел, а скорее печально. Мне было очень неловко, и едва ли не впервые я подумал, что, может, был не совсем прав, так много скрывая от него.

Наконец он тяжело вздохнул, отошёл к окну и устремил задумчивый взгляд на зеркальную гладь Адриатики, сияющую в ярких лучах полуденного солнца. Мой роскошный особняк стоял на возвышенности, почти у самого берега, и отсюда открывался великолепный вид на самое спокойное из омывающих Европу морей.

— А что это за штуковины, которые снуют туда-сюда? — нарушил затянувшееся молчание отец, указывая в небо. — Похоже, твой дом в центре их внимания.

— Это флайеры итальянских карабинеров и федеральной полиции Земли, — ответил я и ухмыльнулся. — Они вроде как охраняют меня от гипотетических террористов и вполне реальных и даже очень назойливых репортёров. Ведь я, кроме всего прочего, являюсь чрезвычайным и полномочным представителем Терры-де-Астурии в Постоянном Комитете Галактического Содружества и обладаю дипломатически статусом высшего класса.

— А как насчёт «всего прочего»?

— Ну, в числе прочего, как ты уже знаешь, я богатейший человек Галактики.

Отец усмехнулся:

— И наверняка, полицейские не только охраняют тебя, но и пристально следят за тобой. Я слышал, как Анхела назвала тебя величайшим из «крёстных отцов» всех времён и народов.

Я возмущённо фыркнул:

— Ты больше слушай её, она и не такое наплетёт! При случае она обязательно скажет тебе, что я подкупил всех членов Генеральной Ассамблеи, чтобы Астурия была избрана в Постоянный Комитет.

— А ты никого не подкупал?

— В этом не было нужды. Хотя, каюсь, элемент невольного шантажа всё же присутствовал. Многие голосовали «за» из страха попасть в чёрные списки корпорации «Авалон», которая по сей день является монополистом в области межзвёздной связи. Те планеты, которые уже имели гиперстанции, опасались, что в случае неблагоприятного исхода голосования их связь с внешним миром начнёт давать сбои; те же, кто стоял на очереди, не хотели ждать дольше, чем было им обещано.

— Капиталистическая акула! — беззлобно заявил Брендон. — Чисто по-родственному, за спасибо, брал у меня Солнечные Камни, а здесь зашибал бешеные деньги. Максимум прибыли при минимуме затрат. Хорош племянничек! Хоть бы мне что отстегнул.

— Раз теперь ты в курсе, мы можем заключить взаимовыгодный контракт, — предложил я. — Разумеется, в нём будут зачтены и прежние поставки.

— Ай, брось! — отмахнулся Брендон. — Нашим колдунам Солнечные Камни и даром не нужны. А ты хоть хорошо платишь рабочим на рудниках.

Тут он в конце концов не выдержал и в ответ на робкие, но настойчивые взгляды Софи в упор уставился на неё. Она растерянно заморгала.

— Вы… — произнесла сбивчиво, как бы оправдываясь. — Вы так похожи…

— Конечно, мы похожи, — мягко ответил Брендон. — Как же иначе? Мы с Брендой близнецы.

Но Софи покачала головой:

— Нет, я имела в виду, что вы очень похожи на Эрика… То есть, Эрик похож на вас…

И она всхлипнула. Потом ещё раз.

Мы недоуменно переглянулись. Брендон мысленно спросил у меня:

«Она что, видела Эрика?»

«Да, вскользь», — подтвердил я, но не стал уточнять при каких обстоятельствах. Из этих обстоятельств следовало, что не я один в нашей семье готов прибегнуть к недозволенным приёмам, пытаясь соблазнить приглянувшуюся мне крошку.

Брендон подошёл к Софи, опустился на корточки перед креслом, где она сидела, и взял её за руку.

— Что с тобой? — участливо спросил он.

— Да так, ничего… Сейчас пройдёт.

— Может, поговорим?

Она неопределённо пожала плечами.

Брендон посмотрел на меня. Я молча указал на дверь, ведущую в кабинет.

Продолжая держать Софи за руку, он поднялся.

— Пойдём, девочка. Я не только король, у меня есть ещё одна специальность.

Софи безропотно подчинилась и пошла с ним.

Когда дверь кабинета за ними закрылась, отец вопросительно посмотрел на меня:

— Ты хоть что-нибудь понял?

Я почесал затылок — типично отцовский жест.

— Боюсь опять ошибиться. Поначалу я грешным делом подумал, что она втюкалась в Брендона. А теперь даже не знаю, что думать.

— Эта девушка знакома с Эриком?

— Да. Они познакомились за несколько часов до его исчезновения. Когда мы обнаружили, что к этой истории причастен Александр, и начали расследование, то потратили немало усилий, чтобы уговорить Софи подвергнуться гипнозу. В конце концов она согласилась, но с условием, что сеанс проведёт Бренда — и непременно наедине. Позже Бренда сообщила нам, что в её рассказе ничего существенного для нас нет — только глубоко личное. Я этим не удовольствовался и всё-таки выбил из тётушки более подробный отчёт. Она долго упиралась, но я, когда нужно, тоже умею быть настойчивым.

Я замолчал, чтобы прикурить сигарету. Как будто спохватившись, отец торопливо последовал моему примеру — обычно он дымит, как паровоз, но, видимо, под градом новых впечатлений совершенно забыл о куреве.

— И что ты узнал?

— Во время той встречи (которая, кстати, происходила один на один) Софи внезапно потеряла сознание — якобы переволновалась из-за пропажи какой-то семейной видеозаписи. Однако я не сомневаюсь, что это — дело рук Эрика. Во всяком случае, очнулась она в его объятиях…

— Великий Зевс! Он изнасиловал её?

— Бренда говорит: абсолютно исключено. Я бы сказал помягче: вряд ли. Во-первых, фактор времени. Бренда утверждает, что Эрик не успел бы сделать это и скрыть все следы своего поступка. Впрочем, я считаю, что теоретически это возможно. Куда более весомым мне представляется второй аргумент: Эрик не насильник. Конечно, не исключено, что у него возник такой соблазн, поэтому он и оглушил Софи — скорее всего, непреднамеренно, — но дальше не пошёл. По всей видимости, так оно и было.

— А как ты объяснишь её реакцию на Брендона?